Король пиратов. Удивительная история Генри Эвери и зарождение Золотого века пиратства - Шон Кингсли

Таверна «Край света» располагалась в двух шагах от ворот лондонской таможни[339]. Дефо выглядел как любой другой торговец. Половину дня он работал на пристани, грузил свой кирпич на корабли и отправлял его в разные уголки земли. При этом он не спускал глаз с потока людей, приезжавших и уезжавших на Грейвзендском пароме[340] во время очередного прилива.

Из комнат Дефо, находившихся над таверной, открывался величественный вид на судоходство по широкой артерии Темзы. Шестидесятитонные хои[341] везли в столицу кентскую вишню. Поднимались рыболовные шмаки[342], груженные макрелью из Фолкстона. Одно из самых красивых зрелищ представляли флотилии угольщиков, двигавшихся вверх по реке с грузом ньюкаслского угля для Лондона – до семисот парусов одновременно. Каботажные суда доставляли пшеницу и чеширский сыр из Солента и Уоша. Шли крупные корабли, груженные вином из Опорто, табаком из Виргинии, чаем из Ост-Индии и тем самым ярким индийским ситцем, который уничтожал рынок местных английских тканей и заставлял кипеть кровь и чернила пера Дефо[343].

Все капитаны и моряки останавливались в таверне «Край света», чтобы промочить пересохшие глотки. День за днем Дефо выслушивал рассказы о зашанхаенных моряках[344], рабстве и каннибализме на Мадагаскаре. Чаще всего в трактире возбужденно обсуждали дерзкие действия английских пиратов.

Эпохальный 1695 год положил начало Золотому веку пиратства. После захвата Gunsway неподалеку от Сурата империя Великих Моголов бесилась от неспособности Англии обуздать своих разбойников. Быстрая «Причуда» капитана Эвери захватила торговую махину падишаха Аурангзеба – колосса, возвращавшегося домой с экзотическими товарами из порта Моха в Красном море и придворными после хаджа (паломничества в Мекку).

Дефо много раз слышал, как пушечное ядро срезало грот-мачту Gunsway, превратив гордость Индии в легкую мишень. Лондонская мельница сплетен перемалывала один слух за другим. А вы знаете, что Эвери удалось смыться с 600 000 фунтов золотом, серебром и драгоценностями? Потрясающе. А правда, что экипаж изнасиловал придворных женщин, а капитан закрутил роман с внучкой императора? А потом они сбежали на Мадагаскар и живут там как лорды. Нет, они удрали в Нью-Провиденс и Бостон. Дядя моего брата слышал, что пираты вернулись в Бристоль, где шайка разделилась: одни залегли на дно в Ирландии, другие – в Корнуолле, а третьи бежали через северную границу в Шотландию.

Все сходились в одном: капитан Генри Эвери сорвал крупный куш. Он захватил огромную добычу и исчез с этими невероятными деньгами. А в начале лета 1696 года король пиратов Генри Эвери стал призраком.

У Даниеля Дефо замирало сердце. Памфлеты могли сделать его игроком на политической арене, обеспечить авторитет за столами самого высокого уровня. Но это никак не могло удовлетворить того романтического искателя приключений, что жил в нем. У Дефо имелась еще одна причина интересоваться тем, что, как он понимал, не просто россказни. Он действительно знал Генри Эвери. Дефо хотелось думать, что они даже были друзьями – хотя и совсем в иное, более невинное время.

Дефо часто сталкивался с Эвери во время своих путешествий по Корнуоллу, когда был еще начинающим торговцем, мечтавшим о больших делах. Диссентер видел родственную душу, отчаянно стремящуюся вырваться из ловушки, устроенной ему жизнью, и посмотреть мир.

По вечерам они болтали обо всем на свете – семья, торговля, империя, море, путешествия, приключения и будущее. Злосчастную судьбу Эвери определил мошенник сосед, а судьбу Дефо – рождение в семье непримиримых протестантов. И в годы наибольшей уязвимости Эвери и Дефо стали братьями по крови и при каждой встрече топили неприятности в вине. Кто бы мог представить, насколько скандальным способом они оба поднимутся?

Даже скрываясь в болотах Тилбери в 1696 году, Даниель Дефо узнал о дерзком рейде Генри Эвери. Он снова и снова перечитывал строки баллады «Вознагражденное злодейство», о приключениях своего старого друга:

Был каждый славный парень рад

Примкнуть без страха к нам.

Угнали в Гройне[345] мы фрегат,

Чтоб рыскать по волнам.

И нам сопутствовал успех:

Мы грабили безбожно,

Беря добро с торговцев всех.

Пираты, осторожней.

Чтоб двинуться в такой набег,

Корабль готов был наш:

Сто восемьдесят человек —

Рисковый экипаж.

Любые флаги поднимать

Торговцам безнадежно,

И вот должны мы умирать.

Пираты, осторожней[346].

С точки зрения Даниеля Дефо, у пиратской ватаги Генри Эвери было все – приключения, богатство, бегство от несправедливых законов. Пусть крупные воротилы, с которыми Дефо работал в Лондоне, именовали Эвери врагом всего человечества, его жизнь вдохновляла диссентера. В голове Дефо зародилась идея. В том же году он начал заполнять свои дневники историями, лившимися из болтливых ртов старых морских волков в таверне «Край света». Некоторые из них – полная чушь, навеянная лишним стаканчиком. Другие, возможно, имели какую-то основу. Книга о пиратах? Подобное будет продаваться как горячие пирожки.

В таверне Дефо узнал о пиратской республике на берегах острова Сент-Мари у восточного побережья Мадагаскара – тайном логове капитанов вроде Эвери, которые целились на самые богатые морские маршруты в мире, проходившие между Мохой в Красном море и Суратом в Индии. Дефо были знакомы их имена, с некоторыми он даже встречался. Он не удержался и, переодевшись, пробрался в зал суда в Олд-Бейли[347], где в октябре 1696 года шел процесс над частью команды Генри Эвери. Там Дефо сделал массу заметок.

Истории Джозефа Доусона, Эдварда Форсайта, Уильяма Мэя, Уильяма Бишопа, Джеймса Льюиса и Джона Спаркса казались кучей небылиц. Всех их обвиняли в захвате судна Gunsway и его роскошного груза, подобного которому никогда не бывало в океане[348]. Когда преступников вешали на Причале казней, Дефо присоединился к любопытствующей толпе, наблюдая за происходящим, пока прилив в Уоппинге омывал тела, привязанные к столбам с отметками высоты воды. Дефо чуть заметно кивнул стоявшему в стороне высокому, крепко сложенному мужчине лет сорока, сероглазому и смуглому, пришедшему попрощаться с повешенными. Светлый парик скрывал большую часть его лица и уплощенный нос.

Даниель Дефо никогда не забывал лиц. Три дня назад, когда он оглядывал посетителей «Края света» перед тем как направиться к своему столу, он заметил сидящего в углу этого самого человека. Человек, с которым он дружил десятки лет назад в Фалмуте. Генри Эвери восстал из мертвых.

Пират выглядел