Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

Эти поля перестали плодоносить и покрылись мертвым песком не потому, что изменился климат, но потому, что сменились хозяева; если раньше они находились под покровительством державы, обеспечивавшей безопасность, порядок и дисциплину, то затем попали под власть тех, кто позволил хаосу и небрежению превратить в руины дороги, резервуары и каналы.

Во главе этого вновь благополучного края находился восставший из мертвых Карфаген. После битвы при Акции Август взялся за осуществление несбывшегося проекта Гая Гракха и Цезаря и направил в качестве колонистов на место Карфагена тех солдат, чью верность и победы он хотел вознаградить землей. Географические преимущества данного местоположения, превосходная гавань, плодородная дельта Баграды, отличные дороги, построенные и восстановленные римскими инженерами, позволили вскоре Карфагену отнять региональное лидерство в экспортной и импортной торговле у Утики; в течение столетия со дня его нового основания Карфаген превратился в крупнейший город западных провинций. Богатые купцы и землевладельцы строили в квартале исторической Бирсы особняки, а в цветущих пригородах виллы, в то время как согнанные с земли конкуренцией со стороны латифундий крестьяне присоединялись к пролетариям и рабам, становясь жителями трущоб, зловонная нищета которых станет идеальной средой для проповеди эгалитарной Благой Вести христианства. Дома поднимались над землей на шесть-семь этажей, общественные здания сверкали мрамором, и статуи, выполненные в старом добром греческом стиле, теснились на улицах и площадях. Вновь были возведены храмы старинным карфагенским богам, и вплоть до второго века нашей эры Мелькарт наслаждался принесением в жертву живых детей{1253}. Население соперничало с Римом в своей страсти к роскоши, косметике, украшениям, крашеным волосам, состязаниям колесниц и гладиаторским играм. Среди городских достопримечательностей выделялись бани, подаренные Марком Аврелием. Здесь были лекционные залы, риторические, философские, медицинские и юридические школы; в качестве университетского города Карфаген уступал лишь Афинам и Александрии. Сюда приезжали для изучения всего на свете Апулей и Тертуллиан, и здесь блаженный Августин дивился проказам и распущенности студентов, излюбленным филантропическим актом которых было ворваться в лекционную аудиторию и распустить по домам профессора и его учеников{1254}.

Карфаген был столицей провинции под названием «Африка», занимавшей территорию восточного Туниса. К югу от нее торговля усеяла восточное побережье городами, чье древнее благополучие понемногу возрождалось после двенадцати веков жалкого прозябания, но в наше время они стали жертвами новой большой войны: Гадрумет (Сус), Малая Лептис, Тапе, Такапы (Габес). Еще восточнее на Средиземноморском побережье лежала область, называвшаяся Триполис, так как она являлась федерацией трех городов: Эи (Триполи), основанной в 900 г. до н. э. финикийцами, Сабраты и Большой Лептис (Лебда). В последнем городе в 146 г. родился император Септимий Север; он подарил родине базилику и муниципальные бани, чьи развалины поражают современного туриста или воина. Вымощенные дороги, по которым брели верблюжьи караваны, соединяли эти порты с городами в глубине материка: Суфетулой, ныне крохотной деревушкой с развалинами большого римского храма, Тисдрой (Эль Джем), в которой находился амфитеатр на 60 000 зрителей, Туггой (Дугга), разрушенный театр которой своими коринфскими колоннами свидетельствует о вкусе и богатстве горожан.

К северу от Карфагена располагалась его древняя мать и непримиримая соперница — Утика (Утик). Зная о том, что в 46 г. до н. э. 300 римских банкиров и оптовиков имели здесь свои филиалы, начинаешь понимать, сколь богат был этот город в римские времена{1255}. Его северные пригороды достигали Гиппона Диаррита, ныне Бизерты; отсюда дорога вела вдоль побережья на запад к Гиппону Царскому (Бона), где вскоре будет находиться епископский престол блаженного Августина. Южнее, вдали от моря лежала Цирта (Константина), столица провинции Нумидия. Западнее находился Тамугади (Тимгад), сохранившийся до нашего времени почти столь же хорошо, как и Помпеи. Здесь можно видеть и мощеные дороги, и убранные колоннами улицы, крытые водостоки, изящную арку, форум, здание сената, базилику, храмы, театр, библиотеку и множество частных домов. На мостовой форума можно обнаружить шахматную доску, на которой выбиты слова: venari, lavari, ludere, ridere hoc est vivere «охотиться, купаться, играть и смеяться — вот это значит жить»{1256}. Тамугади был основан около 117 г. до н. э. Третьим Легионом, единственным стражем африканских провинций. Около 123 г. он был расквартирован несколькими милями западнее, где оставался значительно дольше, и воздвиг город Ламбезу (Ламбез). Солдаты женились и поселялись здесь, проводя больше времени дома, чем в военном лагере; но даже их преторий (praetorium) представлял собой величавое и пышное здание, в котором имелись столь же хорошие бани, как и повсюду в Африке. За пределами лагеря солдаты помогли построить здание местной администрации, храмы, триумфальные арки и амфитеатр, где смертельные схватки позволяли хоть на мгновение забыть о монотонности мирной жизни.

Сеть дорог, военных по назначению, но использовавшихся для торговли, соединявшая Карфаген с Атлантикой, а Сахару со Средиземноморьем, позволила защитить всю Северную Африку от разбойничьих набегов из глубины материка силами одного-единственного легиона. Главная дорога шла через Цирту на запад к Цезарее, столице Мавритании (Марокко). Здесь царь Юба II познакомил мавров с достижениями цивилизации, давших свое имя и древней провинции, и современной стране. Сын Юбы, погибшего при Tance, он ребенком был взят в Рим, чтобы участвовать в триумфе Цезаря. Его пощадили, позволили учиться, и он стал одним из наиболее разносторонне образованных ученых своего времени. Август посадил его на мавританский трон и повелел распространять среди подданных классическую культуру, которую с таким жаром впитал сам. Юба преуспел в этом начинании, ибо ему посчастливилось находиться у власти сорок восемь долгих лет. Его народ поражался тому, что человек способен писать книги и тем не менее столь хорошо править. Его сын и наследник был доставлен в Рим и умер от голода при Калигуле. Клавдий аннексировал это царство и разделил его на две провинции: Мавританию Цезарейскую и Мавританию Тингитанскую, названную по имени своей столицы Тингис, современного Танжера.

В этих африканских городах имелось множество школ, открытых не только для богатых, но и для бедняков. Нам известно о том, что здесь обучали стенографии{1257}, а Ювенал называет Африку nutricula causidicorum — «кормилицей адвокатов»{1258}. В эту эпоху она произвела на свет знаменитого и великого авторов — Фронтона и Апулея. Только в лучшую свою христианскую пору африканская литература станет ведущей литературой ойкумены. Луций Апулей был необыкновенным и живописным человеком, чей характер был еще более «неровен и разнообразен», чем характер Монтеня. Родившись в Мадавре в довольно знатной семье (124 г.), он учился на родине, в Карфагене и Афинах, безрассудно растратил большое наследство, переходил из города в город и из веры