Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

Первой мыслью было побежать за Херби. Он внушал мне тревогу. Кто знает, что придет ему в голову? Но потом я решила остаться. Выйдя из часовни, я вернулась в кабинет. Ясно, что раньше семи мне отсюда не вырваться. К счастью, Люк был дома, так что об Оскаре и Харви можно было не волноваться. Но, черт возьми, мне страшно хотелось домой! Я устала от этих людей, и неясно было, когда они соблаговолят покинуть наше почтенное учреждение. Если я сама предложу им уйти, неизвестно, чем это обернется. Я была в отчаянии.

Сидя в кабинете, я смотрела на часы. Без пятнадцати восемь! Вдруг двери открылись, и носильщики внесли еще один труп.

— Свет забыли погасить, — сказал один из них, не зная, что я здесь. По голосу я узнала Стива.

Я вышла к ним, и Стив буквально подпрыгнул на месте.

— Черт возьми, Шелли! Что ты тут делаешь?

Я объяснила.

— Я так и понял, — вздохнул Стив. — И что, они все еще здесь?

— Уже четыре часа…

Стив был хорошим парнем. Я радовалась, когда была его смена. Я часто видела его в больнице — он всегда помогал пациентам и персоналу и не боялся морга. Мы часто пили кофе.

— Ставь чайник, Шелли, — сказал Стив. — Если они не отвалят, когда мы допьем кофе, я с ними разберусь.

Я заварила кофе. В восемь пятнадцать мы вошли в часовню. Стив объявил, что заступил в ночную смену, что он отвечает за безопасность и ровно через пятнадцать минут должен все здесь закрыть.

Родственники нехотя стали собираться. Стив запер двери, затем транспортировал труп мистера Диггинса в хранилище, а я навела в часовне порядок. Мы закрыли корпус, и я даже успела на автобус. На прощание Стив сказал, что за мной четыре пива. В девять, совершенно измотанная, я была дома.

Глава 26

Сто лет не смеялась так, как в этот день. Я хохотала до слез и не могла удержаться всякий раз, когда вспоминала об этом. Мы работали в секционной — я, Эд и Грэм. Радио выдавало заезженный плейлист, который обновлялся лишь первого числа. Надо сказать, что за несколько месяцев мы с Эдом очень сблизились. Нет, не подумайте ничего — Эд был всей душой предан своей Энн, да и мне было более чем достаточно Люка. Но нас с Эдом объединял взгляд на вещи, и это значительно облегчало работу: если рядом был Эд, я могла на него полностью положиться.

Сегодня мы мало разговаривали. Я целиком сосредоточилась на работе. Но в целом атмосфера была расслабленной и спокойной. Грэм быстро провел эвисцерацию и теперь дожидался, когда Эд закончит осмотр, чтобы вернуть органы на место. Я занималась тем же, но пока что была где-то на середине процесса. Бывалый патологоанатом, Эд редко затягивал с постановкой диагноза. Но в тот день даже я почувствовала, что он работает дольше обычного. Я с интересом взглянула на него и не сразу поняла, что происходит. Эд Барберри в защитном костюме, шапочке, маске, нарукавниках и двойных перчатках, стоя у секционного стола, оживленно беседовал сам с собой. Держа в руке нож, он весело болтал с невидимым собеседником. Чтобы проиллюстрировать свои слова, он покачивал ножом. Я взглянула на Грэма — его плечи вздрагивали. Он изо всех сил старался сдержать смех, чтобы не обидеть Эда. Поняв это, я больше не смогла сдерживаться и громко расхохоталась.

Эд остановился и кинул на меня взгляд Зевса (хотя я была уверена, что он не сердится). Когда мы уже пили кофе в кабинете, он от всего открещивался, но меня не проведешь — я же все видела своими глазами. Узнать бы только, о чем он столь оживленно говорил! Весь день мы с Грэмом переглядывались и хохотали.

С патологоанатомами такое случается — они же полные психи. Я вовсе не хочу сказать, что они опасные психопаты. Просто они большие оригиналы. Некоторые из них — очень симпатичные ребята, с другими бывает посложнее, но все они с чудинкой.

Вечером я гуляла с Оскаром и Харви. Стоило мне вспомнить Эда, как я не могла удержаться от смеха.

Это и вправду было очень смешно.

Глава 27

В тот день на обед у меня был размокший сэндвич из кафетерия. Не успела я расправиться с ним, как раздался звонок. Клайв, как обычно, о чем-то долго препирался с ритуальщиками, но тело принял. Это была изысканно одетая пожилая дама. К несчастью, вся она была перепачкана кровью — в голове зияла огромная дыра. Лицо, шея, бархотка с жемчужным кулоном, плечо кардигана и блузки были красными от крови, которая уже начала подсыхать и стягивать кожу, из чего явствовало, что тело к нам привезли не сразу.

Из дома покойницу забрал директор ритуальной конторы Пит. Клайву он рассказал, что в деревеньке, в десяти милях от больницы, произошло убийство. На месте уже работала полиция, все было оцеплено: километры желтой ленты и целая армия криминалистов в белых защитных костюмах. Расследование шло полным ходом. Рассказывая об этом, Клайв сокрушался:

— Знаешь, что это значит, Шелли?

Еще бы мне не знать. Я уже не первый день в морге и смогла догадаться, что сегодня буду дома не раньше полуночи. Это было не первое судебно-медицинское вскрытие на моем веку, но сегодняшнее обещало пройти на полную катушку, со всеми вытекающими.

В таких случаях первым делом нужно убедиться, что тело правильно идентифицировано, а затем поместить его в морозильную камеру и ожидать инструкций от коронера. Любые действия категорически запрещены, чтобы случайно не уничтожить важные улики — Клайв не уставал повторять мне это в течение моей первой недели. Он называл это «Главные правила морга».

Не прошло и пяти минут с тех пор, как Клайв вернулся в кабинет, и уже зазвонил телефон. Сообщили, что судебный медик выехал с места преступления и будет у нас через час. В такие моменты Клайв обычно устраивал в морге настоящий бедлам.

— Готовь секционную, Шелли! — крикнул он.

Я принялась носиться как потерянная, не представляя, что еще можно сделать. Все инструменты для патологоанатома были уже на месте, в тазах для органов сверкали стерильные ножи. Моей фантазии хватило лишь на то, чтобы приготовить дополнительные иглы и шприцы, принести ручки и бумагу для заметок, сосуды для телесных жидкостей и