Фрол Козлов. На взлете - Александр Фёдорович Агарев

Все системы и агрегаты самолета «притираются» при испытательных полетах, а при сборке фюзеляжа и крыльев, системы оснастки, реактивного двигателя «притирались» друг к другу и люди, разные характером, но делающие общее дело – самолет Ту-4.

Немецкие специалисты, несмотря на непростую производственную «притирку», все же проявили свое трудолюбие, честность, участвовали в трудовом соревновании, в целом оставили о себе хорошее впечатление. Они проявили свою природную прагматичность.

Немецкие специалисты – участники трудового соревнования, награжденные Почетной грамотой заводского комитета профсоюза. Слева направо: Фридрих Кройцбург, Герберт Клен, Пауль Куммер, Теодор Халаски, Георг Пайскер.

Начало 1950-х гг. Автор неизв. немецкий специалист

Ну, и, конечно, проявили они свойственную им расчетливость, педантичность, ведь главный вопрос они ставили ребром: «Как долго мы будем пребывать в СССР?» Многие жаловались на бесправное положение, называли себя «военнопленными», «живой репарацией», высказывали недовольство. Немало они написали заявлений и обращались в обком партии, пеняя на жилищно-бытовые условия, социальное обеспечение, организацию труда и отдыха.

На редкость удивительный документ мне удалось обнаружить в архиве: письмо заместителя главного металлурга доктора Хейнца Анспаха в Президиум Верховного Совета СССР. Оно дополняет картину производственного процесса, когда создавали новый бомбардировщик, не украшая военно-промышленную экономику. По-разному можно оценивать письмо. На мой взгляд, не вызывает сомнения, что писал его человек смелый, искренне переживающий за порядок на производстве. Но прежде чем перейти к тексту письма, обратимся к автобиографии доктора Хейнца Анспаха. Она написана на куйбышевской земле и довольно кратко:

«Родился 10 февраля 1911 г. в Вурцене. В 1930 г. окончил гимназию и университет в Лейпциге. 15 декабря 1938 г. защитил докторскую диссертацию по специальности металлург. В том же году женился. Была дочь, но после непродолжительной болезни умерла в 1945 г. С 1940 г. работал на фирме «Юнкере» на заводе в г. Дессау, до отправки в Советский Союз».

А теперь прочтем письмо.

О чем писал Анспах? Его волновал вопрос об отправке обратно в Германию. При этом он делает солидное обоснование: «С ноября 1946 г. я, немецкий специалист, работаю на заводе № 2. До июля 1948 г. я был начальником технологического отдела. В апреле 1946 г. мне было дано задание составить технологию сложного большого литья и руководить работами по изготовлению модели и самого литья. Мне удалось выполнить это требование в поставленные сроки, за что мне была выплачена личная премия в сумме 3000 рублей с одновременным назначением меня начальником литейного цеха, который было намечено расширить.

После приемки литейного цеха было начато освоение большого литья. Приказом по заводу был отмечен достигнутый успех с занесением благодарности в мое личное дело. Три дня спустя моя зарплата была понижена с 4000 рублей на 1000 рублей. Тогда я думал, что понижение зарплаты было произведено без ведома руководства завода и опротестовал это решение письменно в дирекции завода. Два месяца я не получал ответа, а затем обратился лично, добился уменьшения сокращения моей зарплаты с 1000 до 500 рублей.

После первых успехов начали безгранично расти требования к литейному цеху. Вследствие чего возникли задержки сроков выпуска продукции и брака вследствие наличия недостаточной технической квалификации работников литейного цеха. В конце мая руководство завода сочло необходимым привлечь меня к ответственности. На совещании, которое длилось около часа, я должен был защищаться перед директором завода, главным инженером, начальником производства и начальником отдела кадров, владея еще тогда плохо русским языком без переводчика. Главный металлург, который единственно мог бы оценить трудности, не был привлечен к совещанию. Несмотря на мои обоснованные доводы мне был объявлен выговор и понижена зарплата на 25 % в течение трех месяцев.

В конце 1949 г. начальником литейного цеха был назначен зам. начальника 4-го отдела, причем мне неоднократно было выражено мнение, что руководство завода довольно моей работой, а вышеизложенное мероприятие обусловлено растущим числом русских работников в литейном цехе. Моя зарплата 3500 рублей была мне гарантирована, а я был разжалован до зам. начальника цеха.

В течение дальнейшей работы мне и начальнику литейного цеха было сделано много выговоров ввиду невыполнения работ в сроки, которые, по моему мнению, являются несправедливыми, так как назначение сроков не учитывает совершенно возможностей и условий работы литейного цеха. Например, литейный цех до сегодняшнего дня не имеет склада для изделий, не располагает достаточным складом материалов. Кроме этого, отсутствует какое-либо помещение для сохранения формовочного песка, помещение для тех. бюро цеха, цех не располагает достаточно большой площадкой. Производство элерона не отвечает требованиям техники безопасности и др. Дирекции завода эти условия работы известны, но недостатки не устраняются с заявлением, что отсутствуют материальные средства для расширения цеха.

На днях главным инженером было дано указание, чтобы я вместе с одним технологом в две смены занимался надзором производства. По-видимому, думают, исходя из очевидно неправильных предпосылок, наверстать упущенное, более сильным использованием рабочей силы. Используя дневной свет, мы проводим все более сложные работы только днем, а ночью, почти без исключения, серийные детали при меньшем количестве рабочих. Таким образом, руководство ночной сменой равносильно обязанности мастера.

Если по всему предыдущему опыту о трудовом удовлетворении не может быть и речи, то последнее мероприятие превращает мою работу в муку. Мне просто непонятно, по каким соображениям привлекают меня, как доктора технических наук к надзору ночной смены.

Кроме этого, хочу отметить, что я еще ни разу не смог получить отпуска по графику. Всегда только после длительных переговоров удавалось мне получить отпуск осенью или зимой.

Учитывая факт, что в Германской Демократической Республике имеется острая потребность в специалистах литейщиках, считаю необоснованным держать меня дальше здесь на посту, на котором я выполняю второразрядные работы.

Поэтому прошу Вас покорно выслать меня со следующим транспортом в Германию.

Особенно хочу подчеркнуть, что я, после изучения советской литературы по литейному делу, с уважением отношусь к достигнутым в этой области достижениям и ни в какой мере не обобщаю местных условий».

Думаю, что второй секретарь обкома партии Ф.Р. Козлов, прочтя письмо немецкого металлурга, понял его правильно и адекватно отреагировал, так как сам был профессиональным металлургом, а поднятые в письме проблемы знал не понаслышке, познал на собственном опыте.

К сожалению, нельзя проследить «судьбу» письма. Известно лишь, что его рассматривали в обкоме партии, о чем свидетельствуют соответствующие пометы. Есть и такая: «В личное дело Анспаха». Это и дало возможность через годы прочитать столь интересный документ. Хочу отметить, что проблема возвращения немецких специалистов на родину в Германию была решена положительно. Разумеется, кого-то задержали и подольше, из-за производственной необходимости, – перевода на другие заводы.

В качестве примера о