Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

с своими почтеннейшими согражданами г. Опочки этим достойным для нас, Опочан, внимания сочинением, как драгоценным и единственным памятником нашей Опочецкой старины, я с особенным удовольствием принимаю на себя ходатайство пред надлежащим начальством о напечатании сего „Опыта древней истории г. Опочки“ на мой собственный счет и брошуровании онаго книжками в небольшом количестве экземпляров с единственною целью безплатно ознакомить своих достойных уважения сограждан с настоящим „Опытом истории г. Опочки“ в виде моего особенного почитания своей дорогой родине». Другой бы, прочитав такое предисловие, немедля воскликнул: «Да найдется ли сейчас такой городской голова или другая часть городского тела, которая за свой счет издаст…» – а мы и не подумаем. Этак можно дойти и до утверждения, что раньше городские головы были умнее, порядочнее, больше на несколько размеров, да и вода была мокрее, а она не была.

В 1887 году в Опочку приехал великий князь Владимир Александрович. Не был проездом, но приехал специально. Бог знает, зачем великие князья ездят по уездным городам. Может, затем, чтобы им представлялись местные власти, подносили хлеб-соль на серебряных блюдах от имени города, принимать парады местных войск и пожарных, говорить тосты на торжественных обедах… Все это было и в Опочке, а еще на валу были устроены павильон и буфет. На торжественном обеде играл оркестр, специально выписанный по такому случаю из Петербурга. После обеда его высочество слушал хор городских песенников и деревенских девушек, одетых в сарафаны. Все это продолжалось до часу ночи. Были приготовлены иллюминация и фейерверки, но пошел дождь, и их пришлось отменить. На следующее утро на том же месте, на валу, опочецким дворянством и чиновниками был дан завтрак. После завтрака высокий гость укатил из Опочки. Укатил через три арки, украшенные зеленью и флагами, которые специально выстроили к его приезду. Павильон потом перестроили в летний театр, а буфет в летний клуб. Торжественный обед, на котором присутствовало шестьдесят с лишним человек, обошелся в 2000 рублей, а устройство павильона и буфета еще в 5200 рублей. И это не все. Останавливался Владимир Александрович в доме купца Алексея Герасимовича Барышникова. Барышников в грязь лицом не ударил – парадные комнаты своего дома отделал с помощью столичных мастеров в том самом виде, в котором были они отделаны во дворце великого князя в столице. Великий князь был удивлен. Купец Барышников, поди, еще не один год рассказывал, как были удивлены их высочества, увидев такую отделку. Еще и в лицах показывал. Особенно когда выпивал. Надоел всем этим рассказом страшно. Злые языки Алексея Герасимовича за глаза даже называли Владимиром Александровичем.

Великий князь приезжал в Опочку еще раз, в 1894 году, но второй визит был скромнее – осмотр пожарного депо, казарм, только что построенной земской больницы, городской богадельни, обед у купца Барышникова, чай на городском валу, освящение Успенской церкви, которую на свой счет построил все тот же Барышников, и все. Кстати, о земской больнице. Она и сейчас стоит. Вид у нее, конечно, не очень здоровый, но простоит еще долго. Вот только прилагательное «земская», выложенное на фронтоне красным кирпичом, сбито. Осталось только «больница»[32]. Успенской церкви, построенной Барышниковым, повезло меньше – ее взорвали в 1934 году.

Вместе с великим князем Владимиром Александровичем приезжал в Опочку известный наш историк Константин Константинович Случевский. Парадов он не принимал и богаделен не осматривал, но оставил нам описание Опочки конца XIX века: «Опочка – это тоже один из небольших сиротских городов наших, с 4500 чел. жителей, составлявший в былое время одно из воинственных звеньев тех боевых ожерелий, которыми окружили себя Господин Великий Новгород и Псков в защиту от всяческих врагов… Опочка принадлежит к псковскому ожерелью. Земляной вал ее, величественные очертания которого видны и теперь, насыпан псковичами в 1412 или 1414 г., затем подняты деревянные стены и башни… Перед самым отъездом из города погода, просыпавшаяся еще с утра, была настолько хороша, что предстояла возможность полюбоваться с вала древней крепости прекрасным видом. Река Великая, расплываясь в этом месте двумя рукавами, очень мелка и образует остров. На самой вершине древней насыпи виднелся хорошенький павильон, а подле лестницы его торчали из земли найденные на месте две пушки. С вершины вала открывается кругозор верст на 15 – так высока насыпь… Соборная церковь выше других, но во внешности ея бросается в глаза одно из довольно обычных у нас архитектурных безобразий: пять куполов ея синие, а шпиль колокольни зеленый; зачем эта разноголосица красок?» Полезной информации в таком описании, признаться, немного. Я привел его исключительно ради прилагательного «сиротский», которое куда красноречивее перечисления кожевенных и кирпичных заводов, пудов ржи, сала, количества купцов разных гильдий, мещан, дворян, мощеных площадей, немощеных улиц и керосиновых фонарей, их освещающих.

В промежутках между приездами великого князя, в 1892 году, в Опочке открыли общественную библиотеку. Строго говоря, это была не первая библиотека в городе. Первой была библиотека, работавшая при уездном народном училище с 1861 года, потом общественная библиотека, потом библиотека уездного училища, которая была публичной и при которой была еще и продажная библиотека, в которой можно было недорого купить разные книги, потом общественная библиотека, устроенная в 1867 году в доме опочецкого помещика и председателя земской управы Павла Александровича Плена, потом, в 1879-м, при женской прогимназии основали учебную библиотеку, которой городские власти выделили 100 рублей для приобретения книг, и наконец в 1892 году в Опочке открыли первую общественную библиотеку. В Псковском городском листке появилась по этому поводу заметка: «Опочка. 16 января в городе Опочке открыла свои действия Опочецкая общественная библиотека, которая в настоящее время уже имеет до 700 томов журналов и книг и выписаны 25 названий разных периодических изданий». Как водится, не обошлось без утверждения министром внутренних дел Устава библиотеки. По этому Уставу абонентская плата не должна была превышать три рубля, а для учителей ее уменьшили до полтинника. В читальном зале тоже приходилось платить – за его посещение подписчики платили три копейки за вечер. В 1899 году, в год празднования столетия со дня рождения Пушкина, библиотека стала Пушкинской, а еще через девять лет, в январе 1908 года, по распоряжению губернатора графа Адлерберга ее закрыли, потому что опочецкий уездный исправник нашел в ней полтора десятка запрещенных книг. Среди этих книг были «Политические партии на Западе», «Шарль Фурье», «История России в XIX и XX столетиях», «Народное движение в 1848 году в Европе» и ряд других. Власти, обжегшись на молоке, дули изо всех сил на воду.