История карфагенян - Вернер Хусс

имеющегося текста Диодора, должно быть, выпал пассаж, в котором речь шла о карфагенских акциях на Сицилии. На демарш сиракузян карфагеняне, кажется, дали двусмысленный ответ. Одновременно они стали заготавливать в Африке значительное вооружение, ибо, как говорит Диодор, «они ставили своей целью подчинить все города острова». О политической подоплеке этого вооружения нам нс удастся составить достаточно ясную картину из-за отсутствия материала. Но все же можно предположить, что новые планы карфагенян были связаны с такими событиями, как грабительские походы Гермократа. Из замечания Диодора следует, и мы должны согласиться с Диодором в этом пункте, что ведущие карфагенские политики, среди которых, вероятно, находился и Ганнибал, пришли к убеждению, что частичное решение проблемы, которого они добились на Сицилии, решением не стало. Предстояло новое столкновение между Карфагеном и Сиракузами. Ганнибал снова был избран полководцем. Однако из-за своего возраста он выбрал себе в качестве коллеги Гимилькона, сына Ганнона, происходившего из того же рода, что и он сам. Набор и вербовка солдат на этот раз были еще масштабнее, чем в 410 г. В Африке были мобилизованы боеспособные мужчины из Карфагена, пригодные к войне мужчины пунических союзников и ливийцев, а кроме того, призваны к оружию мужчины союзных племен и царств — маврусиев, нумидийцев и других народов, живущих вплоть до киренской границы. В Испании и на Балеарах военный барабан пробил для видных карфагенян. В Италии вновь были завербованы кампанцы. Общее число солдат, выведенных карфагенянами в поле, достигало, по Тимею, 120 тысяч человек, а Эфор приводит даже невероятную цифру 300 тысяч.

Но прежде чем эти войска весной 406 г. переправились на Сицилию, карфагеняне, по сообщению Диодора, при помощи карфагенских и других африкано-пунических поселенцев основали колонию Ферму (приблизительно на полпути между Солунтом и разрушенной Гимерой). Являлась ли Ферма не гражданским, а военным поселением, задачей которого было занять выдвинутую вперед позицию с целью защиты пунических городов Сицилии?

Еще до того, как 120 триер и тысяча транспортных судов покинули гавань Карфагена, в начале весны 406 г. авангард из 60 карфагенских кораблей по приказу Гимилькона направился на Сицилию. Задачей этого авангарда было, вероятно, не только функционирование в качестве разведывательной эскадры, но и потопление сицилиотских кораблей, которые могли помешать переправе основных карфагенских сил. Вблизи Эрикса эта эскадра натолкнулась на почти такой же сильный сиракузский флот, поспешивший сюда при известии о переправе, чтобы навязать сражение. Карфагеняне потеряли 15 кораблей. Узнав об этом поражении, прибыл сам Ганнибал с 50 кораблями, чтобы исправить ошибку и обеспечить переправу. Он осуществил это с успехом.

Так как сицилиоты ожидали скорого вторжения, то они подготовились к нему. Сиракузяне запросили военную помощь у италиотов[26] и спартанцев, которые, конечно, уже в 407 г. видели очевидные приготовления карфагенян. Однако можно ли было ожидать поддержки спартанцев, которые должны были сконцентрировать все свои силы па заключительном этапе Пелопоннесской войны, в этом и сами сиракузяне сомневались. Кроме того, они направили во все (греческие) города Сицилии послов с призывом «к борьбе за общую свободу» (Диодор). Акрагантинцы, до сих пор важнейшие торговые партнеры карфагенян, будучи «пограничными соседями карфагенской эпикратии»[27] (Диодор), испугались, что по ним будет нанесен удар карфагенян. И это действительно было так.

Карфагенские войска высадились на Сицилии (у мыса Лилибей?) и двинулись к Акраганту. Из переговоров, которые велись до начала осады, ясно, что карфагенская «верхушка» рассматривала одинаково как врагов не все сицилиотские города. Иначе было бы непонятно, почему Ганнибал, вероятно, ссылаясь на прежние относительно тесные связи, требовал от акрагантинцев сотрудничества. Главной целью карфагенского удара считалось, несомненно, государство, которое в прошлом постоянно развивало антикарфагенскую деятельность: Сиракузы. Даже нейтральные сицилиотские города, поддерживавшие дружеские отношения с карфагенянами, должны были (так явно убеждал акрагантинцев Ганнибал) полностью сохранить свои права. Так как акрагантинцы, 1500 солдат которых находились под командованием спартанца Дексиппа, уже набрали в качестве наемников 800 кампанцев, с предложением карфагенского полководца не согласились, а тот едва ли рассчитывал на что-либо другое, то карфагеняне приступили к осаде города.

Временем осады Акраганта, а конкретнее — периодом с мая по июль 406 г., надо датировать документ, в соответствии с которым афиняне просили Ганнибала и Гимилькона о «дружбе и союзе» (строка 11). Несомненно, в этой надписи упоминается карфагенское посольство, прибывшее в Афины. Но отсюда без дальнейших рассуждений едва ли можно делать вывод, что «инициатива этого сближения ясно исходила от Карфагена» (Штроекер). Что могли ожидать карфагеняне от союзного договора с Афинами? Самое большее обещания, что ионийские города Наксом и Катана будут сохранять нейтралитет. А на что афиняне могли надеяться при заключении пакта о взаимопомощи? Гарантии, что карфагеняне позаботятся о том, чтобы сиракузяне ни при каких обстоятельствах не вернулись на восточный театр военных действий. Если цели обеих держав были в некоторой степени равноценны, то все же наверняка афиняне были больше заинтересованы в заключении соглашения. Не для карфагенян, а для них после поражения при Нотии (407 или 406 г.) положение стало критическим. Конечно, из того, чьи интересы в заключении соглашения были более значительными, нельзя сделать определенный вывод, но можно принять некоторую вероятность. Мнение, что инициатива была проявлена афинянами, напрашивается и из наблюдения, что карфагеняне уже до заключения союзного договора (строка 11) оказали услуги, признаваемые афинянами, ибо иначе карфагеняне нс назывались бы [ «благодетелями афин]ян» (строка 6 сл.) и карфагенские послы не почитались бы как [мужи, которые перед демосом афинян им]еют заслуги (строка 18 сл.). Признанные заслуги карфагенян заключались в том, что они поняли готовность афинян к заключению союзного договора. Как кажется, последовательность событий была такова: афиняне, которые после катастрофы у Нотия были вынуждены мобилизовать свои последние военные и дипломатические резервы, направили в 407 или 406 г. послов в Карфаген или на Сицилию ради заключения договора о союзе; карфагенские послы, прибывшие во второй трети 406 г. в Афины, сигнализировали о готовности карфагенян заключить этот пакт; после этого афиняне постановили направить на Сицилию к Ганнибалу и Гимилькону послов, которые должны были завершить переговоры. Что договор был действительно заключен, видно из того, что афинская псефизма нс была похоронена в архиве, а вырезана в камне. В какой степени этот договор имел реальные последствия, проследить трудно[28]. Однако рассматриваемый документ показывает, что политическая активность карфагенян (и афинян) крайне разнообразна, а кроме того, снова видно, что предполагаемая непроходимая пропасть между карфагенянами и греками была лишь выдумкой некоторых греческих политиков и историков.

При создании осадных машин Ганнибал использовал также могильные камни из некрополей, находившихся перед городом. Это, по-видимому, вызвало неприятные чувства у части