250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

по-русски. Они до сих пор считают себя германцами, а своим государем Вильгельма. Во время последних военных неудач России эти паразиты на политическом организме России проявляли свою радость всякими неподобающими способами.

Задолго до войны Берлин сознал значение этих колоний в деле мирного проникновения и политической пропаганды. В колонии посылались странствующие учителя из «фатерланда». Колонисты, которые, казалось бы, должны были бы более всего интересоваться плодородностью своих участков, стали приобретать земли, важные в стратегическом отношении. Немцы захватили в свои руки некоторые земства и сумели приобрести значительное влияние при выборах в Государственную думу. Министры царя с большим трудом перевозили сотни тысяч переселенцев в девственные леса Восточной Сибири, а в самом сердце Европейской России сотни тысяч пришельцев, при помощи германского колониального банка, приобретали участки переселенцев.

Наряду с германскими колониями Россия была наводнена целым рядом промышленных и торговых германских предприятий, казавшихся вначале безвредными, но превратившихся в руках эмиссаров из Берлина в опасные орудия тевтонского господства. Германцы образовали синдикаты, произвели коренную ломку русской железнодорожной политики, монополизировали металлургические заводы. Крупную роль сыграли банки, на основание которых было собрано около 30 миллионов рублей. Эти банки набрали вкладов до нескольких сот миллионов рублей, употребляя эти деньги на порабощение русских рынков, промышленных предприятий и отдельных личностей. Русские фирмы или разорялись недобросовестной конкуренцией, или же были вынуждены присоединяться к синдикату, теряя свой народный характер. Готовясь к войне, которая должна была возвысить Германию над всеми народами, эти синдикаты следовали указаниям из Берлина, сеяли раздор между русскими фирмами и государственными учреждениями, организовали забастовки, платили забастовщикам, лишая таким образом русское государство промышленных органов, необходимых в военное время. В момент объявления войны вся хлопчатобумажная промышленность России была в германских руках. Deutsche Bank организовал нефтяной синдикат, скупил массу акций русских нефтяных предприятий, а известный германский банк Disconto Gesellschaft провел одного из своих директоров в члены правления товарищества Нобель.

В Царстве Польском, где оборот текстильной промышленности оценивался в 294 000 000 рублей, 7з всех заводов принадлежала германцам, причем германские заводы выпускали товаров ежегодно на 150 000 000 рублей. На германские деньги был создан синдикат, потребовавший, согласно официальному расследованию, произведенному сенатором Нейдгардом, двойные цены за постройку военных судов в Николаеве. Это не слух; договор был предъявлен Государственной думе А.Н. Хвостовым. Русский крестьянин платит налоги для постройки флота, и Государственная дума в патриотическом порыве ассигнует, скажем, 500 миллионов рублей для этой цели. Но русский народ должен заплатить лишних 500 миллионов, чтобы получить желаемое. Этот 100 %-ный налог взимается германскими паразитами с русского народа. Трудно придумать что-либо хитрее тевтонской выдумки, которая одновременно удовлетворяла жадность делающих деньги и наносила страшный удар русскому государству. Говорят, что половина акций известных Путиловских заводов принадлежит австрийским заводам «Шкода».

В начале нынешней войны, когда нужда в военном снаряжении становилась все настоятельнее, заводы, находящиеся под руководством немцев и германских агентов, упорно уменьшали свою продуктивность. Вездесущие банки скупали зерно и сахар, запрятывая эти продукты в свои склады. Население страдает, ропщет и осуждает правительство. Государственная дума упрекает власть за то, что она отдает население в жертву грабителям, обогащающимся при помощи германских капиталов.

Трудно переоценить значение и роль банков, финансированных германскими капиталами в России. Банки являются центром для собирания всякого рода справок и сведений. Их политическое влияние громадно. Эти банки содействовали германскому ввозу: в 1910 г. из общей суммы русского ввоза 953 миллиона рублей на долю Германии пришлось 440 миллионов рублей. В 1901 г. германский ввоз достигал 31 % общего ввоза в Россию, в 1905 г. процент этот повысился до 42 %, а в 1913 г. – до 50 %. Если прибавить к этому чистую прибыль, полученную германскими промышленными и торговыми предприятиями в России, то станет понятно, почему Россию называли «крупной германской колонией». К экономическим результатам следует присоединить еще и политические.

Вначале германские предприятия в России отчасти создавались с целью избежать таможенного обложения на изделия промышленности. Получалась узаконенная контрабанда. В России германскими были: 3/4 текстильной и металлургической промышленности, все химические заводы, пивоваренные заводы, 85 % электрических предприятий и 70 % газовых заводов. В частные русские железные дороги вложено 628 миллионов рублей германского капитала. Из первых 32 выпусков русских городских займов 22 были выпущены в «фатерланде».

Необходимость вести борьбу со столь могущественным врагом в собственных пределах до невероятности усилила затруднения, испытываемые Россией. Незадолго до начала войны в России стало проявляться известное беспокойство, стремление свергнуть германское иго. Признаки подобного движения стали обнаруживаться в печати, в коммерческих кругах, в Государственной думе. Все эти стремления получили яркое выражение в решимости русского правительства, под руководством В.Н. Коковцева, отказаться от возобновления торгового договора с Германией. Результатом переговоров, в чем не сомневался покойный граф Витте, должна была быть русско-германская война.

Диллон не согласен с лицами, считающими, что война была величайшей ошибкой, сделанной Гогенцоллернами со времени объединения Германии. Берлин прекрасно знал, что Россия собирается лишить Германию всех преимуществ, дарованных последней односторонним торговым договором.

России пришлось взяться за меч рукой, парализованной проникновением в нее чужеземных микробов. Царю и его министрам пришлось импровизировать. Прежде всего надо было решить финансовые задачи, между тем Барк был новичком даже в вопросах общей финансовой политики. К счастью, его предшественник, что бы ни утверждали критики, был один из самых рачительных хозяев в России и скопил в госбанке золотой резерв, превышавший 1603 миллиона рублей, не считая золотого запаса за границей в 140 720 рублей.

Хотя Россия – одна из самых богатых стран в Европе, но русские богатства еще под спудом, а потому являются вопросом будущего. У России были крупные долги и не было специального военного фонда, который имелся у Германии. Пришлось делать крупные заказы за границей, платя за них золотом. В то же самое время русский экспорт почти вполне прекратился. Благоприятный для России торговый баланс, достигавший 442 миллионов рублей, сократился до 85½ миллиона. У Германии был военный фонд, кроме того, она перед тем взыскала налог в миллиард марок, извлекла громадное количество золота из обращения и вообще планомерно мобилизовала свои финансы.

России пришлось импровизировать и вести войну на фронте в 2000 верст с тем, что имелась под рукой. Япония, которая, вероятно, после окончания войны получит крупные территориальные и денежные выгоды, постаралась доставить снаряжение своему новому другу и союзнику. За заказы за границей приходилось платить золотом, что повлекло за собой падение курса рубля. Англии и Франции также приходилось многое покупать вне своих пределов, но эти страны могут еще вывозить товары, поддерживая тем свою платежеспособность золотом. В течение первых трех