Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

от передозировки, и поэтому он, Тригворт, останется с нами, чтобы провести кое-какие анализы. Мы не слишком обрадовались этой перспективе — новый парфюм бедняги Пола нас не особенно вдохновлял. Но труп хотя бы можно было поместить в холодильник-изолятор, чтобы мы могли спокойно работать дальше.

Эд между тем продолжал доискиваться причин смерти святого отца. Клайву он сообщил, что исследование тканей под микроскопом показало лишь общий распад. Все микробиологические и токсикологические тесты оказались отрицательными. Смерть священника была окутана тайной. Ничто не указывало на болезнь или неестественную причину.

— Есть бляшки в коронарных артериях, но небольшие. Они не могли бы его убить, — вздыхал Эд.

Он снова и снова возвращался к своим записям, но решения так и не находил. И вдруг явился, весь сияя.

— Эврика! — воскликнул он. — Гипотермия — вот что его убило. Он слишком долго пробыл в воде, и это привело к переохлаждению.

— Но он же поправился, — удивилась я. — Как такое может быть?

— Сначала ему повезло, да. Но, полагаю, в период гипотермии произошла ишемия сердечной мышцы. У преподобного случился инфаркт, который ударил по кровоснабжению внутренних органов. Они попросту отказали.

Эд ликовал, однако его триумф продлился недолго. Через несколько дней он признался:

— Коронер запросил экспертное мнение ведущего специалиста по интенсивной терапии. Тот сказал, что у священника не было клинической гипотермии. Отчего же, черт побери, он умер?!

Вопрос был риторическим.

Эд так и не узнал, почему умер отец Сэмюэльсон. Он долго консультировался с отделением интенсивной терапии, микробиологами и коронерами, но лишь отметал одну версию за другой. Он знал, что серьезной травмы не было, не было и отравления. Поэтому пришлось довольствоваться «наиболее вероятной» причиной смерти.

— И какова же она? — спросил Клайв.

Эд пожал плечами.

— Канализация, по всей видимости. Он долгое время находился в воде, а канализацию прорвало. Несколько раз он нырял с головой, так что, скорее всего, наглотался всякой дряни.

Меня аж затошнило.

— Но микробиологические тесты… — напомнил Клайв.

— Они не выявляют вирусы, только бактерии, грибки и прочее в том же духе.

Грэм понимающе кивнул.

— Помнишь того бедолагу, что провалился в канализационный люк?

Клайв подмигнул, но ничего не сказал.

Глава 25

В Уэст-Мидлендсе проводится множество ярмарок, часто приезжает цирк, и в эту пору у нас можно увидеть много цыганских семей. Как-то в августе, в пятницу, мы с Грэмом проводили инвентаризацию чистящих средств, чтобы быть готовыми к любым непредвиденным катастрофам в выходные. И тут из приемного отделения нам принесли мистера Джека Диггинса. Открывая дверь, я смеялась над недавно услышанным анекдотом Грэма, который вдруг вспомнила. Я думала, что это какая-то ритуальная контора прибыла за телом. Но увиденное меня удивило. Прямо передо мной за «вратами мертвых», которые обычно скрыты от посетителей, стояли два носильщика. Я разглядела каталку с телом в мешке и человек восемь сопровождающих.

Оказалось, что это родственники мистера Диггинса, пожелавшие убедиться, что их Джека привезут в морг в целости и сохранности. Мало того — они намеревались сопровождать его и в морге, и дальше, дальше… Мне было неловко, что я открыла им дверь с громким смехом — вдруг решат, что я неподобающе отношусь к своим обязанностям? Я извинилась, попросила пару минут и помчалась в кабинет. Клайв говорил по телефону. У меня начиналась паника. Отвлекать Клайва не хотелось, но складывалось впечатление, что его разговор затянется надолго. Оставался Грэм.

— Подойди к главному входу, — сказала я ему.

— Сама не справишься?

— Не справлюсь! — отрезала я.

Грэм улыбнулся и пошел к дверям, покачивая головой.

— Все не так трагично, Шелли, — произнес он.

Посмотрим. Я последовала за ним. Носильщиков Грэм поприветствовал как обычно:

— Все хорошо, парни.

Это был не вопрос, а утверждение. Потом он обратился к родственникам, окружившим каталку, и вежливо поинтересовался, чем он может помочь. Они довольно резко заявили, что желают сопровождать усопшего. Грэм спокойно, но твердо возразил, что в морг им войти невозможно, а вот о посещении часовни следует договориться по телефону. Он дал им понять, что не собирается дальше обсуждать этот вопрос, и я позавидовала его уверенности. Тогда родственники попросили открыть мешок с телом мистера Диггинса, чтобы проститься прямо здесь. Грэм слегка побагровел. Он начинал терять терпение.

— Боюсь, мы должны учитывать интересы других пациентов больницы. Я ни в коем случае не могу позволить раскрыть патологоанатомический мешок вне помещения морга.

К счастью, родственники приняли этот ответ, хотя и не обрадовались ему. Грэм это тоже почувствовал. Он предложил им посидеть в кафетерии, а через полчаса прийти в часовню для церемонии прощания. К этому времени мистер Диггинс уже будет готов принимать посетителей.

Носильщики внесли труп мистера Диггинса внутрь, а Грэм удостоверился, что «врата мертвых» надежно затворены.

— Эти люди ни черта не слушают, Шелли, — посетовал он. — Не удивлюсь, если через десять минут они снова явятся сюда.

Он поручил мне подготовить мистера Диггинса к прощанию, а сам принялся заполнять бумаги.

Клайв закончил разговор и пришел посмотреть, что у нас происходит. Он сообщил, что уже почти три, а это означало, что пора пить кофе.

— Не до кофе сейчас, — буркнул Грэм, но тут же опомнился:

— Прости, босс.

Он рассказал Клайву, что произошло. Я не вмешивалась, но чувствовала, что атмосфера потихоньку накаляется. Клайв и Грэм терпеть не могли, когда родственники умерших начинали указывать им, что делать. Морг — их империя, где они властвуют безраздельно. Прощания всегда назначались в часы, удобные в первую очередь санитарам.

Клайв был недоволен, что Грэм вообще позволил родственникам вернуться. Он прекрасно понимал, что эти ребята будут волочиться за умершим до дверей крематория.

— Кто сегодня дежурный? — спросил Клайв. — Вечер обещает быть долгим.

— Я, — ответила я, и тревога моя удвоилась. — Что значит «долгим»?

— По опыту знаю, что такие родственнички готовы торчать в часовне целую вечность, но ты должна держать ситуацию под контролем, — сказал Клайв. — Их время — не позже половины седьмого. И будет лучше, если ты сообщишь им об этом заранее, во избежание сюрпризов.

Я чувствовала, что это выше моих сил — говорить с родственниками умершего человека в таком тоне. Кроме того, их слишком много, а мне всегда было тяжело коммуницировать с группой людей. В общем, паника росла.

Я приложила все силы к тому, чтобы мистер Диггинс выглядел самым достойным образом, отправила тело в часовню и стала ждать. Когда раздался звонок, я, сделав глубокий вдох, открыла. Сколько человек стояло передо мной, сказать затрудняюсь, но их точно было больше десяти. Их невозможно было даже просто сразу