Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

Здоровье и спорт

Кстати, скажем и об упоминавшемся председателе земской управы Павле Александровиче Плене, организовавшем в Опочке Ссудо-сберегательное товарищество. Оно было самым большим на территории Российской империи, и в нем состояло более девяти тысяч членов. Выдавало это товарищество кредиты крестьянам на проведение сельскохозяйственных работ. Брали их крестьяне охотно, а вот отдавать… В лучшем случае исправно платили процент по ссуде. Называли они Ссудо-сберегательное товарищество «Пленовской банкой». Павел Александрович, бывший бессменным руководителем правления товарищества, преследовал благую цель – ему хотелось, чтобы крестьяне перестали брать ссуды у купцов под грабительские проценты. Кроме того, ему хотелось способствовать покупке крестьянами земель. Плен был плохим ростовщиком – более всего он думал, как помочь крестьянам, и тем, кто вовремя не возвращал ссуды и просил подождать, шел навстречу. Идти навстречу он мог и год, и два, и три. Члены правления, конечно, возражали, но Павел Александрович оставлял их возражения без внимания. Кончилось все это тем, что Ссудо-сберегательное товарищество превратилось в благотворительное, с тысячами векселей, с огромными долгами в сотни тысяч рублей, невозможностью рассчитаться с кредиторами, оглушительным крахом и ликвидацией товарищества в 1897 году. История эта даже попала в книгу известного российского статистика и публициста Георгия Сазонова под названием «Ростовщичество – кулачество. Наблюдения и исследования».

Не успело развалиться Ссудо-сберегательное товарищество, как в 1895 году опочецкий помещик, предводитель уездного дворянства и сторонник умеренно либеральных реформ граф Гейден основал уездное Сельскохозяйственное общество. Сам граф в сельском хозяйстве разбирался не просто хорошо, а очень хорошо – его имение в Глубоком было образцовым капиталистическим хозяйством: тут тебе и маслобойня, и два завода – винокуренный с фанерным, и лучшие импортные веялки, и молотилки, и племенное стадо английских дойных коров, и две школы, и медпункт, и даже почтовое отделение[33].

Забегая на несколько лет вперед, в начало прошлого века, скажем, что это и вообще было время создания и расцвета самых различных обществ: Общества вспомоществования учащимся опочецкой Пушкинской гимназии, помогавшего нуждающимся ученикам платить за учебу, бесплатно получать книги и учебные пособия, организацией неуспевающим репетиторской помощи, приисканием подходящих квартир для приезжих и оплатой медицинской помощи; Опочецкого общества сельских хозяев потребителей, учрежденного, как записано было в его уставе, «с целью доставления своим членам, по возможно дешевой цене, или по умеренным рыночным ценам, различных предметов, необходимых в повседневном сельском хозяйстве и домашнем обиходе, и предоставления своим членам возможности из прибылей от операции общества делать сбережения»; Опочецкого общества «Здоровье и спорт», ставившего перед собой задачу «содействовать физическому развитию лиц обоего пола: взрослых, детей и учащихся и дать возможность более тесного общения лицам, занимающимся каким-либо видом спорта»; Опочецкого кружка охотников, изо всех сил стремившегося к тому, чтобы «доставлять членам Кружка возможность правильно и удобно охотиться, принимать меры к размножению и охранению полезных охотничьих животных и птиц, содействовать местным властям в преследовании нарушений законов об охоте, распространять понятия о правильной охоте…». Всего не перечислить. Как во всяком уважающем себя охотничьем кружке, в нем были почетные и действительные члены, а также гости. Не брали в кружок только несовершеннолетних, за исключением лиц, имеющих классные чины. Кроме того, не брали юнкеров и нижних воинских чинов, учащихся и ранее судимых. Бывало, поедут действительные члены вместе с почетными и гостями в поля за реку Великую, наймут там мальчишек из окрестных деревень, и те им выгоняют зайцев из кустов, а не то устроят облавную охоту на волков под руководством кружковца и последнего опочецкого городского головы Владимира Александровича Селюгина. Владимир Александрович даже писал статьи об охоте в охотничьи журналы[34].

Между прочим, членами кружка охотников были Эдуард и Альберт Альбертовичи Тиме – владельцы турбиностроительного завода, производившего турбины для мукомольных мельниц, различные передаточные механизмы, а с 1901 года и турбины для небольших электростанций. Фирма Тиме была известна еще с 1867 года, но по-настоящему братья развернулись в 1889 году, когда был построен турбиностроительный завод в селе Захино Опочецкого уезда. Производили на заводе так называемые турбины Жонваля, изобретенные и запатентованные во Франции еще в 1843 году. Не вдаваясь в подробности их конструкции, скажем только, что были они в два и даже в три раза эффективнее обычных водяных мельничных колес. Устройство имели настолько простое, что освоить и обслужить их мог даже сельский механик. На каждую турбину давалась двухгодичная гарантия, покупателей обучали прямо на заводе, но по желанию заказчиков монтеры фирмы могли установить турбину на месте. Качество турбин было отменным – некоторые установки работали без ремонта более тридцати лет. Завод поставлял свои турбины как минимум в дюжину европейских губерний России и даже в Сибирь – в Енисейскую, Акмолинскую, Семипалатинскую и другие губернии. Всего с начала работы и до 1912 года завод изготовил шестьсот турбин.

К судьбе завода после 1917 года мы еще вернемся, хотя… Было бы зачем возвращаться. Скажем сразу, что в 1918 году завод национализировали, а на следующий год он сгорел. После того как начался нэп, бывший владелец завода Альберт Тиме взял завод в аренду, пытаясь его восстановить, но ничего у него не получилось. Договор с Тиме расторгли, а то, что осталось от завода, передали по распоряжению Псковского окружкома ВКП(б) в качестве цеха на псковский завод «Металлист». В 1945 году обком ВКП(б) решил восстановить завод и все же производить на нем турбины, но… снова ничего не получилось, и уж тогда эти попытки оставили насовсем. В заводских помещениях какое-то время помещалась машинно-тракторная станция, потом их использовал местный колхоз, потом не использовал никто, и теперь от них и следа не осталось.

Вернемся, однако, к началу XX века – к возникавшим как грибы после дождя обществам. Опочецкое еврейское вспомогательное общество ремесленников… так и не было организовано из-за разногласий между евреями-ремесленниками, евреями-купцами и евреями-мещанами. Поначалу все было хорошо – в январе 1913 года псковский губернатор на свое имя получил прошение от группы опочецких евреев-ремесленников с просьбой разрешить создать им, то есть еврейским ремесленникам города Опочки, Общество для помощи бедным ремесленникам. Ремесленники написали красиво: «Город Опочка имеет значительное количество еврейского населения, занимающегося ремеслами, среди него много бедноты, которая нуждается в единовременной или продолжительной экономической поддержке бедняку, может дать ему возможность пережить экономические или семейные разрушения и сделаться опять человеком, не обременяющим общество его поддержкой». Общество планировало своим нуждающимся членам и бедным, больным ремесленникам давать возвратные и безвозвратные ссуды, помогать семьям умерших и погибших ремесленников, платить медицинские пособия – короче говоря, делать все то, что