Том 8. Литературная критика и публицистика - Генрих Манн

Народный фронт не может вещать во всеуслышание, не может блистать, не может налетать над страной тридцать тысяч километров — тютелька в тютельку. Он ни в каком смысле не носится над страной, он — сама страна. Если бы то, что именуется пропагандой, было осуществимо — со всей полагающейся шумихой, словесной пиротехникой и порханием с места на место, — Народный фронт поступил бы неправильно, воспользовавшись такими возможностями, он перестал бы быть самим собой. Он должен говорить тихо, зато говорит он сам, а не какие-то наемные обманщики. Он высказывается в узком кругу, на заводе, в деревенском кабачке, при встрече один на один, в рабочем кабинете. Нет сомнения, что самый тихий шепот проникает здесь глубже, чем рев репродукторов на массовых сборищах. Народному фронту не нужно гипнотизировать и добиваться доверия, ибо и в его листовках, распространяемых в народе, всегда содержится только точное выражение мыслей народа. Его решающее преимущество перед врагом — правда.

Все эти письма крестьян, декларации рабочих партий и сочувствующих Народному фронту христиан составлены абсолютно добросовестно. В них нет ни одной фразы, прежде неизвестной и не проверенной на опыте: дело было только за точной формулировкой. Если штаб Народного фронта обращается с каким-либо призывом к стране, это значит, что собрана огромная информация и взвешены все доводы за и против. Штаб читает: «Никогда еще тяга к единству не была у наших товарищей по партии так сильна, как сейчас. Всем, с кем мы связаны на заводе и вне его, ясно, что Гитлера может свергнуть только единый рабочий класс, включающий в себя все слои трудового народа, в том числе и рабочих-католиков. Наши разногласия относительно формы государства, которое сменит Гитлера…» Эта проблема не вызывает особых затруднений. Победа Народного фронта сама собой приводит к демократической республике. Это и говорят комитету Народного фронта. Пытаются разъяснить это и партийным руководителям, поскольку последние порой не заглядывают так далеко вперед или держатся иного мнения.

Ошибочно рассчитывать на какие-то другие силы, кроме тех, которые требуются для Народного фронта. О могущественных меньшинствах можно достаточно верно судить по их креатурам. Пожелай они свергнуть одного Гитлера, они в силу своей природы должны посадить на его место другого, и режим так называемого антикоммунизма изменит только вывеску. Всякому руководству рабочей партии полезно помнить о неизбежном вопросе: государство народа или государство против народа? Одно исключает другое — и цель гитлеровского империализма ясна как день. Колонии, «сильнейшее государство Европы» и устранение вымышленной национальной неполноценности гонкой вооружений — все это призвано отнять у немцев то, что им действительно нужно: внутреннюю колонизацию, внутреннее освобождение и национальное достоинство народа, направляющего свои силы на полезные дела внутри страны, а не на внешние авантюры.

С привилегированными любого сорта и класса таких задач не решить. На первых порах Народному фронту предстоит преодолеть немало трудностей, прежде чем эта простая истина повсюду дойдет до сознания. Народному фронту нужна полнейшая честность, чтобы признать, что даже вопрос заработной платы не для всех антифашистов равнозначен. Уровень зарплаты у различных слоев рабочих далеко не одинаков. В сотнях отдельных случаев удавалось добиться прибавки к зарплате и улучшения условий труда, потому что все были заодно. Однако какая-либо кампания общего характера «при нынешнем положении рабочего люда» — когда некоторые зарабатывают больше — «была бы воспринята высокооплачиваемыми не как выступление против существующей системы, а как выпад против них самих». С другой стороны: «Никогда еще тяга к единству не была так сильна». Налицо, как доказано, и то и другое: и тяга и то, что ей мешает. Но помехи не случайны, система сознательно ими пользуется; где можно, она разделяет своих естественнейших противников. И все-таки тяга к единству не ослабевает.

Борьба Народного фронта заставляет взвешивать каждое «за» и «против», быть справедливым и терпимым ко всем его друзьям — и уже приобретенным и возможным. Католики заявили устно и письменно, что подлинным вдохновителем фронта Христа является национал-социализм, «враг, еще более опасный, чем коммунизм». Более опасный — вот до чего дело дошло. Не хватает только признания, что коммунизм — вообще не враг. Народный фронт, в который он входит, гарантирует верующим не только полную свободу вероисповедания и отправления религиозных обрядов. В Народном фронте немалая роль принадлежит интеллигентам, которыми, собственно, и движет их верность культурным традициям. Невежеству правящих погромщиков они противопоставляют уважение к своим духовным истокам, а таковые суть христианство, его мораль, его гуманизм. Не кто иные, как члены Народного фронта провели параллель между нынешним положением немецких протестантов и их положением в шестнадцатом веке, когда они взялись за оружие, отстаивая свободу своей веры. Христиане немецкого Народного фронта призывают иностранного коммуниста представить себе, что в камере, где он когда-то сидел, сегодня, может быть, сидит священник-исповедник.

Антикоммунизм — это знает весь мир — есть средство для достижения одной цели: подорвать демократии и задержать их становление. Так называемый антикоммунизм поддерживают страны, которым угрожает не коммунизм, а, наоборот, фашизм, — поддерживают, однако, не всегда из угодливости и бессилия перед маньяком. Приспособляются не столько к его безумию, сколько к его интересам. И здесь и там надеются с ним зашибить деньгу; что же касается нападения на нынешнюю Европу, без которого ему не обойтись, то вопреки очевидности полагают, будто нападение можно у него откупить. Начинают замечать, что в своей стране он вызывает куда большую ненависть, чем полагается международному дельцу. Но либо не верят, что у его противника хватит сил его свергнуть, либо боятся, что без него будет еще хуже.

Отсюда для немецкого Народного фронта вытекает задача — заявить о себе. Он занимается не только внутренней, но и внешней политикой. Нужно, чтобы народы и правительства знали, что он представляет честную и здравомыслящую Германию. Гитлеровский режим не является таковой. Этот режим громоздит ложь на ложь, шагая в приказчичьих сапогах по воздушным замкам. Кто в сущности хоть сколько-нибудь верит ему? Кто не видит, что он рухнет? Его «геополитический» вздор под стать его расистскому «мировоззрению»; этот режим, одновременно ужасный и жалкий, не перестроит мира и не обратит его в свою веру. Народный фронт — это немцы, вернувшиеся к действительности или вообще от нее не отрывавшиеся. Им можно верить; какой им смысл делать ставку на ложь. Кругом так чудовищно лгут, что подражать все равно невозможно.

Немецкий Народный фронт заслуживает международного доверия особенно потому, что он наперед сделал выбор между империализмом и социальным обновлением. Задачи социального обновления достаточно велики