Совращенный поселянин. Жизнь отца моего - Никола Ретиф де ла Бретонн

которые сожалели меня и оплакивали! Я принес вам последнюю жертву, на какую только способен... Вы, о Вы, которую я не дерзаю назвать и которую я поклялся больше не лицезреть, я вернул Вам Ваш портрет; это была величайшая моя драгоценность. Но этого мало, — и я возвращаю Вам Ваше уважение. Я возвращаю моим родным их жалость и сострадание, обнажая перед Вашими взорами мою мерзостную душу, — теперь Вы менязнаете. Но для довершения портрета недоставало лишь одной черточки, — то были мои письма к Годэ — вот они. Теперь я предстал перед Вами, как предстанет сатана перед лицом всей Вселенной, когда Великий Судия обнажит его на глазах у всех племен и народов, которые будут лицезреть всю его невообразимую гнусность.

Наконец-то Вы видите меня таким, каков я на самом деле, и оцениваете по заслугам. Я лишен страстей; во мне иссяк источник самой бурной из них! У меня лишь одна рука, один глаз, или, вернее сказать, я почти лишен зрения!.. Мне уже почти не дано созерцать небесный свет. Унизительная работа убивает мои последние силы, и я бываю наименее несчастен, именно когда кажусь особенно несчастным. Несмотря на все это, я чувствую, что Вы еще властвуете в моем сердце; я не краснею теперь при этом признании, и делаю его Вам, Вам... ибо оно уже не внушено необузданной страстью... Ах, это правда, что моя привязанность носила порочный характер, но в сущности своей она была чиста, ибо только такое чувство и могли Вы внушить.

Что касается Вас, Зефира, то теперь, уже без всяких иллюзий оценивая свои чувства, я признаю себя виновным перед Вами только в неблагодарности (чудовищная неблагодарность — это еще наименьшее из всех моих преступлений)! Заглядывая в свое сердце, я убеждаюсь, что люблю Вас как отец любит свою дочку.

Поносите же меня, о все вы, любившие меня, гнушайтесь моими чувствами! Презирайте тень человека, пережившего самого себя, а главное, узнайте, что все потери, недавно им понесенные, произошли не по его воле, но были следствием его былой распущенности. О, небесное провидение! Ничто не ускользает от тебя!.. После этих признаний я осмелюсь однажды предстать перед вами, дабы подвергнуться последней каре, мною заслуженной, — пережить равнодушие родных и отвращение друзей!

Сын Юрсюли... счастлив и добродетелен (что одно и то же, как видно на моем примере), он этого заслуживает. Впрочем, его мать во время его зачатия пребывала в невинности; она умерла, став жертвой клеветы и безумного ослепления. Однако оберегайте детей, появление которых на свет было связано с преступлением!..

Изверг Эдмон.

ПИСЬМО CCXXXVII

ОТ ЛОРЫ К ЗЕФИРЕ

Тревоги Лоры в связи с браком детей, хотя она и не догадывается, на что намекала ей Зефира

Боже мой! Друг мой, не могу передать тебе волнения, в какое повергло меня твое письмо! Но напрасно я ломаю голову, стараясь разгадать, о каком это ужасе и о каком преступлении ты ведешь речь! Поверь, я не решаюсь отправиться в дорогу и отпустить детей в теперешнем их состоянии... В чем же состоит мое преступление? Я твердо знаю, что Зефирен сын **... Но Эдме-Колетта, чья мать воплощенная добродетель... Как печально, что вы предоставили мне эти полномочия! Должна признаться, что воспользовалась ими, чтобы убедить кюре и господ Луазо. Я прячусь от семьи Пьера, этот последний еще не извещен о браке. Что же мне делать? Что мне говорить?.. По зрелом обсуждении нахожу, что лучше всего нам уехать. Завтра же пускаюсь в путь вместе с детьми. Заклинаю тебя, предупреди об этом госпожу Парангон. Когда мы приедем, мне придется первой увидеться с ней и испить одной всю чашу горечи. Прощай.

ПИСЬМО CCXXXVIII

ОТ ЭДМОНА К ПЬЕРРО

Он сообщает мне о кровосмешении

Не на твоих ли глазах недавно совершился брак? Нет, иначе ты воспрепятствовал бы ему... Мой сын... и моя дочь стали мужем и женой!.. Ты прочитал письма и знаешь все... Все же, как ни велики мои преступления, признаюсь, гнев небесный чересчур беспощаден... Храни эту роковую тайну в сердце своем. Проведи ночь на могиле наших родителей. Я буду близ тебя, но ты меня не увидишь. Мы будем вместе молиться. Я начертаю на камне мысли, какие придут мне в голову, и ты увидишь, соответствует ли это тому, что тебе внушат священные тени. Прощай.

ПИСЬМО CCXXXIX

ОТ ГОСПОЖИ ПАРАНГОН К ЭДМОНУ

Она убеждает Эдмона возвратиться к ней

Я положу это письмо на место, где было найдено Ваше; но достигнет ли оно Вас?.. О, мы злосчастные! Гнев божий с ужасной силой обрушился на нас! Вы бежите от меня, а я стремлюсь к Вам! Такова, думается мне, одна из пыток, уготованных навеки погибшим... О, придите, если только сам господь не возбранил Вам этого, придите! Завтра приезжает наша дочь. Завтра мое сердце будут раздирать противоположные чувства — радость свидания с возлюбленной дочерью и скорбь, которую я испытываю, видя, в каком состоянии ее отец, и эта скорбь удвоится от связующего нас звена...

Пока я писала, в мой кабинет вошла Зефира. Я показала ей это письмо. Она побледнела, обняла меня и упала в обморок. Стоило немалых трудов привести ее в чувство, и с тех пор она не перестает вздыхать. Прощайте. Если позволит вседержитель, придите умерить мои страдания, придите в объятия Вашей дочери.

ПИСЬМО CCXL

ОТВЕТ ЭДМОНА

Скорбь его смягчилась

О, безмерно великодушная женщина, Вы ничуть не изменились! Как! Я не внушаю Вам ужаса!.. Ах! моя окоченелая душа наконец оттаивает! Я чувствую свои несчастья... а я уже перестал их чувствовать... Кузина! Так это правда, что я отравил Вашу жизнь! Но берегитесь! Вы желаете видеть меня лишь для того, чтобы скорей получить удар, который оборвет Вашу горестную жизнь!.. Мне ли помышлять о том, что я являюсь отцом, когда я у самого неба вызываю ужас... О кузина! Соберитесь с силами, — Вам уготовано еще новое огорчение... О, почему не могу я один взять на себя все бремя?.. Умоляю Вас, во имя Вашей любви, во имя моей, памятуя о наших несчастиях и о моем желании видеть Вас (если я вправе употребить это слово), умерьте Вашу печаль, — я слышал Ваш скорбный голос и до сих пор потрясен... Да, кузина, согбенный человек, что работал вчера в саду, где Вы находились, этот человек был Эдмон. Могли ли бы Вы