Человек в футляре. Избранное - Антон Павлович Чехов

она сделана из всех возможных материалов и преследует вас из всех витрин, как неотвязный, мучительный кошмар». Известно, что Мопассан одно время обедал в ресторане на первом уровне башни, объясняя это тем, что «это единственное место в Париже, откуда ее не видно».

…по обстоятельствам, как говорится, от редакции не зависящим… – Формула уведомления читателя о снятии материала цензурой в прессе.

«Во Францию два гренадера…» – романс Р. Шумана на стихи Г. Гейне («Гренадеры», 1827; русский перевод М. Л. Михайлова, 1846).

«Не говори, что молодость сгубила» – романс (1877) Я. Ф. Пригожего (1840–1920) на слова отрывка из стихотворения Н. А. Некрасова «Тяжелый крест достался ей на долю» (1856).

«Я вновь пред тобою стою очарован…» – романс неизвестного композитора на слова стихотворения В. И. Красова (1810–1855) «Опять пред тобой я стою очарован» (1841).

В Расплюеве был неподражаем, лучше Садовского… – Пров Михайлович Садовский-старший (1818–1872) был первым и лучшим исполнителем роли Расплюева в спектакле Малого театра «Свадьба Кречинского» по пьесе А. В. Сухово-Кобылина (премьера состоялась в 1855 г.).

De gustibus aut bene, aut nihil. – Комическое совмещение двух латинских максим: «De gustibus non est disputndum» («О вкусах не спорят») и «De mortius aut bene, aut nihil» («О мертвых – или хорошо, или ничего»).

«Мой сын! Ты очи ~ бездне преступленья?» – У. Шекспир «Гамлет», д. III, явл. 3 (пер. Н. А. Полевого, 1837).

Юпитер, ты сердишься… – «…значит, ты не прав». Крылатое выражение, восходящее к сатирам Лукиана.

Синодальный певчий – хорист одного из старейших русских хоров – Синодального хора (основан в 1710 г.), славившегося своими басами. Обычно синодальные певчие получали образование в специальном Московском синодальном училище церковного пения.

Тихий ангел пролетел. – Крылатое выражение; говорится о внезапно установившейся тишине во время шумного разговора.

«Расскажите вы ей, цветы мои…» – Начало «куплетов» влюбленного в Маргариту юноши Зибеля из начала второго действия оперы Ш. Гуно «Фауст» (1859, либретто Ж. Барбье и М. Карре, рус. пер. П. И. Калашникова).

«И, разумеется ~ угождений…» – Цитата из первой части книги очерков Мопассана «На воде» (1888) в переводе М. Н. Тимофеевой.

«Слова, слова, слова…» – Из «Гамлета» У. Шекспира (II акт, явл. 2).

Поприщин – персонаж повести Н. В. Гоголя «Записки сумасшедшего».

…во фраке со звездой… – см. примеч. к с. 29.

Есть загадка: утром на четырех, в полдень на двух, вечером на трех… – В греческой мифологии загадка, которую Сфинкс задал фиванцам: «Кто имеет четыре ноги утром, две днем, три вечером и бывает самым слабым, когда имеет больше всего ног?» Ответ: человек (в младенчестве ползает, в расцвете сил ходит на двух ногах, а в старости опирается на трость).

«Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее» – фраза из рассказа Чехова «Соседи» (1892). Л. А. Авилова вспоминала, что в 1895 г. она анонимно послала Чехову брелок, на котором было вырезано: «Повести и рассказы. Соч. Ан. Чехова. Стран. 267, стр. 6 и 7», – указание на фразу из «Соседей». Писатель не ответил, но затем они встретились на маскараде в театре Суворина, и Чехов пообещал «ответить со сцены» на премьере «Чайки». После спектакля Авилова нашла в своей книге «Счастливец» на указанном в пьесе месте слова: «Молодым девицам бывать в маскарадах не полагается».

«Ограбленная почта» – популярная мелодрама Э. Лемуана-Моро, П. Сиродена и А. Делакура, вошла в репертуар русских театров в переводе Ф. А. Бурдина (1872). Чехов видел эту пьесу еще в Таганроге, она неоднократно упоминается в его сочинениях.

Елисаветград – город на Украине, ныне Кропивницкий.

«Славянский базар» – см. примеч. к с. 631.

«Месяц плывет по ночным небесам…» – Начальные строки популярной серенады К. С. Шиловского (1849–1893) «Тигренок».

Действительный статский советник – гражданский чин 4-го класса, соответствовавший армейскому генерал-майору.

В «Русалке» мельник… ворон… – В драме Пушкина «Русалка» (1829–1832); возможно, имеется в виду одноименная опера А. С. Даргомыжского (1856, либретто композитора).

У него на плотине блестит горлышко разбитой бутылки… – В мае 1886 г. Чехов советовал в письме брату Александру: «В описаниях природы надо хвататься за мелкие частности, группируя их таким образом, чтобы по прочтении, когда закроешь глаза, давалась картина. Например, у тебя получится лунная ночь, если ты напишешь, что на мельничной плотине яркой звездочкой мелькало стеклышко от разбитой бутылки и покатилась шаром черная тень собаки или волка». Чуть раньше, в марте того же года, Чехов использовал этот прием при описании лунной ночи в рассказе «Волк».

Тальма – плащ или накидка без рукавов.

«Хорошо тому… угол ~ И да поможет Господь всем бесприютным скитальцам»… – Цитата из эпилога романа И. С. Тургенева «Рудин» (1856; у Тургенева – «уголок»).

Дядя Ваня

Впервые: Пьесы. СПб., изд. А. С. Суворина, 1897.

Вошло в издание А. Ф. Маркса; выпускалось отдельным изданием (1902).

Пьеса представляет собой переработку комедии «Леший» (1890). Когда именно Чехов работал над пьесой, неизвестно (в 1899 г. он называл ее «давней»), однако большинство ученых считают, что это происходило после написания «Чайки», скорее всего осенью 1896 г. при подготовке к изданию сборника «Пьесы». К началу декабря того же года относится первое упоминание новой пьесы автором. Центральные персонажи «Лешего» (Войницкий, Серебряков, Соня, Елена Андреевна, Мария Васильевна), хотя и сохранились, но были существенно изменены; то же касается многих мотивов и ситуаций.

В персонажах «Дяди Вани» (как и ранее в персонажах «Лешего») современники узнавали реальных людей, связанных с пребыванием семьи Чеховых летом 1889 г. и 1890 г. в усадьбе Линтваревых Лука Харьковской губернии. Брат писателя Михаил Павлович увидел сходство Сони с сестрой Марией Павловной.

В декабре 1898 г., сразу же после успеха «Чайки» на сцене МХТ, Немирович-Данченко попросил Чехова отдать театру «Дядю Ваню». Однако пьеса была уже обещана Малому театру, и в марте 1899 г. даже состоялась ее читка артистами этого театра. Препятствием для постановки в императорском Малом театре стало решение Театрально-литературного комитета, потребовавшего от автора сокращений и переделок. Чехов ответил, что ничего переделывать в пьесе не будет, так как она издана пять лет тому назад и публика знакома с ней в данной редакции. После этого он отдал драму Художественному театру, который немедленно приступил к работе над ней. Чехов присутствовал на одной из репетиций и остался доволен. По воспоминаниям Станиславского, в ответ на просьбы актеров дать указания, как им играть, Чехов неизменно отвечал: «Там же все написано», подчеркивая тем самым роль детали. В частности, как вспоминает Станиславский, с точки зрения автора, «чудесные галстуки» Войницкого указывали на то, что перед нами вовсе не опустившийся помещик. Премьера состоялась 26 октября 1899 г., роль Елены Андреевны играла О. Л. Книппер, Астрова – К. С. Станиславский. Чехов, находившийся в Ялте, получил несколько телеграмм, свидетельствовавших об успехе спектакля.

Пьеса и до, и после мхатовского спектакля с успехом шла на многих провинциальных сценах (Казань, Павловск, Одесса, Киев, Серпухов, Таганрог, Ростов-на-Дону, Нижний Новгород и мн. др.), а также на любительской сцене. Долго велись переговоры о постановке пьесы в Александринском театре, однако премьера состоялась только в 1909 г.

Многие зрители в письмах к Чехову отмечали новаторство пьесы. Так, Горький в конце 1898 г. писал автору: «Для меня – это страшная вещь, ваш „Дядя Ваня“, это совершенно новый вид драматического искусства. 〈…〉 Другие драмы не отвлекают человека от реальностей до философских обобщений – ваши делают это». К сильным местам пьесы зрители обычно относили драматизм положения центральных героев, гнетущее воздействие провинциальной жизни на русского человека, сильное эмоциональное воздействие финала. В то же время в ряде отзывов звучала неудовлетворенность отсутствием «светлой точки», мрачностью и беспросветностью происходящего на сцене. Л. Н. Толстой, посмотрев спектакль в январе 1900 г., оставил запись в дневнике: «Ездил смотреть „Дядю Ваню“ и возмутился». В качестве полемического ответа на чеховскую пьесу им была написана драма «Живой труп».

Литературная критика после выхода сборника «Пьесы» восприняла «Дядю Ваню» прежде всего как переделку «Лешего», отмечая в новом варианте доминирование «настроения» и отсутствие «четких контуров». Идеолог «малых дел» критик газеты «Неделя» Я. Абрамов писал