Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

не удавалось смутить его, даже перед лицом смерти. Однако его духовные силы опирались не на интеллект, зависели не от знания. Они восходили к остроте восприятия, напряженности чувствования и предопределенности его устремлений. Он не притязал на всеведение; события могли оказаться для него неожиданностью; и только его убежденность и энтузиазм приводили к тому, что он переоценивал свои силы, как в Назарете и Иерусалиме. Однако исключительность его способностей, по-видимому, доказывается его чудесами.

Вероятно, в большинстве случаев они представляли собой результат внушения — влияния сильного и уверенного в себе духа на впечатлительные души. Само его присутствие тонизировало; от его радостного прикосновения у слабого прибавлялось сил, а больной выздоравливал. Тот факт, что схожие истории рассказываются также о других легендарных или исторических персонажах{1592}, вовсе не доказывает мифичность творившихся Христом чудес. За немногими исключениями они не лишены правдоподобия; схожие явления можно ежедневно наблюдать в Лурде и, несомненно, во времена Иисуса они случались в Эпидавре и других центрах психического врачевания в античном мире. Апостолы также умели излечивать схожие недуги. Психологическая природа чудес доказывается двумя деталями: сам Христос приписывает излечение «вере» тех, кого он исцелил; ему не удалось совершать чудеса в Назарете, ибо местные жители видели в нем, судя по всему, «сына плотника» и отказывались верить в его необыкновенные способности; отсюда его замечания: «Всюду пророк в почете, только не у себя на родине и не дома»{1593}. Евангелисты сообщают о Марии Магдалине, из которой «были изгнаны семь демонов». Иными словами, она страдала от нервных расстройств и припадков; в присутствии Христа болезнь, невидимому, стихала, и потому Мария любила Иисуса как того, кто вернул ее к жизни, близость к которому помогала ей сохранять здравость рассудка. В случае с дочерью Иаира Христос открыто сказал, что она не мертва, но спит — возможно, в каталептическом состоянии; призывая ее пробудиться, он воспользовался не своей обыкновенной мягкостью, но резким приказом: «Девочка, встань!»{1594}. Все это не означает, что Иисус рассматривал свои чудеса как чисто естественные явления; он чувствовал, что способен производить их лишь благодаря тому божественному духу, что пребывал в нем. Мы не знаем, ошибался ли он; мы все еще не можем указать пределы потенциальных способностей, таящихся в мысли и воле человека. Сам Иисус, по-видимому, испытывал физическую усталость по совершении своих чудес. Он неохотно брался за них, запрещал своим последователям широко оповещать о них, упрекал людей, которым потребны «знаки», и сожалел о том, что даже апостолы, избранные им, признают его главным образом ввиду совершаемых им «чудес».

Эти люди едва ли относились к тому человеческому типу, который мог быть избран для того, чтобы переделать мир. Евангелия реалистически живописуют различие их характеров и честно говорят об их недостатках и ошибках. Они были откровенно амбициозны; чтобы их успокоить, Христос пообещал, что на Страшном Суде они будут восседать на двенадцати тронах и судить двенадцать колен Израилевых{1595}. После того как Креститель был заточен в темницу, один из его последователей, Андрей, присоединился к Иисусу и привел с собой брата Симона, которому Иисус дал прозвище «Кефас» — «скала»; греки перевели это слово как Петр (Petros). Петр — глубоко человечен; он порывист, серьезен, великодушен, завистлив, временами робок настолько, что проявляет простительную трусость. Он и Андрей рыбачили на Галилейском море; два сына Зеведеевых также были рыбаками — Иаков и Иоанн; эти четверо оставили свое ремесло и семьи, чтобы стать ближайшими сподвижниками Христа. Матфей был сборщиком податей в пограничном городке Капернауме; он был «мытарем», или человеком, вовлеченным в общественную или государственную коммерческую деятельность, то есть находился на службе у Рима и был ненавидим всеми иудеями, страстно жаждавшими свободы. Иуда Искариот был единственным из апостолов, кто происходил не из Галилеи. Двенадцать объединили свои имущества и поручили Иуде заведовать этим общим фондом. Следуя за Христом в его миссионерских странствиях, они жили под открытым небом, время от времени собирали пищу с полей, мимо которых проходили, и принимали гостеприимство обращенных и друзей.. В дополнение к двенадцати Иисус назначил семьдесят двух своих последователей учениками и посылал двоих из них в каждый город, который собирался посетить. Он наставляет их не брать с собой «ни кошеля, ни котомки, ни обуви»{1596}. Добрые и благочестивые женщины присоединялись к апостолом и ученикам, поддерживали их материально и выполняли для них те хлопотные домашние обязанности, которыми, к величайшему утешению мужчин, обычно заведуют их жены. Через этот крохотный отряд, состоящий из неграмотной черни, Христос послал миру свою благую весть.

IV. ЕВАНГЕЛИЕ

Он учил своих слушателей с той простотой, в которой они нуждались: он рассказывал занимательные истории, поучительный смысл которых надолго оставался в памяти, предпочитал доказательной аргументации острые афоризмы и непревзойденно владел сравнениями и метафорами. Использовавшаяся им притчевая форма не была на Востоке чем-то необыкновенным, и некоторые из его очаровательных аналогий восходят (сам он, возможно, этого не осознавал) к пророкам, псалмопевцам и раввинам{1597}; и тем не менее прямота его речи, живая и красочная образность, искренность и теплота характера возвысили его изречения до вдохновеннейшей поэзии. Некоторые из его слов темны, некоторые кажутся на первый взгляд несправедливыми{1598}, некоторые исполнены острого сарказма и горечи; почти все они являются образцами краткости, ясности и силы.

Отправной точкой для Иисуса послужила Благая Весть Иоанна Крестителя, которая, в свою очередь, опиралась на откровения Даниила и Еноха; historia non facit saltum. Царство Божие близко, утверждал он; Бог вскоре положит конец царству зла на земле; Сын Человеческий придет «по облакам небесным» судить все человечество — и живых и мертвых{1599}. Время, отпущенное на покаяние, проходит; те, что покаялись, жили праведно, любили Бога и уверовали в его посланника, наследуют Царство и будут восставлены во власти и славе, когда мир навсегда избавится от зла, страдания и смерти.

Так как все эти идеи были хорошо знакомы его слушателям, Христос не давал им четких определений, и сегодня его концепцию затемняют многие трудные для понимания частности. Что он подразумевал под Царством? Сверхприродное небо? По-видимому, нет, ибо апостолы и ранние христиане единодушно ожидали земного царства. Такова была иудейская традиция, наследованная Иисусом; и он учил своих последователей молиться Отцу: «Да придет Царство Твое, Да будет воля Твоя на небе и на земле». Только после того, как эта надежда не сбылась, Иисус Евангелия от Иоанна скажет: «Царство Мое не