Философская топология русской культуры - Сергей Александрович Азаренко

менее «мужеподобна» женщина, тем она самочнее; чем менее «женоподобен» мужчина, тем наиболее он самец. Афина Паллада, «воительница» и «мудрая» – не замужняя, не мать и вообще очень мало самка. В ней возраста нет; она не знала детства, не будет бабушкой. Ей, мужеподобной, параллелен женоподобный Ганимед, который никогда не будет отцом, мужем, дедушкой.

Рассуждая в терминах телесности, под которой в современной французской философии понимают не сумму органов, а некий неосознанный горизонт целостного человеческого опыта, существующий до всякого определенного мышления, Розанов выводит типические «душевные» качества полов из их детородных органов. Мужская «душа», то есть «дыхание» или, что то же, проявление жизни мужского полового органа, в пределе – это твердая, прямая, крепкая, наступающая, движущаяся вперед, напирающая, одолевающая сила. Женская «душа» соответствует женскому детородному органу и в пределе – это нежная, мягкая, податливая, уступчивая сила. В одних и тех же словах и понятиях выражаются идеальные душевные качества в мужчине, в каких терминах женщина бессознательно выражает желание к его половым органам; и взаимно, мужчина в «душе» и «характере» желаемой женщины мысленно представляет себе половую сферу ее тела. Обращает на себя внимание та особенность, что организация окружающего пространства мужчины или женщины есть способ своеобразного удвоения их половой анатомической особенности. Психика женская предполагает следующие качества: она не жестка, не тверда, не очерчена резко и ясно, а напротив, ширится, как туман, захватывает собою неопределенно далекое, так, что неизвестно, где ее границы. Но именно это и есть определение увлажненных и пахучих тканей ее органа и вообще половой сферы.

Дом женщины, комната женщины, вещи женские – все это не то, что вещи, комната и дом мужчины: они словно размягчены, растворены, словно вещи и место превращены в ароматистость, эту милую и теплую женскую ароматность, с притяжения к которой начинается «влюбленность» мужчины. Все это является продолжением женской производительной сферы. Мужчина не наполняет ароматом дом: все проявления его «шумны», «кратковременны» и не имеют тенденцию «тягуче распространяться». Он подобен дереву без запаха, а она – цветку, далеко распространяющему свою пахучесть. Каковы органы, таковы и души; каковы души, таковы и органы. Но вернемся к заявленной выше нумерации:

… +8 +7 +6 +5 +4 +3 +2 +1 +0–1 –2–3 –4–5 –6–7 –8 …

К +8 +7 +6 … можно отнести наиболее сексапильных женщин, вплоть до sainte prostituée. По мере приближения к низшим цифрам, к +3 +2 +1, тембр голоса грубеет, взгляд становится жестче, манеры резче, «нахальства больше». Появляется тип женщины, который не особо сладок в замужестве и для мужа «ничего себе», «терпится». Наконец наступает +0. Здесь обращают на себя внимание знаки + и —. Такие не мертвы, хотя абсолютно никогда «не хотят». Кое-что по части + в них есть; но оно связывается кое-чем по части —. Таким образом, в них нет однолинейного тяготения к «самцу», но две как бы стрелки, обращенные остриями в разные стороны свидетельствуют о направленности как к «самцу», так и к «самке» же. Самка ищет самку; значит, в первой самке содержится и самец; но пока он в слабом состоянии, так что связывается остатками самки, но уже угасающей самки, которая также связана нарождающимся здесь самцом. В этой ситуации голос груб, манеры «полумужские», курит, затягивает и плюет, басит. Волосы растут дурно, некрасивы, и она их стрижет; здесь нет девицы, а какой-то «парень». Этот тип женщины склонен ходить на курсы, на митинги, спорить, ругаться, читать, переводить, компилировать. «Синий чулок» с примесью политики или политик с претензиями на начитанность.

Таких в жены инстинктивно не берут, хотя и берут дурнушек, некрасивых, даже уродцев. У них всё переходит в чисто «минусовые» величины: «она» волнуется между своим полом, бросает страстные взгляды, горячится, чувствует себя разгоряченною около женщин, девушек. У них существует тяга к слезам, тоске, мечтам и философии, к длинной философии, к которой у некоторых обнаруживается действительно призвание. Отмеченная тенденция применима и к мужскому полу. И если там «пробиваются усики», то здесь укорачивается борода, как в телесном, так и духовном смыслах. К +8, +7 мужского пола можно отнести «ахиллесов» и «одиссеев». Это – храбрые и энергичные воины. Но одно дело, замечает Розанов, разбить косную массу на куски; а другое – начать обрабатывать куски. Бой и шлифование, в самом широком смысле, – разные фазы одного процесса, но требуют они совсем разных качеств. Вот здесь-то, во всемирной потребности «шлифоваться», и выступает роль +2, +1, +0 или –1,-2 пола. Борода начинается укорачиваться, пыл – опадать, а в характере, дотоле жестком и непереносимом для ближних, начинает проступать мягкость, делающая его приятным другим. Всё это по мере того, как самец от высоких степеней +8, +7 переходит к умеренным и совсем низким: +3, +2, +1. В этих умеренных степенях зарождается брак как привязанность одного к «одной», как довольство одною; и, наконец, появляется неопределенное +0, фаза неволения и отсутствия желания. На этой стадии доминирует прощение, кротость, «непротивление злу».

Таким образом, по Розанову, антропологическому типу русского человека соответствует «умеренная нумеричность», то есть «опавшая телесность» и низкий уровень «желания», склонность к «морали», а также наличие тенденции к «шлифованию» в воспринятии достижений других культур. Но возникает вопрос, какие же «объективные» обстоятельства способствовали формированию именно такого типа телесности носителя русской культуры? Мы полагаем, что этому способствовал ряд социально-топологических особенностей русского способа существования. В самом деле, половые отношения, то бишь отношение половинок, – это не просто отношения данного мужчины к данной женщине или наоборот. Это – со-бытие самого мира, которое проторяет себя через мужской пол и женский пол; это отношения противоположностей мира, столкновение которых служит, с одной стороны, целям воспроизводства рода человеческого, а с другой – становлению человеческого, в котором один пол и возникает в качестве пола, поскольку существует другой пол, благодаря которому он и способен сбываться. Именно так, бытийственно, то есть во всей жизненной полноте, совершается это отношение в русской культуре, в которой слияние половинок происходит не просто как акт удовольствия, но как целое событие.

Топологические параметры России послужили формированию русского типа телесности и характера ее «желания». На южных просторах небо и земля отчетливо противостоят друг другу, как отчетливо противостоят мужская половина мира женской, создавая высокую разность потенциалов. Поэтому и сила сексуального столкновения (оргия-оргазм) противоположностей мира там велика. В России небо низко стелется над землей, находясь почти вперемешку с ней. Дожди и метели сводят в одну плоскость две основные стихии российских просторов. Такая пригонка противоположностей мира снижает силу и последствия их столкновения, тогда как только разность потенциалов далеко отстоящих единиц