Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

36

Героев-воинов этого типа следует отличать от знаменитых бандитов, которые также могут иметь идеализированную репутацию храбрых, дерзких и непобедимых бойцов. Структуры, в рамках которых появляются подобные фигуры, возникают либо в условиях распада государства (в качестве примера можно привести периоды ослабления власти китайских династий), либо где государство проникает в племенные или локальные сельские районы настолько существенно, чтобы этот момент выступал мотивом для формирования групп (bands) сопротивления (отсюда и понятие «бандиты»); государство не обладает достаточной административной структурой для отправления своей власти, а бандитам не хватает организационного потенциала, чтобы заместить собой государство [Eberhard 1977; Хобсбаум 2020]. Все это наделяет героев-бандитов репутацией романтических индивидуалистов, чудесным образом бросающих вызов власти и умеющих от нее ускользать, – герои-аристократы не делают ни того ни другого.

37

Браунсвилл – район Бруклина с большим количеством многоэтажного социального жилья, заселенный преимущественно афро- и латиноамериканцами и известный напряженной криминальной обстановкой. – Прим. пер.

38

Еще одной разновидностью намеренно изобретенных современных структур племенного типа являются спортивные команды: сами они включены в напоминающие вендетту паттерны насилия (например, в бейсболе могут происходить конфликты вокруг случаев, когда поданный мяч попадает игроку по голове), а их фанаты участвуют во взаимной корпоративной мести. Эта идея будет подробно рассмотрена в главе 8.

39

Эрвин Гоффман вводит понятие «состязание характеров» в заключительной части эссе «Где находится действие?» своей работы «Ритуал взаимодействия. Очерки поведения лицом к лицу» [Гофман 2009: 278–299]. – Прим. пер.

40

Существует также некая промежуточная форма таких поединков, когда одна из сторон конфликта предлагает или требует от другой «выйти» – в данном случае происходит назначение времени и места схватки, но, в отличие от формальных дуэлей, делается это без промедления и без посредничества секундантов. Подобный масштаб планирования почти всегда ограничивается кулачными драками – более того, если соперник соглашается на предложение «давай выйдем», то подразумевается, что дальше такой драки дело не пойдет. Именно поэтому постановочные честные поединки начиная с ХX века (а в Англии и Америке с середины XIX столетия) почти всегда принимают форму кулачных драк.

41

Обратим внимание на следующее явное исключение. Участники уже упоминавшихся поединков, описанных в работе Робина Фокса [Fox 1977], были персонажами сплетен, имевших широкое хождение в обществе, и считались знаменитостями. Этот момент позволяет подчеркнуть отличительные особенности драк в анонимных городских локациях. Для сравнения, в общине жителей островов, расположенных у западных берегов Ирландии, имелась обширная сеть контактов, которая связывала практически всех, в результате чего репутация каждого человека превращалась в общий публичный объект. Именно эта сеть играла важную роль в поддержании того, чтобы поединки организовывались по правилам, а их эскалация имела ограниченный характер.

42

В моей подборке студенческих отчетов есть описания и таких случаев: «Плотный поток выходит из поезда на Пенсильванском вокзале Нью-Йорка, люди пихаются и сталкиваются друг с другом (дело происходит в конце ноября 2001 года). Быстро перемещающаяся в толпе чернокожая женщина в наушниках при столкновении с белой женщиной роняет свой дисковый плеер. Чернокожая женщина кричит: „Вот дерьмо! Смотри, куда идешь!“ Белая женщина раздраженно вздыхает, делает небольшую паузу и решает стремительно покинуть место происшествия. Чернокожая женщина, возмущенная ее безразличием, кричит: „Эй, подними его! Подними мой плеер, сука! Ты, СУКА!“ Белая женщина оглядывается и продолжает удаляться. Чернокожая женщина кричит „ТЫ БЕЛАЯ ГРЕБАНАЯ СУКА!“ и пинает ее в спину – поскольку другие пассажиры расступились от них, в толпе образовалось небольшое пустое пространство. Оказавшийся рядом белый мужчина поднимает плеер и протягивает его чернокожей женщине, та грубо забирает его и бежит прочь. Значительной эскалации спора не происходит, поскольку одна из сторон (белая женщина) просто отказывается остаться на месте и вступать в конфликт – она не столько видит в этой ситуации утрату чести, сколько не признает ее как инцидент, имеющий отношение к вопросам чести.

43

В главе 10 будут приведены свидетельства того, что на долю участников уличных банд обычно приходится не более 10% молодых мужчин в том или ином сообществе. Элис Гофманн (личное сообщение, октябрь 2005 года) подтверждает, что склонные к насилию торговцы наркотиками, которых она исследовала, принимают в свои ряды лишь незначительную часть тех, кто мог бы пополнить их ряды. Невозможность попасть в криминальную элиту является важной причиной того, почему другие представители сообщества занимаются низкооплачиваемой постоянной работой.

44

Как отмечает Уильям Сандерс [Sanders 1994: 148], в американских уличных бандах мексиканского происхождения «всегда можно сохранить лицо, указав на неподходящий характер ситуации и потребовав возмездия позже, когда ситуация будет более уместной для того, чтобы дать ответ». Уилкинсон приводит множество примеров ситуаций, когда конфронтация заканчивается потому, что одна или обе стороны убегают при появлении «пушки» [Wilkinson 2003: 137, 141, 144, 151, 154–155, 169]. В одном из таких случаев вооруженная «бригада» вторгается в чужой район, чтобы отомстить за ограбление одной из своих подруг, но после короткой перестрелки, в которой никто не пострадал, они уходят и больше не возвращаются [Ibid.: 156–157].

45

В эпизоде во время бейсбольного матча, описанном в прим. 15 на с. 935, один из двух фанатов, вломившихся на поле и напавших на тренера, на вопрос, почему он это сделал, ответил так: «Он послал нас к черту». Если это правда, то такие действия тренера могли быть реакцией на подначки этого фаната. Кроме того, старший из них сделал несколько звонков по мобильному друзьям с просьбой посмотреть этот матч по телевизору, сообщив, что во время игры должно произойти нечто связанное с ними. Как отмечает Сандерс [Sanders 1994: 147], несмотря на то что участники банд используют риторику возмездия для объяснения того, как начинаются драки, «имеется слишком много случаев, когда банды сами провоцируют насилие, чтобы признать это за правду».

46

Французский аналог русской поговорки «на воре шапка горит», восходящий к формулировке раннехристианского богослова Иеронима Qui se excusat, se accusat (кто себя оправдывает, тот себя обвиняет, лат.). – Прим. пер.

47

Эти названия контрастируют с прозвищами, которые выбирают для себя банды представителей белого среднего класса, иронично обыгрывающие