Хрупкий мир: СтеклоВатный Writober-25 - Анастасия Стеклова

птиц бюрдюкоподобных было разнообразие преогромнейшее: и высокие, и низкие, и с золотыми перьями, и с белыми пятнами. Стояли ещё так прямо, будто олимпийские борцы. Гордые птицы оказались.

А были и такие птицы, что иначе как разбойниками и не назвать. Хоть сами могли охотиться недурно, но любили у других рыбу отбирать и обижать иногда. Поморниками звались. И были они грязного серого цвета, прямо как мы. Но всё же тоже коренные жители.

Жили на этих берегах и верные птицы Афины Паллады — совы. Только были они белыми да пёстрыми, и улетали далеко в снега. Тоже охотницы хорошие, их на белом небе совсем не видно было.

Не стали мы нарушать ладную и певучую жизнь детей бурь и гроз. Решили, что не наш этот берег и надо далее лететь.

А куда мы в конце концов прилетели — это уже совсем другое сказание…

23. Хрупкий мир

Помнишь, мы с тобой как-то говорили о мире. Этот неокультуренный участок парка весьма располагает к философским беседам даже относительно далёких от философии товарищей вроде нас с тобой, хотя мы ни разу не парочка. Хотя тебе здесь явно не хватает будочек с кофе.

Точнее, начали-то мы тогда рассуждать про экологическую обстановку, когда увидели разбросанный мусор, но ты всё свёл к своей любимой геополитике. Азия, Евразия, сплошное безобразие… Я не люблю политику, но ты упорно говоришь про неё, снова и снова. И тебя не остановишь. Но суть не в этом: помнишь, ты тогда сказал, что неважно, сколько ещё ракет запустят, потому что мир всё выдержит.

Хочешь знать, что у меня в руках? Погляди — это бабочка павлиний глаз. Не правда ли, она кажется ужасно хрупкой? Это действительно так: её крылья образованы мельчайшими чешуйками, которые легко отслаиваются, из-за чего крылья становятся тоньше. Я молчу уже о том, насколько легко сломать эти крылья. Ты удивлён, что мы нашли её осенью? В этом нет ничего удивительного — павлиноглазки и некоторые другие виды бабочек, например, лимонница, могут зимовать во взрослом состоянии. Они забиваются в щели, прячутся в подстилке, а мой папа частенько находил бабочек в гараже. Один раз бабочки перезимовали у нас в коробке на балконе, и мы их выпустили весной. Да, не все пережили зиму, но всё же парочка этих хрупких созданий пересли четыре месяца холода. Большое число насекомых не зимует во взрослом состоянии. Они откладывают яйца и потом умирают. Их дети появляются весной, чтобы умереть к осени, отложив яйца также, как и их родители. Насекомые хрупкие, не правда ли? Но я помню, что ты ужасно боишься огромного комара-долгоножку, а ведь он самый легко ранимый из комаров из-за слишком длинных лапок, которые способен отбрасывать.

Хрупкость — многогранное понятие. Алмаз хрупок, но считается самым прочным минералом в мире, и именно ему соответствует десятка по шкале Мооса.

Думаешь, дело в одной только бабочке? В воздухе, в земле, в воде, прямо сейчас на твоём теле и внутри твоего кишечника обитают мириады бактерий. Если ты не помнишь, это прокариотические, то есть доядерные, организмы, которые намного древнее всех человеческих цивилизаций, не говоря уже о самом человеке. Да даже о растениях. Водорослях. Вряд ли ты сможешь представить, что такое миллиард лет назад. Сможешь понять, но представить мир на Земле, в котором нет ничего привычного нам включая кислород, довольно сложно.

Одни бактерии способны выкашивать целые виды. Чумная палочка уничтожила значительную часть населения Европы. Другие на протяжении всего нашего существования как вида — да, наверное, даже как биологического типа — помогают нам переваривать пищу. Клетчатку. Взамен дают витамины, которых порой не хватает в той еде, что мы в основном поглощаем. В нашем рационе, честно говоря, клетчатки не хватает.

Бактерии малы, но неубиваемы? Так, да не так: когда мы на паре по микробиологии сажали кишечную палочку на субстрат, после в чашках Петри у некоторых были лишь слабые точки, сигнализирующие о наличии колоний, у других не было ничего, у третьих чашку захватила плесень. Бактерии погибли, потому что мы не были достаточно аккуратны, хотя мы очень старались. Родственники же этих бактерий способны вызвать бурление адских котлов в наших желудках, которое заставит нас потерять часть пищи и немного электролитов.

Часто обращаешь внимание на деревья? Я очень. Это, конечно, специфика моего образования, Но дело не только в этом. Сейчас осень, деревья особенно красивы, не правда ли? Хотя, по-моему скромному мнению, они прекрасны всегда.

Давай соберём букет листьев! Посмотри на эти пятна. Это грибковое поражение. Вот линии на листе — кто-то из гусениц постарался. Дыры — возможно, работа улиток или жуков. Слышал о ясеневой златке. Этот вредитель съел ясени в наших лесах. Всего-то лет десять назад короед уничтожил половину наших елей.

А эти мячики на дубовых листьях называются галлами, в простонародье дубовыми яблочками. Это постаралась орехотворка для своих детей. Знаешь ли ты, что из этих дубовых яблочек раньше делали чернила?

Каждый день, каждую минуту деревья сталкиваются с кучей желающих им навредить. Но тем не менее леса существуют миллионы лет. Правда, они не всегда так выглядели: цветковые растения возникли только в меловом периоде, до этого господствовали голосеменные, а ещё раньше росли древовидные хвощи и плауны. Ты когда-нибудь видел хвощ? Ещё бы, он мало похож на дерево, которое можно заметить издали. А плаунов очень мало. Они даже в Красную книгу занесены.

Про экосистемы можно говорить бесконечно. У нас на кафедре связанные с этим предметы шли более трёх лет, я сама изучала много дополнительной литературы, но всё равно мне кажется, что я ничего не знаю. Ещё экосистема и биогеоценоз — это разные понятия. Видишь пень? Из него растут молодые побеги, его древесину разлагает грибница ложноопёнка, где-то под корой прячутся костянки, личинки жуков, мокрицы, ногохвостки, дождевые черви, пауки… Это экосистема. Но для биогеоценоза одного пня явно маловато.

Только прислушайся! Как много шума! Трещат птицы, падают листья, шуршат ветки, где-то под землёй ползут крот или полёвка, вглубь коры забивается личинка хруща, чтобы окуклиться. Грибы продолжают рост своих бесконечных тонких гиф, белки всё ещё делают запасы, про которые забудут, рыба глотает с поверхности упавших мух, последние зелёные листья хватают кванты света, чтобы перевести их в энергию органических связей сахаров.

Каждый день, каждый час, каждую секунду и миллисекунду мир немного меняется и постоянно движется.

И это до безумия удивительно, что мир так прочен и хрупок одновременно.