История царя Пирра Эпирского - Саркис Суренович Казаров

class="a">[145]. Однако в этой связи крайностью может считаться точка зрения И. И. Вейцковского, который считал, что Плутарх для написания биографии Пирра использовал главным образом римские и лишь частично греческие источники, а вся сфальсифицированная традиция дошла до него через Ливия и его последователей[146].

Трудно с определенностью сказать, труды каких римских анналистов использовал Плутарх. Возможно, это был Валерий Антиат, на труды которого он ссылался при написании ряда биографий знаменитых римлян (Plut. Romul., 14; Numa, 22; Flamin., 18). В связи с этим мы полностью присоединяемся к мнению Р. Шуберта о том, что каких-то следов Ливневой традиции в биографии Пирра у Плутарха не обнаруживается[147].

То, что Плутарх использовал в биографии Пирра самые разнообразные, а порой и противоречивые источники, помешало достичь их полной гармонии. По словам П. Левека, «различия источников воспрепятствовали биографии Пирра стать подлинно синтетической»[148].

С нашей точки зрения, переплетение в биографии Пирра пассажей из сочинений Проксена и Гиеронима настолько тесно, что точное определение их может оказаться не всегда успешным. Однако с некоторой долей вероятности можно попытаться это сделать. В тех местах, где рассказывается о сновидениях, предсказаниях, тавматургических способностях Пирра, генеалогии эпирских царей, без всякого сомнения, следует видеть влияние Проксена: во-первых, эти тонкости мог знать только очень близкий ко двору Пирра человек, а во-вторых, Гиеронима, писавшего исключительно о реальных исторических событиях, едва ли интересовали различные чудеса и предсказания.

Достаточно легко определимо у Плутарха влияние трудов Тимея, который ответственен за рассказ про сицилийскую экспедицию Пирра, и Филарха, писавшего про поход эпирского царя на Пелопоннес.

Несмотря на морализаторские аспекты, биография Пирра, созданная Плутархом, является одним из важнейших в числе дошедших до нас источников по рассматриваемой теме.

Диодор Сицилииский.

В «Исторической библиотеке» Диодора среди фрагментов XXI и XXII книг сохранились два небольших раздела о Пирре.

Фрагменты XXII книги (7–10) Диодора, повествующие о военных действиях Пирра на Сицилии, всеми исследователями единодушно признаются основанными на труде Тимея[149]. Более проблематичен вопрос об источниках 1,6, И и 12 глав XXII книги. Выявление первоисточников последующих глав достигается сравнением их с соответствующими пассажами из других источников.

Первый фрагмент, к сожалению, содержит слишком мало информации, чтобы позволить нам использовать ее в качестве точки опоры для определения первоисточника. Напротив, посредством сравнения других относящихся к истории Пирра фрагментов труда Диодора со схожими местами в сочинениях Дионисия, Аппиана, Ливия и Диона Кассия можно прийти к определенным результатам. Они касаются событий, произошедших в Регии, где римский легион под командованием Деция учинил бесчинства и грабежи. Нельзя не заметить, что некоторые детали в рассказах разных авторов несколько разнятся. Так, Диодор называет Деция χιλίαρχος, а у Дионисия и Аппиана он именуется φρούαρχος.

Только Диодор повествует о несправедливости Деция при распределении захваченного имущества. При этом передаваемый им рассказ о бегстве этого римлянина, его болезни глаз и ослеплении лекарем в целом совпадает с соответствующими пассажами Дионисия и Аппиана.

Очень интересны суждения Диодора о «Пирровой победе» (Diod., XXII, 6, 2). У сицилийского историка мы находим развернутое объяснение этого актуального и по сей день понятия, которое не встречается ни у одного из упомянутых выше авторов. Понятие «Кадмейская победа», которое мы впервые встречаем у Платона (Plat. Leg., 643 с), оказывается полностью раскрытым у Диодора, который к тому же первым идентифицировал его с хорошо знакомой нам «Пирровой победой». Здесь, по нашему глубокому убеждению, Диодор опирался на надежную греческую традицию, но никак не на римскую, которой данное понятие было тогда еще неизвестно[150].

Диодор рассказывает и о миссии Кинея в Рим, и о попытке подношения им даров римлянам (Diod., XXII, 6, 3). Данный пассаж Диодора полностью совпадает с аналогичными рассказами Помпея Трога, Валерия Максима, Плутарха и Аппиана. В его основе лежит легенда о неподкупности римлян, что вынуждает нас думать, что этот рассказ основан на едином римском источнике. Согласно Р. Шуберту, им был труд Ацилия[151]; К. Ю. Белох называл имена Лициния Макра или Клавдия Квадригария[152]; но с таким же успехом, по словам Р. фон Скалы, им мог быть Фабий Пиктор или Катон[153].

Труд Гиеронима из Кардии должен был оказать влияние на Диодора в связи с изложением им истории Пирра. Информация Гиеронима могла быть использована сицилийским историком при описании разграбления царских гробниц в Эгах кельтскими наемниками Пирра во время его последнего нападения на Македонию (Diod., XXII, 11–12). То, что данный пассаж основан на информации Гиеронима, свидетельствует прежде всего его близость с соответствующим рассказом Плутарха (Plut. Pyrrh., 26). Павсаний о подобном факте не упоминает, но, в свою очередь, рассказывает о разграблении гробниц эпирских царей Лисимахом (Paus., I, 19, 8). Это заставило некоторых ученых утверждать, что свидетельства Диодора происходят не от Гиеронима, а от кого-то другого автора[154]. Однако, как заметил Ф. Ройсс, «из молчания такого жалкого историка, как Павсаний, ничего не вытекает»[155]. В случае с информацией о разграблении наемниками Пирра царского некрополя в Эгах авторство Гиеронима представляется для нас не подлежащим никакому сомнению.

Таким образом, история Пирра в «Исторической библиотеке» Диодора базируется на греческих и римских источниках[156] и в целом достаточно объективно отражает реальность.

Дионисий Галикарнасский.

Западная кампания Пирра нашла отражение в XIX–XX книгах «Римских древностей» Дионисия Галикарнасского, сохранившихся лишь во фрагментах, впрочем, достаточно обширных. Вопрос об источниках Дионисия в связи с историей Пирра достаточно сложен, что объясняется некоторой сдержанностью автора в упоминании своих предшественников. Однако нет сомнений в том, что Дионисий в довольно большом объеме использовал как греческие, так и римские источники[157].

Что касается греческих авторов, то Дионисий в одном месте цитирует Проксена и воспоминания Пирра (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 10, 2). Данное обстоятельство свидетельствует о том, что ряд упоминаемых Дионисием фактов происходит из самых достоверных источников, из «штаба» самого Пирра, и это, естественно, не может не вызывать доверия к представленной информации.

Цитирование Проксена и воспоминаний Пирра наталкивает нас на мысль о том, что достоверные греческие источники использовались Дионисием еще в ряде мест. Так, приводимое в связи с битвой при Аускуле достаточно подробное описание построения войск Пирра (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 1) может быть подкреплено соответствующим местом из труда Полибия (Polyb., XVIII, 28, 10). Вероятно, здесь Дионисий либо непосредственно, либо через посредство какого-либо другого греческого источника использовал воспоминания Пирра[158]. В рассказе о походе Пирра на Сицилию (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 8), некоторые части которого, правда, соответствуют рассказам