Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

боюсь, мысли у нас в таком положении совершенно разные, он думает о том, кого ещё грохнуть и где ещё награбить, а я думаю о том, на кого больше будет похож наш ребёнок и каким образом нам можно будет встретиться с Джи в следующий раз? Совсем как в прошлом году, не находя себя занятий, я начала шататься тут и там. Вышла к бассейну, обошла его по периметру, посидела на шезлонге, посидела на краю бассейна, опустив в него ноги. Через зелёные насаждения прошла на причал, вблизи полюбовалась яхтой, снаружи посмотрела на ту террасу, где пил по утрам кофе Джиён. Туда раньше привозил документы и всякие важные сведения Мино. Останься он тут, в Сингапуре, доверил бы ему Джиён тайну своего племянника? Если Мино уехал в Китай, значит, китайским языком владел, и мог бы быть полезен даже в этом деле. Воспоминания о Мино вызывали странные ощущения. Одновременно радость за содеянное и стыд за то, что не удержалась. А если бы в какой-то момент, чуть раньше, всё получилось иначе, и Мино всётаки стал бы моим первым мужчиной? Смогла бы я его разлюбить? Он был прекрасным любовником, лучшим, чем Сынри. А если сравнивать с Джиёном? Нет, когда речь заходила о Джиёне, я теряла умение сравнивать. Это как сравнивать круглое и оранжевое, сладкое и холодное, Дракона нельзя мешать с другими мужчинами, он просто другой породы, не важно, касательно какой сферы жизни: деловой, дружеской или постельной. Другой и всё. Мне с ним было хорошо не от того, что он делал, а от того, каким он был. Обойдя второй этаж по второму кругу, я притомилась. Шёл пятый месяц моего положения, и коекакие побочные эффекты давали о себе знать, то ли ещё будет! Дело шло к закату, мне не хотелось спать, но ночью я поспала мало, и усталость брала своё. Я же носила уже не только себя, вот и становится понемногу тяжеловато. А что, если просто полежать? Надо взять какую-нибудь книжку и поваляться с ней на кровати до приезда Джиёна. Но ноги прошли прямо в спальню, и я прилегла, так и не добравшись до книжного стеллажа. Каким-то нелепым образом я всё-таки вырубилась. Разбудил меня трезвон моего мобильного. После отъезда Джиёна я поднялась на второй этаж со своей сумочкой, бросив её на тумбочку возле кровати, и теперь именно оттуда раздавался мешающий спать звук. Не открывая глаз, я вспомнила о том, где лежит телефон, подползла к краю постели и запустила руку в глубины содержимого сумки. Нащупав вибрирующий аппарат, я приняла вызов и поднесла трубку к уху. - Алло? - Дашенька, дочка, здравствуй! – услышала я мамин голос и как-то внутренне приободрилась, заставляя голову работать, хотя веки ещё не разлепила. - Привет, мам! - Опять ты о нас забыла? Не звонишь который день, всё хорошо? Ты же знаешь, как я после… после всего, что было, волнуюсь! Мне теперь тебе каждый час звонить хочется, я ж тебя замучаю звонками, если сама не начнёшь жалеть материно сердце и звонить! - Мам, извини, я что-то задремала, хотела позвонить тебе, но замоталась… - Ребятки наверное тебя замучили экскурсиями, да? Настюшка с Ванечкой, не нагулялись ещё? Домой-то им не пора? - Нам тут весело, хорошо, - лгала я бесстыдно, проклиная себя за это, - не бойся, вернутся скоро, куда денутся. - Ой, а я, значит, если ты спала, опять не правильно время посчитала? Никак не пойму, какая разница между там, у тебя, и тут. Сколько у тебя часов сейчас, доченька? – Я осознала, что понятия не имею. Сколько я проспала? Чуть-чуть или допоздна? Я открыла глаза, чтобы взглянуть на часы, и тут же вздрогнула, едва не вскрикнув. На стуле у шкафа сидел Джиён, с любопытством глядя на меня, сонную, разговаривающую по телефону. – Алло, Дашенька? - Да… да, мам, у нас поздно уже. Мам, я перезвоню позже, ладно? А лучше завтра! Пока! – вынужденно попрощалась я и скинула звонок. Я не могла физически продолжать беседу с мамой под этим пронизывающим взглядом, кажущимся бездонным и всё ведающим. Хотя мне не сразу пришло в голову, что Дракон не знает русского, вид у него был такой, будто он в курсе каждого слова. Поёжившись, я положила телефон обратно в сумочку украдкой, как кладут оружие пойманные с поличным преступники, когда на них наводит пистолет коп, и сгруппировалась, подобралась, поджав ноги. Спросонья по коже прошёлся холодок. – Давно ты вернулся? - Около часа назад, примерно. – Я бросила взгляд на окно. За ним, меж разведенных штор, было темно. Я ложилась на закате. Прошло минимум два часа. - Почему не разбудил меня? - Если человек спит, значит, ему хочется. - С каких пор тебя тревожит, чего хотят люди? – усомнилась я в том, что Джиён боялся побеспокоить мой сон. Он легкомысленно пожал плечами. - Я не сказал, что меня это тревожит. Или как я должен был сказать? Если я не бужу человека, значит, мне от него ничего не надо? Так лучше? – Что он хотел показать этой формулировкой? Задеть меня? Мол, не дала мне в прошлый раз, так знай, что я уже и не хочу? - Если тебе от меня ничего не надо, зачем ты тут сидишь? - Могу, - бросил Джи и уткнулся в какую-то книжку, которую держал на коленях. Это он сидел, как няня по вызову, и читал тут, пока я высыпалась? - Можешь, не спорю… и что, ты целый час тут сидишь, с самого приезда? - Я похож на ненормального? Нет, минут пятьдесят восемь, пятьдесят семь. – Переглянувшись со мной, он засмеялся. – Шучу, разумеется, нет. - Что читаешь? - Детские сказки. – Он перехватил мой ошеломлённый взгляд и как-то каверзно расплылся. – Подобрал брошенную Юй книжонку, хотел положить на место, но зашёл сюда и решил полистать, чем кормят мозги современных детишек? - И как? Достойная пища для ума? - Говно говном, - отшвырнул он сказки, и они стукнулись о пол. – Вообще не понимаю, зачем с детства приучают к тому, чего не существует? Для чего это? Чтобы легче было дурить, когда станут взрослыми? - Так, ладно религия, сказки-то тебе чем не угодили? - А я не вижу между тем и другим разницы. Религия – это взрослые сказки. Это как безалкогольное шампанское и настоящее. Начинаешь в детстве с несерьёзного, а потом тебе