Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

— Парень был не лишен вкуса, — добавил Грэм. — Взгляни только на эти трусики!

Мне приходилось слышать о таком, но я ни за что бы не подумала, что увижу это собственными глазами, да вдобавок еще и в морге.

— Зачем все это? — только и спросила я.

Вопрос, понятно, был глупым, но как-то так само вырвалось.

— На этом история не заканчивается, Шелли, — сентенциозно изрек Клайв. — Дейв не просто влез в туфли на шпильках и натянул женские трусы. Он сверх того затарился баллоном с гелием в местном секс-шопе.

Я была вконец обескуражена.

Клайв объяснил:

— Надо надеть на голову пластиковый мешок для мусора, обмотать вокруг шеи веревкой, чтобы воздух не поступал, а потом просунуть внутрь шланг баллона и открыть кран.

Все это казалось полным безумием. Пронеслась мысль, что покойник осуществил сие с целью сделать голос высоким. Оказалось все проще.

— При аутоасфиксии у этих ребят случается мегастояк, — объяснил Клайв.

Наверное, я выглядела как полная дура, потому что Клайв и Грэм снова покатились со смеху. Резюмировал Клайв тем, что, хотя подобные случаи и не слишком распространены, в морг, тем не менее, довольно регулярно поступают именно такие клиенты.

— Особенно из Маркхэм-Холла, — добавил он.

Он имел в виду военную базу, расположенную недалеко от больницы.

— Почему? — не поняла я.

Клайв поджал губы и покачал головой.

— В высшей степени интересное место, Шелли. Те, кто там работает, регулярно слетают с катушек.

Грэм подтвердил его слова кивком.

— Когда кто-нибудь из них отдает концы, начинается кутерьма. Коронеры, полиция, судебные патологоанатомы — даже люди в черном с подозрительными кобурами…

— Ты о ком?

— Особая разведка.

— Но почему?

— Потому что, когда неожиданно умирает человек, который мог владеть секретной информацией, это вызывает подозрения. Кто знает — может, его закололи отравленным зонтиком. А если он сам себя спровадил к праотцам, то не исключено, что его вынудили к этому посредством шантажа. Необходимо проверить все версии, чтобы знать наверняка.

— Эти ребята больные на голову, — весело сказал Грэм. — Чертовы психи. По глазам видно.

— У нас уже был один из Маркхэм-Холла — тоже вроде Дейвины, только он удавился другим способом. Парнишка имел обыкновение в соблазнительном бикини влезать на стул на кухне, цеплять веревку к крюку и вкладывать голову в петлю. Потом он сгибал колени и ждал. Довольно долго это сходило ему с рук, но однажды он зашел слишком далеко, запаниковал, задергался и вышиб стул из-под ног. После этого «лицензию мистера Бонда отозвали».

— История наделала много шуму, — кивнул Грэм, — но подробности так и не всплыли.

Клайв кивнул.

— Тому парню повезло, — вздохнул он. — Боюсь, Дейвине такого уважения не окажут.

Я пила кофе и поглядывала на двери хранилища. Мне было жаль миссис Харкорт. Она потеряла не только мужа, но и веру в незыблемость традиционных жизненных скреп. Женская доля.

Глава 23

Однажды в июле начался сильный дождь, который лил несколько недель кряду. Уровень воды в реках поднялся, но причин для беспокойства, как казалось, не было. Для осени и зимы половодье — обычное дело, некоторые деревни и дороги затопляет на несколько дней. Но летом такого не случалось, так что, даже если бы нас предупредили о наводнении, никто особо не обеспокоился бы.

В пятницу утром мы работали в секционной с Питером Гиллардом. Каждый был занят своим делом, а Клайв отчитывал патологоанатома за то, что тот повсюду оставляет кровавые следы. Ближе к обеду спустился Эд — выпить кофе и поболтать. Грэм сетовал, что на этой неделе ему не удалось никого подстрелить — и все из-за проклятого дождя. Больше о погоде никто не упоминал. Мы уже привыкли к дождю.

В три часа, когда мы с Грэмом наводили порядок в секционной, появился встревоженный Клайв.

— Отправляйтесь-ка домой, — сказал он. — В городе настоящий хаос. Говорят, трассу скоро перекроют, а другие дороги затопило.

— А ты? — спросил Грэм.

— Я пока побуду здесь — на случай, если ритуальщики нагрянут.

Выходя из морга, я видела, как Эд спешит к машине. Он жил довольно далеко и домой мог попасть только по трассе.

Дождь лил весь день и всю ночь. Утром, когда мы с Люком выгуливали собак, все еще моросило. Под ногами хлюпало, канавы были полны воды. Лужи были огромными, как озера. По телевизору и радио вещали о масштабах наводнения. Две большие реки в некоторых районах вышли из берегов, почти полностью затопило крупный город Эшмер, и теперь он был отрезан от внешнего мира. Несколько человек пропали без вести. О погибших не сообщалось, и я вздохнула с облегчением.

В понедельник утром мы делились впечатлениями о том, кто как добирался до дома. Мне обычно хватало двадцати минут, но в этот раз дорога заняла целый час, потому что, отчаявшись дождаться автобуса, я отправилась пешком. Грэм тоже ехал почти час, а Клайв — добрых полтора. Однако хуже всех пришлось Эду. Он явился поздно и за кофе поведал нам о своих злоключениях.

— Я понадеялся, что по трассе доберусь до дома быстрее всего, но увы, — начал он. — На всех полосах образовалась пробка на целую милю. Сначала мы стояли, а потом полтора часа ползли медленнее слизней. По радио объявили, что трасса закрыта, поэтому я поехал в объезд. Беда была в том, что объездная дорога вела через Эшмер, а вот туда-то уж точно лучше было не соваться. Мне удалось не попасть в центр, я проехал по окраине. Кое-где дороги были затоплены — иногда удавалось проехать напрямик, иногда нет. На это ушло еще часа два. До дома оставалось миль пять, но дороги дальше не было — ее так затопило, что я даже не смог бросить машину и пойти пешком. Тяжелые грузовики как-то продвигались, поэтому я решил попросить водителя ближайшего бензовоза подбросить меня. Он согласился, но, едва мы тронулись, грузовик перед нами заглох. Мне не улыбалась перспектива провести ночь в бензовозе, но делать было нечего: я позвонил Анне и сказал, чтобы не ждала меня. И тут она напомнила, что у нас в Эшмере, оказывается, есть друзья. Я связался с ними. Они были дома и с радостью согласились меня принять. Я попал как раз на роскошный ужин с вином и пивом.

— Это, конечно, лучше, чем ночевать в машине, — сказал Грэм.

Эд с этим не спорил.

— В семь утра я оделся и ушел, — продолжал