Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

5

В описании Гомера этот жребий в пользу Аякса явно оказывается огромной удачей, поскольку Аякс (наряду с Диомедом) считается лучшим героем, которого греки могут выставить против Гектора в этот момент: в первой десятке самых сильных греческих героев Аякс и Диомед занимают второе и третье места после Ахилла.

6

Подобная организация превосходит манеру единоборств в двух смыслах – во-первых, это превосходство в возможности выигрывать сражения силой, уничтожая противника, а во-вторых, это превосходство в доминировании над эмоциональным фокусом ситуации. У римлян не было некоего кодекса чести, включающего дуэли или кровную месть, поскольку их армия была организована совершенно иначе, а также потому, что во внутренней политике римского государства влиятельные семьи формировали гигантские коалиции, основанные на собственности и власти, с помощью политических связей и организованной силы [MacMullen 1974]. Ни один римлянин не стал бы рисковать жизнью на дуэли, имея возможность использовать собственные деньги и влияние для покупки поддержки сторонников либо прибегнув к помощи своих уполномоченных лиц, если противника требовалось убить. В том случае, если оба противника были сильны, они собирали крупные армии при помощи денег и полководческой репутации – эти факторы давали шансы на победу, – а также в некоторой степени за счет родственных связей и патрон-клиентских отношений. В центре представлений римлян о чести находилась главным образом почетная смерть, в особенности самоубийство, когда человек терпел поражение в битве или политической борьбе. Личная храбрость была последним способом избежать унизительного шествия в триумфальном кортеже завоевателя, а не демонстрацией боевого мастерства того или иного человека. Нечто напоминающее дуэли существовало лишь в виде представлений с участием гладиаторов и в школах их подготовки, однако гладиаторы не были римскими гражданами – они относились к низшему классу, который обеспечивал развлечения. Вместо дуэлей римляне вели гражданские войны. Поэтому ни вендетта, ни дуэль не поддаются простому объяснению как «древние средиземноморские» традиции, поскольку самые известные народы Средиземноморья не практиковали ни то ни другое.

7

Рейды гомеровских героев по рядам неприятельского воинства в сюжете «Илиады» имеют второстепенное значение в сравнении с их единоборствами, однако эти набеги можно рассматривать и как демонстрацию способности героя действовать в роли берсеркера, мчась в неистовой атаке, и как способ укрепления их репутации в ходе повествования, чтобы придать должную обоснованность дальнейшему вниманию к их поединкам.

8

В ходе лабораторных экспериментов с малыми группами выяснилось, что присутствие публики приводит к эскалации в виде обмена оскорблениями, причем она имеет более значительный масштаб, когда к ней подталкивает нарушитель спокойствия, и менее существенный, когда кто-нибудь выступает в роли миротворца с советами [Felson 1994: 33–34]. Такие «лабораторные» конфликты один на один обходились без насилия и оставались на том уровне, который я бы назвал пустыми угрозами; однако в насилии, которое имеет место в реальной жизни, да еще и с большой аудиторией, последствия, как можно убедиться, гораздо более ощутимы.

9

Согласно имеющейся статистике, больше всего нападений происходит вечером пятницы и субботы в местах, где люди предаются кутежу [Budd 2003: Table 6]. Однако здесь не проведены замеры, имеют ли драки более высокую частоту в расчете на одного человека, присутствующего в подобных местах.

10

Автор этого фрагмента – известный деятель японской культуры эпохи Мэйдзи, первый президент Токийской академии Фукудзава Юкити (1835–1901) – был выходцем из семьи самурая низкого ранга. – Прим. пер.

11

Штаны самурая, напоминающие юбку. – Прим. пер.

12

В действительности Фукудзава был в целом храбрым человеком, который на протяжении своей карьеры не раз подвергался опасности убийства, поскольку в ходе политической борьбы вокруг открытия Японии внешнему миру он выступал одним из ведущих «западников». За пять или шесть лет до описанного случая, когда Фукудзава учился в Осаке, они вместе с однокашниками летними вечерами устраивали потешные драки посреди толпы ради того, чтобы просто испугать прохожих из низших слоев купеческого класса [Fukuzawa 1981: 66]. В каждом из указанных случаев ситуация взаимодействия способствовала насилию, контролировала насилие или оказывала на него демобилизующий эффект.

13

В этой сделанной автором подборке насильственных столкновений почти полностью отсутствует применение оружия, имевшее место лишь в одном случае, и то участник инцидента лишь продемонстрировал пистолет, а не выхватил его; публика отреагировала на это нейтрально, и столкновение было прервано. Возможно, что в среде основательно вооруженных представителей низших слоев эффекты аудитории менее важны. Дианна Уилкинсон в своем исследовании, посвященном совершающим насилие молодым чернокожим и латиноамериканцам мужского пола [Wilkinson 2003], не обращается напрямую к воздействию различных позиций, занимаемых зрителями. Данные Уилкинсон демонстрируют, что 26% драк без использования оружия резко прекращаются или прерываются еще до того, как события приняли серьезный оборот, и только в 14% случаев возникает устойчивое ожидание, что драка возобновится в другое время. Но если в драке используется огнестрельное оружие, то прерываются только 8,5% инцидентов, а в 40% следует продолжение; при исключении удавшихся разбойных нападений эти показатели увеличиваются соответственно до 10 и 48% (расчеты на основании [Ibid.: 205]). Таким образом, столкновения с применением огнестрельного оружия (даже если из него не стреляли или обошлось без пострадавших) труднее прервать, и такие инциденты с большей вероятностью будут способствовать продолжению конфликта. Остается непонятным, насколько сильно на это влияют типичные сценарии уличных драк в городах восточного побережья США, хотя на западном побережье среди уличных банд наиболее распространенной формой использования оружия является стрельба «с колес», которая обычно происходит быстро и чем-то напоминает досрочное прекращение инцидента [Sanders 1994]. Из судебных материалов известны также многочисленные случаи, когда участники соперничающих банд провоцируют друг друга на школьном дворе или спортплощадке, поднимая рубашки, чтобы показать противнику «пушку», заткнутую за пояс, но не вступают в перестрелку. По данным Уилкинсон, огнестрельное оружие присутствовало в 78% (59 из 76 случаев) столкновений между двумя «бригадами», а стрельба велась в 36% случаев (21 из 59), где у участников стычек было оружие (рассчитано по [Wilkinson 2003: 130, 188]). Как мы вскоре увидим, в случае дуэлей оружие само по себе не исключает мощных эффектов аудитории.

14

Посторонние, как правило, не вмешиваются в постановочные честные бои, как и в большинство других поединков, если только