Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

В этом же году было открыто Опочецкое вольное пожарное общество. Нет, все было, конечно, не так просто. Еще за год до открытия два инициатора создания общества – нотариус Лев Игнатьевич Игнатович и акцизный чиновник Алексей Константинович Подчекаев – провели подписку всех желающих образовать Пожарное общество. После чего Игнатович и Подчекаев разработали проект Устава, подали уездному исправнику, потом уездный исправник подал псковскому губернатору, потом через псковского губернатора министру внутренних дел, потом министр утвердил устав, потом прошло первое заседание совета, на котором решали, где изыскать средства, потом члены совета с подписными листами пошли собирать пожертвования, потом собрали, потом направили ходатайства в городскую думу с просьбой о финансовой помощи, и только потом, как писали «Псковские губернские ведомости», «в Опочке 28 июля после Божественной литургии и молебствия с водоосвящением открыло свои действия Опочецкое пожарное общество, состоящее из 80 членов-охотников, снабженных необходимыми инструментами и форменной одеждой». Охотниками[30] назывались те, кто непосредственно тушил пожары. Уже через год охотников стало на сорок четыре человека больше, а к концу столетия их число удвоилось. День открытия общества в городе стал ежегодным праздником опочецких пожарных. Деньги на существование общества добывали как могли. Кроме тех, кто непосредственно рисковал жизнью на тушении пожаров, были еще и члены-жертвователи. Собирали членские взносы, к ним прибавляли банковские проценты на капитал общества, к ним прибавляли деньги, поступавшие от устройства лотерей, спектаклей, маскарадов и концертов, проходивших в городе, к ним прибавляли пособия от города, от страховых обществ, от Псковского губернского земства. И это не все. Добровольцы возили воду опочецким обывателям на лошадях общества и зарабатывали для общества пусть и небольшие, но все же деньги. Город в стороне не оставался – он оплачивал содержание лошадей, пожарного сарая, его отопление и освещение. Помогал обществу и содержатель почтовой станции, отправлявший каждую ночь в пожарную часть двух лошадей с людьми, а в случае пожара дополнительно столько лошадей, сколько было необходимо. Расходов у общества было тоже много – покупка пожарных инструментов, их ремонт, оплата похорон охотников, жалованье механику, сигналисту, сторожам, на выплату премий тем извозчикам, которые первыми доставляли на место пожара пожарную трубу и бочку с водой, наконец музыкантам собственного оркестра, потому как не бывает на свете добровольного пожарного общества без оркестра, – иначе кто тогда будет играть в городском саду польки, вальсы Штрауса и полонез Огинского?

Опочецкие пожарные помогали святогорским во время празднования столетия со дня рождения Пушкина, гасили опустошительные пожары 1892, 1896, 1908, 1914 и 1917 годов, патрулировали улицы Опочки во время Февральской революции. Просуществовало общество шестьдесят один год, до сентября 1935 года, и было закрыто приказом НКВД. Имущество общества передали городской пожарной команде. Правда, через пять лет тот же самый НКВД и СНК СССР своими приказами организовали новое Добровольное пожарное общество, но это было уже совсем другое общество. Что касается сельских пожарных дружин, то они в уезде росли практически как грибы. К началу 1917 года на территории имелось три Вольных пожарных общества и тридцать три сельские пожарные дружины[31].

Через четыре года после открытия общественного банка, в 1878 году, прислали в город триста семей горцев, высланных в Опочку после Русско-турецкой войны. Собственно говоря, Русско-турецкая война здесь подвернулась просто по срокам, а вообще высылали горцев во внутренние губернии после того, как завершилось покорение Кавказа, начавшееся еще в 1817 году. Всего триста семей общим числом около восьмисот тридцати человек. Софийский в своей книге об Опочке приводит цитату из дневника одного опочанина о прибытии партии сосланных горцев: «2 февраля 1878 г. в 4 часа вечера за конно-почтовой станцией собралось очень много публики с правой и левой стороны шоссе в ожидании прибывающих с Кавказа пленных черкес в числе двухсот семидесяти семей. Была чудная погода, прекрасный зимний день с небольшим морозцем. Вот показался от г. Острова большой транспорт странных по своим костюмам пассажиров: они были одеты в шубы с длинными до пят рукавами и высокие мохнатые шапки; среди них были старики, молодые и дети, мужчины и женщины. Они были привезены на крестьянских подводах в дровнях, осыпанные снегом». Разместили их в пустующих казармах. Горцы привезли с собой тиф. Опочецкие дамы составили особый попечительский комитет с ежедневным дежурством, чтобы обеспечить уход за больными. В казармах открыли мастерские по изготовлению серебряных и медных изделий, а еще и сапожные мастерские, чтобы дать горцам, приехавшим из Дагестана, работу. Одиннадцать мальчиков стали учить русской грамоте. Помещик соседнего Холмского уезда фон Глауэр даже предложил переехать десяти семьям дагестанцев к нему в имение, где он предоставит им жилье, питание с тем, чтобы они отрабатывали все это на сельскохозяйственных работах, а если они пожелают обзавестись собственным хозяйством, то даст и землю, но дети гор отказались и на словах передали фон Глауэру, что будут ждать возвращения на родину.

Прожили дагестанцы в Опочке около трех лет. Жили тихо, с опочанами не ссорились. Вот только поумирало их много от чужого климата и от тоски. Надо полагать, еще и от скудного питания. Взрослому выделялось на питание семь копеек в день, а ребенку три с половиной. Еще и приходилось есть им ржаной хлеб, к которому они были непривычны, а пшеничного на такие деньги много не купишь. После того как по ходатайству опочецкой помещицы княгини Дондуковой-Корсаковой, а по совместительству жены кавказского наместника князя Дондукова-Корсакова их освободили и отправили домой, выехало в обратный путь немногим боле трети приехавших в Опочку. В память их пребывания в Опочке городская дума в 1910 году назвала одну из улиц Кавказской. Было в Опочке и кладбище, на котором хоронили умерших дагестанцев, но потом его застроили домами. Бог знает, как это получилось, но застроили, и люди, которые там жили, когда копались в своих огородах, часто находили человеческие кости. Уже в наши дни приезжали в Опочку представители дагестанской диаспоры и хотели установить памятный знак, но опочецкие власти… Так и нет там памятного знака.

Семьсот томов журналов и книг

В 1879 году при самом деятельном участии городского головы Никифора Ивановича Куколькина в Пскове была издана книга Ивана Петровича Бутырского «Опыт древней истории города Опочки». Первая напечатанная книга по истории Опочки. Собственно, самое деятельное участие городского головы в издании этой книги заключалось в том, что он просто издал ее за свои деньги. В предисловии Никифор Иванович писал: «Желая поделиться