Калевипоэг - Фридрих Рейнхольд Крейцвальд

class="v">Сердце ужасом наполнят,

Заморозят кровь живую!

Под водой — постель дитяти,

В бездне — зыбка золотая,

Колыбель — в молоке рыбьей,

Горница голубки — в море!

Волны нянькой ей не будут,

Зыбки шест не покачают,

Не споют ей колыбельной,

Доченьку не позабавят,

Одеялом не укроют.

Матушка моя, зачем ты

Средь холодной темной ночи

Из постели теплой встала

Вести страшные услышать?

Дочь твоя, что ты, родная,

В неге, в холе вынянчила,

Щедрой грудью выкормила,

С береженьем выходила,

На руках укачивала,

Под крылом выращивала,

Наша дочка спит в пучине,

В водяной глухой постели!

Матушка моя! голубка!

Ты возьми, родная, грабли,

Грабли с длинным грабелищем,

С рукояткою из меди,

С зубьями из твердой стали, —

Чтобы грабли дна морского,

Дна глубокого достали!

— Ты неси, отец мой, сети —

Самый крепкий, новый невод,

Попытай, родной мой, счастья:

Не найдешь ли в море дочку,

Не поднимешь ли голубку

Неводом со дна морского! —

Стали дно грести морское,

Загребать покос пучины,

Разгребать морские норы,

В рученьках большие грабли,

Грабли — с длинной рукоятью,

Грабли — с длинными зубцами.

Рукоять — из желтой меди,

А зубцы — из синей стали,

Подграбелье — из железа.

Что же выросло из сметков?

Что поднялось из подгребков?

Стройный дуб из сметков вырос[75],

Ель златая — из подгребков.

Дуб перетащили к дому,

Золотую ель — на выгон.

Стали дно грести морское,

Проборонивать пучину,

Разгребать морские норы.

Грабли длинные — из меди,

А зубцы — из синей стали,

Подграбелье — из железа.

Что же в сметках им явилось?

Что в подгребках отыскалось?

В сметках тех — яйцо орлицы,

А в подгребках — шлем железный.

В шлем яичко положили,

Отнесли домой находку.

Стали дно грести морское.

Проборонивать пучину,

Разгребать морские норы.

Что же в сметках им явилось?

Что в подгребках отыскалось?

В сметках рыбу отыскали,

Чан серебряный — в подгребках.

Рыбу плавать в чан пустили,

Отнесли в глубокий погреб.

Стали дно грести морское,

Проборонивать пучину,

С луговин подводных травы,

Выгребать густую тину,

Щупать в ямах и пещерах,

Не отыщется ль голубка,

Дочка в море не найдется ль.

Уши бедные, услышьте,

Что поет в волнах глубоких.

Души скорбные, услышьте

Голосок со дна морского,

Что поет в волнах прибоя,

Над раскатом водным свищет!

Из волны, со дна морского,

Песня вылетела птицей,

Вышло на берег сказанье:

«Дочь пошла качаться в море,

Слушать песни волн широких.

На прибрежном голом камне

Сбросила она сапожки,

Возле ивы — ожерелья,

На мель — шелковые ленты,

На прибрежный гравий — кольца

Стала дочь качаться в море,

Слушать песни волн широких.

Что сквозь волны там блеснуло?

Что в пучине засверкало?

Меч златой блеснул в пучине,

Серебром копье сверкнуло,

Медный лук в молоке рыбьей.

За мечом пошла девица,

За копьем морским вдогонку

И за луком желтой меди.

Вышел ей старик навстречу,

Старый воин — весь из меди,

В медной шапке и рубахе,

В медном поясе вкруг бедер,

В медных желтых рукавицах,

В медных сапогах и шпорах,

В медных бляхах на рубахе,

Письмена на них — из меди.

С медным телом, с медной шеей,

Медпозубый, медноглазый,

Медным голосом спросил он:

— Что, невеста, ищешь в море?

Что, малютка, ищешь в волнах,

Курочка — в икре и в тине? —

Дева старца услыхала,

Меднотелому сказала:

— Я пошла качаться в море,

Слушать песни волн широких.

Меч златой я увидала

И копье серебряное, И

тот лук из желтой меди.

Меч добыть я захотела,

И копье, и лук из меди! —

Медный человек ответил,

Медным голосом промолвил:

— Калевы мечом владеют,

Олевы копьем владеют,

Сулевы владеют луком.

В море их добро хранимо.

Медный муж — добра их сторож,

Золотых мечей и копий

Их серебряных хранитель,

Медных луков укрыватель.

Стань же медному женою,

Курочкой моей домашней,

Утренней моей отрадой

И забавою вечерней,

И за это — меч бесценный

И копье и лук из меди

Я отдам тебе в подарок,

Дорогим залогом брачным! —

Услыхала, отвечала,

Уточкою прокричала,

Лебедем в ответ пропела:

— Разве дочка земледельца,

Хлеборобов знатных дочка,

На земле сухой не сыщет

Жениха себе по нраву,

Из деревни хлебопашца

Земледельческого рода? —

Медный старец засмеялся,

За ногу ее задел он.

Поскользнувшися на камне,

Канула она глубоко

В потаенные могилы,

Где икра густая рыбья,

Как туман, висит в пещере.

Девушку взяла пучина,

Деточку укрыли волны

Глубоко — в икре и тине.

Поспешил отец на помощь,

Мать на поиски пустилась

По следам пропавшей дочки,

Курочки своей любимой,

Уточки своей домашней.

То ль не ястреб — злая птица,

Не ворона ли воровка,

Не залетный ли обманщик

Курочку унес с насеста,

Уточку с высокой гати,

Дочку из ее светлицы?

Башмачки нашли на камне,

Ожерелья — возле ивы,

Ленты — на песчаной мели,

Кольца — на прибрежной гальке,

На ветвях ветлы — мониста,

Только дочку не видали,

Курочку не отыскали.

Доченька их дорогая

На глаза не показалась.

Девушка