Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

контркультурную позицию изгоев (например, «Неудачники»). Как и в случае с контркультурными молодежными группами в целом [Milner 2004], они стремятся не к уважению, а к чему-то прямо противоположному, иронично высмеивая стандарты уважения, одаренности и популярности.

48

Летом 2004 года один из сотрудников отдела по борьбе с бандитизмом полицейского управления Сан-Диего рассказал мне о соглашении, заключенном между членами мексиканской мафии – своего рода почетной ассоциации участников банд чикано, которые отбывали тюремные сроки и считались особенно «крутыми». После перестрелки «с колес», во время которой погиб маленький ребенок из семьи одного из представителей мексиканской мафии, тот собрал вместе вожаков банд и заставил их договориться о том, что во время стрельбы одна нога должна стоять на земле (вместо того чтобы обе ноги находились в машине). Предположительно, это правило было придумано для того, чтобы стрельба стала более точной. В целом оно соблюдалось бандами чикано, однако игнорировалось «черными» группировками, тогда как белые и азиатские банды, напротив, не занимались стрельбой «с колес». Банды мотоциклистов в основном состояли из белых, а их конфликты преимущественно не выходили за пределы себе подобных противников. Все этнические группы разделялись по приемам и мишеням насилия, у каждой из них были собственная аудитория и репутационное поле.

49

Это утверждение основано на имеющейся у авторов подборке случаев; в ходе дуэлей публика не подбадривает стороны поединка, но принимает чрезвычайно активное участие в его организации и имеет решающее значение для того, состоится ли дуэль вообще.

50

В моей подборке случаев только пять из 26 серьезных поединков состоялись без планирования хотя бы какого-то из значимых аспектов ситуации. Все остальные подобные эпизоды (81%) либо анонсировались или заранее планировались как драки, демонстрации или конфронтации (8 случаев), либо возникали в разгар запланированных ситуаций разгула (уличные праздники, вечеринки, игры, всего 11 случаев), либо имели место на многолюдных школьных сборищах (два случая). Напротив, 22 из 40 (55%) легких или непродолжительных поединков состоялись в запланированных ситуациях; из 23 сорванных драк семь (30%) имели место в запланированных ситуациях.

И наоборот, из 50 конфликтов, возникших в запланированных ситуациях, 21 (42%) перерос в серьезные драки, тогда как в 39 незапланированных ситуациях было лишь пять серьезных драк (13%); в запланированных ситуациях драки прекращались только в 14% случаев (семь эпизодов), тогда как в незапланированных ситуациях они прекращались в 41% случаев (16 инцидентов), а остальные 46% случаев (18 эпизодов) представляли собой легкие драки (см. таблицу 6.3).

51

Восемь из 17 случаев в моей базе данных, когда зрители поддерживали поединок, представляли собой схватку один на один; остальные случаи принимали форму нападения на слабых. Все эти инциденты происходили в запланированных ситуациях.

52

Например, Гамлет не может принять решение, как совершить месть в духе вендетты, и отказывается от возможности получить несправедливое преимущество в ситуации, когда он может убить короля, застав его одного и безоружного. В итоге Гамлет участвует в ритуальной дуэли, получает смертельное ранение из‑за жульничества противника и в конце концов осуществляет возмездие, убивая всех причастных к нарушению правил дуэли. Почти во всех случаях Гамлет демонстрирует свое моральное превосходство, следуя правилам честного поединка, за исключением случая, когда он убивает подслушивающего Полония, пронзив его шпагой сквозь настенный гобелен. Но даже этот эпизод оказывается наказанием за обман, причем в отношении лица с более низким статусом.

53

На этой интерпретации делает акцент Янковски [Jankowski 1991]. В том, что мне представляется некомпетентностью, он усматривает намеренное культивирование наводящего ужас имиджа, который идет на пользу делу, если вы пытаетесь торговать протекцией или создавать монополии на противозаконные предприятия. Два эти объяснения не являются взаимоисключающими: мое утверждение состоит лишь в том, что некомпетентность является повсеместной и общей характеристикой, даже если банды извлекают из нее выгоды в собственных целях.

54

Данные Уилкинсон (см.: [Wilkinson 2003: 182, 188, пересчет автора]) демонстрируют, что драки один на один чаще всего происходят без оружия (51%, 60 из 118 случаев), и только в 28% из них используется оружие (33 из 118 случаев); во всех остальных видах драк (навал на одну жертву, драки «бригада» на «бригаду») только 20% (33 из 162 случаев) обходились без оружия, а в 68% (110 из 162 случаев) оно присутствовало. Реже всего оружие используется в драках между друзьями (32%, 11 из 34 случаев) или знакомыми людьми (38%, 33 из 86 случаев), чаще всего – между соперниками (66%, 35 из 63 случаев); промежуточный вариант представляют собой поединки между незнакомыми людьми (52%, 67 из 130 случаев). В рассматриваемых группах присутствует представление о честном поединке, и соответствующие свидетельства приводятся на всем протяжении интервью, записанных Уилкинсон, однако четких количественных данных о таких поединках нет.

55

Здесь мы обращаемся прежде всего к насилию внутри мафиозных организаций и между ними – именно в этих ситуациях и происходит большинство убийств. Насилие гангстеров приобретает более открытый и публичный характер, когда оно используется против жертв из внешнего мира, которые становятся объектами вымогательства – мафия стремится обложить их собственными налогами и платежами за протекцию. В значительной степени это некое шоу с целью запугивания, но его цели – формирование и поддержание регулярного потока доходов – напоминают бизнес.

56

Одна из причин того, почему мафия является достаточно сильной и самовоспроизводящейся организацией, заключается в том, что она набирает своих участников из полноценных семей. Уличные банды из низших слоев, напротив, часто вербуют людей из распавшихся семей и не могут использовать семейные связи в качестве основы своей организации, хотя этот момент в большей степени относится к «черным», нежели к латиноамериканским бандам [Horowitz 1983].

57

Еще одна причина романтизации мафии кроется в историческом моменте, когда появились популярные фильмы о мафиозных семьях с сентиментальным оттенком наподобие «Крестного отца». Именно в это время, в 1970‑х годах, мафия стала терять свои позиции в качестве основной силы организованной преступности: сначала ямайские и латиноамериканские синдикаты захватили оптовый наркобизнес, а в 1990‑х годах в таких давних промыслах мафии, как вымогательство и организованная проституции, стал господствовать криминальный бизнес из России и других бывших советских республик. К сокращению традиционной сферы криминальной протекции также привела широкомасштабная легализация азартных игр. В конце XX