Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

Агриппины, был сделан колонией (50 г.) в честь матери Нерона, которая родилась здесь. Полстолетия спустя это было самое богатое поселение на берегах Рейна. Провинция Верхняя Германия простиралась вдоль Рейна на юг, проходя через Могунтиак (Майнц), Аврелиевы Воды (Баден-Баден), Аргенторат (Страсбург) и Августу Равриков (Огст) к Виндониссе (Виндиш). Почти во всех этих городах имелся привычный набор храмов, базилик, театров, бань, общественных статуй. Многие из легионеров, направленных Римом охранять Рейн, жили вне пределов военных лагерей, женились на германских девушках и оставались в этих городах на правах граждан по истечении срока службы. Вероятно, в римскую эпоху Рейнланд был так густо населен и оживлен, как ни в какую другую эпоху вплоть до девятнадцатого столетия.

Между Рейном и Дунаем, как мы уже знаем, римские инженеры построили укрепленную дорогу (limes), через каждые девять миль здесь стояла крепостца, а общая протяженность дороги составляла 300 миль. Она служила Риму на протяжении столетия, но что было от нее пользы тогда, когда рождаемость в Риме намного уступала уровню рождаемости в Германии? Еще более ненадежным в качестве рубежа являлся Дунай, который рассматривался древними как самая протяженная река мира. К югу от него лежали полуварварские провинции Ретия, Норик и Паннония, которые приблизительно охватывали территории Австро-Венгрии и Сербии. На месте современного Аугсбурга (т. е. города Августа) римляне основали колонию Августу Винделиков, призванную стать главной стоянкой на дороге, которая через перевал Бреннер вела из Италии к Дунаю. На самой реке они построили два пограничных города — Виндобону (Вена) и Аквинк, который размещался на высотах, откуда ныне Буда взирает на Пешт. В Юго-Восточной Паннонии на реке Севе западнее современного Белграда возвышался город Сирмий (Митровица), который при Диоклетиане станет одной из четырех столиц Империи. Южнее Паннонии, в провинции Далмация, коммерческая энергия греков, римлян и коренных обитателей построила адриатические порты Салону (Спалато), Аполлонию (близ Валоны) и Дуррахий (Дураццо). Из этих лежавших ниже Дуная провинций происходили самые крепкие солдаты Империи, а в третьем веке выходцы из нее станут железными воинами, которые в течение двухсот лет будут сдерживать лавину варваров. Восточнее Паннонии лежала Дакия (Румыния), столицей которой была не существующая более Сармизегетуза. К востоку и югу от нее находилась Мезия (части Югославии, Румынии и Болгарии), которая гордилась двумя городами на Дунае — Сингидуном (Белград) и Трезмисом (Иглица); один из городов лежал неподалеку от Искер — Сардика (София), а на Черноморском побережье разместились еще три крупных города — Истр, Томы (Констанца) и Одесс (Варна). В этих разрозненных поселениях греческая цивилизация и римское оружие тщетно боролись за самосохранение с готами, сарматами, гуннами и другими варварскими племенами, разраставшимися и кочевавшими севернее великого потока.

Именно неспособность Рима цивилизовать провинции к югу от Дуная стала причиной его падения. Задача была слишком велика для народа, страдавшего от старости; жизнеспособность расы господ неуклонно угасала в бездетном уюте, в то время как северные племена становились все сильнее и безрассуднее. Когда Траян подкупил сарматов, чтобы те сохраняли мир, это было началом конца; когда Марк Аврелий поселил на землях Империи тысячи германцев, плотины были прорваны. Германских воинов радостно привечали в римской армии, и они постепенно заняли командные посты; германские семьи плодились и размножались в Италии, население которой вымирало. Этот процесс был обратен процессу романизации: происходила варваризация Рима.

И тем не менее то, что Запад, пусть и за исключением северной его части, был завоеван для восприятия классического наследия, было величественным и драгоценным достижением. Здесь мирные искусства возникли наконец из трудов войны, и люди могли перековать свои мечи на орала, не угасая в городском безделье и трущобах. После того как схлынет варварский поток, из земной силы Испании и Галлии восстанет новая цивилизация, и семя деспотичных столетий принесет плоды и искупление там, куда некогда беспощадные легионы принесли римское право и воспламеняющий свет Греции.

ГЛАВА 23

Римская Греция

I. ПЛУТАРХ

РИМ изо всех сил пытался быть великодушным к Греции, и иногда ему это удавалось. В новой провинции Ахайя не было размещено воинских гарнизонов, и взыскивалось с нее теперь меньше, чем требовали прежде ее собственные сборщики, налогов. Города-государства сохранили право управлять своими внутренними делами на основании старинных конституций и законов, и многие из них — Афины, Спарта, Платеи, Дельфы и другие — являлись «вольными городами», располагавшими всеми правами независимых государств, за исключением одного — развязывать внешнюю и классовую войну.

И тем не менее изголодавшаяся по своим древним свободам, истощенная кровопусканиями, учиненными римскими полководцами, римскими ростовщиками и дельцами, искушенными в мастерстве «подешевле купить, подороже продать», Греция присоединилась к мятежу Митридата и понесла за свое соучастие тяжелейшее наказание. Афины пережили опустошительную осаду, Дельфы, Элида и Эпидавр лишились своих священных сокровищ. Поколение спустя Цезарь и Помпей, затем Антоний и Брут вели свои поединки на греческой земле, рекрутировали греков в свои армии, реквизировали греческое продовольствие и золото, взимали за два года двадцатилетние налоги и обрекли города на нищету и лишения. При Августе греческая Азия оправилась от разорений, но собственно Греция Оставалась бедной страной, разрушенной не столько римским завоеванием, сколько удушающим деспотизмом в Спарте, разнузданной свободой в Афинах, вредоносным бесплодием почвы и людей. Наиболее предприимчивые ее сыновья покидали родину ради более юных и богатых стран. Возвышение новых держав — Египта, Карфагена и Рима, — развитие промышленности на эллиническом Востоке сделали отчизну классического духа заброшенной и вышедшей из моды. Рим осыпал Грецию комплиментами и грабил ее культурное достояние: Скавр вывез 3000 статуй для своего театра, Калигула приказал мужу любовницы прочесать Грецию в поисках статуй, и один только Нерон вывез из Дельф половину скульптур. До эпохи Адриана не придет праздник на улицы Афин.

Эпир стал главным театром военных действий разгневанного Рима, вступившего в Македонские войны; сенат отдал его на разграбление солдатам, и 150 000 эпиротов были проданы в рабство. Август построил в Никополе новую столицу Эпира в ознаменование своего триумфа при Акции; надо полагать, что цивилизация пустила здесь глубокие корни, поскольку Город Победы стал для Эпиктета домом и подарил ему слушателей. В Македонии дела обстояли лучше, чем у ее лояльного соседа; она была богата полезными ископаемыми и строевым лесом, и коммерческая жизнь обрела здесь второе дыхание после постройки Эгнациевой дороги, протянувшейся через Македонию и Фракию из Аполлонии и Дуррахия до самого Византия. На этой широкой магистрали, которая частично сохранилась до наших дней, лежали главные города провинции — Эдесса, Пелла и Фессалоника.