Зов Гималаев. В поисках снежного барса - Билл Крозье

Три недели назад, 18 апреля 2014 г., Тому пришлось свернуть съёмки и срочно уехать из лагеря: начался сильный ледопад, и шестнадцать шерп, прокладывавших путь к вершине на грядущий сезон, погибли.

На тот момент это стало самым жутким смертельным случаем на Эвересте. Я читал о нём в новостях и неотступно следил за спасательной операцией. С замиранием сердца я вгляделся в список погибших. Там действительно нашлось имя моего друга Дордже Кхатри, с которым я встретился в прошлую тибетскую поездку в 2012 г. Этот прекрасный человек погиб на месте, а с ним – пятнадцать его соотечественников. Поскольку сообщение с базовым лагерем Эвереста сегодня было прекрасно налажено, я видел, не веря своим глазам, как труп Дордже выкапывают из-под спрессованного снега. Тела погибших увезли на вертолёте в Катманду, и через несколько дней Дордже кремировали.

Нам с Эйдом было о чём поговорить, и, несмотря на недавнюю трагедию, я был счастлив снова оказаться в Катманду: болтать о горах, пить пиво и предвкушать скорый треккинг.

Примерно через час к нам присоединились моя дочь Никола с подругой Бек Морони. Они дружили ещё со школы, а сейчас, обе уже двадцатишестилетние, дипломированные медработники, жили в австралийском городе Брисбене. Никола и Бек прожили в Катманду уже двое суток и были в полном восторге. Обе собирались в базовый лагерь, на свой первый гималайский треккинг. За это нельзя было не выпить ещё пинту.

Пока Никола и Бек успели повидать только Тхамель и площадь Дурбар, так что во второй половине дня мы отправились на такси посмотреть Боднатх, с его Великой ступой. У меня были свои причины ехать: мне хотелось посетить художественную галерею Тензина Норбу Ламы. Прежде чем покинуть Австралию, я переписывался с ним по электронной почте, и он сообщил мне, что сейчас находится в Америке с выставкой. Я очень хотел увидеть его работы, так что понадеялся отыскать сына художника, который отвечал за галерею. Но встреча не сложилась, и мы, влившись в толпу, прогулялись несколько раз вокруг ступы по часовой стрелке и сфотографировались.

Николе и Бек там очень понравилось: Великая ступа и правда потрясающе красивый памятник архитектуры. Боднатх – это Тибет в миниатюре, там всегда царит оживлённое, гостеприимное настроение. Было довольно жарко, и мы зашли в ресторан на крыше угоститься ласси и момо. Почти на одном уровне с нами горели на солнце гигантские золотые глаза, два из четырёх пар, обращённых во все стороны света.

Вечером я собирался встретиться с Эйдом и другими альпинистами, которые пойдут с нами на треккинг, – теми, что успели добраться до города. Никола и Бек шли со мной.

Встречались мы в стейкхаусе «К-ту». Вместе с Эйдом явились «Три Амигос» – так прозвали компанию из двух мужчин и одной женщины, которые уже несколько раз ходили с Эйдом на треккинг. Все трое рано вышли на пенсию и теперь нередко вместе путешествовали. Остановились они, в отличие от остальных, не в «Тибете», который им не нравился, а неподалёку, в недавно отремонтированном «Шанкаре». Вместе мы хорошо провели вечер. С Дунканом и Сьюзен мне почти не удалось поговорить, зато Колин сидел прямо напротив. Этот невысокий человек в очках показался мне угрюмым, недоброжелательным.

Я спросил у него, читал ли он «Снежного барса», – и, похоже, тем задел за живое. «Кошмарная книга! – ответил он. – Дункан, Сьюзен! Ведь скажите, “Снежный барс” – кошмарная книга?» Те в ответ дружно закивали. Колин был твёрдо убеждён, что «Снежный барс» – никуда не годная писанина, зацикленная на личности автора, и жалел маленького сына, которого Маттиссен оставил в Штатах.

Дункан и Сьюзен показались Николе и Бек славной парой – хотя на самом деле они не были женаты, а Три Амигос действительно были всего-навсего друзья, не более. Колин родился в Австралии, прожил в Англии двадцать лет, работал в финансовой сфере. Дункан, прекрасно владевший речью, хоть и немного напыщенный, жил в центральном Лондоне и работал в издательской индустрии. Сьюзен до пенсии была психиатром – она, впрочем, никогда не практиковала, но всё равно сделала карьеру в здравоохранении (подробностей я так и не выяснил). Она была суровая дама с английского севера и в разговоре почти не участвовала. Когда я провожал девочек до отеля, Никола сказала мне: «Та пара – вроде нормальные люди, а вот Колин – не знаю. Помнишь, ты сказал, что на каждом треккинге обязательно да будет одна скотина? Что-то я подозреваю, что у вас скотиной будет Колин». И мне тут же стало тепло на душе оттого, что я воспитал такую проницательную, догадливую юную леди.

10 мая 2014 г.

Ни с того ни с сего я проснулся в полной темноте: было ещё рано, и я совершенно забыл, где нахожусь. Джетлаг сказывался!

В шесть утра я встал с постели, неторопливо позавтракал, а потом день по-настоящему начался, посыпались дела и время ускорилось. Нужно было прихватить кое-что в магазине в последний момент перед стартом. Я дошёл до отеля, где остановились девочки, чтобы повидать их перед тем, как они отправятся осматривать Катманду и долину. Вечером мы договорились встретиться. Я долго пил кофе в кафе «Нортфилд», ожидая, пока откроется книжный магазин «Пилигримы». Первый книжный с таким названием, по соседству с «Нортфилд», сгорел дотла в мае 2013 г., ровно год назад. Теперь его открыли заново в 200 метрах по той же самой улице. В «Пилигримах» я купил несколько книг: это настоящий кладезь редких книг и букинистики, и особенно много там об альпинизме, Гималаях и буддизме.

Вернувшись в «Тибет», который всё больше и больше мне нравился, мы с Эйдом сели на пятом этаже, в баре на крыше под названием «Бар и терраса Йети», и славно поболтали за чашкой кофе. Около полудня к нам присоединился Гарри Джонс, ещё один наш будущий спутник, только добравшийся до места. Гарри оказался очаровательным, совершенно лысым вежливым валлийцем с острова Англси. Он рассказал, что уже раз бывал в Непале – приезжал на несколько дней повидать родственников жены: его жена была непалка, и когда-то она работала в отеле «Шанкар». Оказалось, что мы с Гарри – соседи по номеру, а во время треккинга ещё и будем жить в одной палатке. Я был рад: Гарри сразу мне понравился.

Ранним вечером мы собрались на брифинг: перед треком всегда собираются и беседуют с лидером группы. Из «Шанкара» явились Три Амигос, и мы расселись в баре «Йети». На сей раз с ними был ещё один член