Жить - Кельта

Мале помогли искупаться, смыть с себя пот и кровь, расчесать выполосканные волосы и переплести косу, а потом одолжили чистую опрятную одежду — рубъ, сорочку, повойку. Изорванные и изношенные вещи общим решением сожгли в костре, даже стоптанные скоры не пожалели. А на поляне обоз уже расположился, собираясь задержаться на остаток дня, продолжив путь лишь наутро. Кашевары и костры разожгли и во всю ужин варили. Все дела делались без суеты, но и никто не мешкал и не ленился. Приятно посмотреть.

Волховица уже чувствовала себя лучше, хоть до сих пор была очень слаба. Силы возвращались, и девушка сидела, прислонившись спиной к борту телеги и улыбалась. Да и сфера дара, казавшаяся опустевшей, оказалась в порядке. Вторая сфера всё так же была залита густой силой, а первая, пустая, втягивала в себя через устье понемногу силу из округи и большей частью отправляла в глубину дара, оставляя под рукой совсем немного. Но капля за каплей пустота заполнялась, впрочем, оставляя место для разлёта и переплетения потока, а опыт сдерживания отобранных сгустков помог и сейчас пристроить собранное, сжать и рассовать по удобным пространствам.

А привал жил и шумел. Где-то смеялись парни, повёдшие лошадей к водопою, где-то ворчали работники, таскающие хворост, а почти на краю Звяга распекал понурого охранника. Голоса, стук топора, ржание коней — всё сливалось в единую песню, песню о том, что одиночество закончилось, рядом люди.

Скоро к Мале подошли две женщины и принесли немного киселя и ложку. Девушка осторожно взяла миску и держала обеими ладонями, чувствуя, как тепло согревает холодные пальцы и вдыхая запах сваренного толокна, сдобренного немного сушеной малиной. Пар от плошки щекотал нос, и хотелось то ли чихнуть, то ли заплакать.

— Ты покушай пока киселька, а то совсем осунулась, отощала, бедняжка, — ласково заговорила одна из женщин, поддержала миску, чтобы Мала её не уронила и протянула ложку. — Ты прости, больше ничем сейчас помочь не можем. Тот бахвалец сознался, да больше перепугался, хм, ничего он не знает. Помнит лишь, что жидкой кашей тогда волхва по ложечке кормили и поили водой с трёх разных родников. У, окаянный! Ну наш купец ему задаст.

— Не надо, он всё правильно сказал. Пока силы не вернутся, лучше пить не речную и колодезную, а ключевую воду, особенно из горьких ключей. Да и есть понемногу, а то нутро взбунтуется. Больше ничего сделать не выйдет. — Мала тепло улыбнулась и соскребла ложкой немного остывшего киселя сверху и съела. — Через несколько дней поправлюсь, а там и откормиться смогу.

Девушка замялась, ей хотелось узнать, как долго она была в Перерождающемся мире, но как спросить? Да и далеко ли от дома? Поразмыслив и медленно проглотив пять ложек киселя, она отложила вопросы до разговора со Звягой. Она потянулась за очередной ложкой, но остановила себя — нутро разом восставало против и терзалось голодом.

— Не вкусно? — забеспокоилась одна из женщин, заметив заминку. — Или слишком горячо?

— Всё хорошо, пока хватит, чуть позже съем остальное. — Мала чуть покачала головой и пошатнулась. — Я просто посплю немного…

— Отдыха, отдыхай. Сейчас накрыться принесу.

Волховица, по правде, очень устала, даже такое небольшое усилие — посидеть, подержать миску и ложку, улыбнуться и поговорить, утомило и забрало последние силы слабого тела. Девушка свернулась калачиком и уснула задолго до того, как ей принесли одеяло.

В следующие дни Мала быстро шла на поправку. Уже наутро она смогла осилить полную тарелку киселя, но от предложенной каши отказалась, с сожалением вдыхая вкусный парок из котелка и глотая слюну. Зато к обеду нутро уже не восставало от положенной в него еды и девушка попросила несколько ложек варева пожиже. А неделю спустя она уже не ехала в телеге, а упрямо шла рядом, придерживаясь за бортик. Её худоба по-прежнему вызывала жалость у окружающих, и они каждый раз старались подкормить девушку. Мала благодарила, но почти всегда отказывалась — она ещё береглась и осторожничала.

Когда за поворотом показались стены города, Звяга поравнялся в волховицей и некоторое время шел рядом. А потом заговорил.

— Шесть лет прошло… Я и не чаял уже встретиться, да ещё и так далеко. Эх, вон как оно бывает.

— Шесть? Значит меня не было дома около трёх лет. Скажи, куда едет твой караван?

— Да так, думал съездить к ремесленным слободам у восточных портов, но не сложилось, пришлось поворотить. Не спокойно у них купцам стало, пошлины тамошние княжи подняли. Теперь что не город, так в добавочек монетку просят, что ни мост — застава рядом. Своих мастеров пока берегут, да надолго ли? Вот и решили к Мореморьной реке вернуться, там на разливах поторговать и уплыть вверх до Срединного Моря, а там и Ветрище.

— Возьмёте меня до Срединного Моря? А оттуда и я домой пойду. А коль захотите, то и езжайте в гости следом.

— А чтоб и не погостить! Куда лошадей и ладьи воротить?

— В горы за Последней рекой, — Мала улыбнулась, наблюдая как купец переменился в лице. — Мы с Ясной там обосновались на земле. Как проедете Беспутный город, который последний город на Последней, дальше дорога одна, не потеряетесь.

— Ох, далеко забрались, далеко. Я больше в другую сторону караваны собираю и обозы вожу. А там у меня никого знакомцев, почитай, и нет совсем.

Мала улыбнулась и повернулась к приближающимся стенам. В сердце ворчало и царапало беспокойство — как там сестра? Всё ли дома хорошо? И девушка хотела поскорей вернуться, но понимала, что пока сама себе обузой будет, если отобьётся от каравана. Да и ей ещё очень не хотелось снова остаться в одиночестве.

Вдоль дороги стали появляться городские оборванцы, но они не милостыню просили, а сидели рядом с разложенными на тряпицах поверх досочек большими и малыми розовыми глыбками. Мала остановилась, присела и начала разглядывать товар.

— Госпожа, возьмите, дёшево отдам! — жалобно заговорил пацанёнок лет тринадцати. — Я сам её, нашёл, отбил и принёс.

Девушка перевела взгляд на нищего и внимательно осмотрела его. Особенно удивили её руки отрока — потрескавшиеся и сухие. Волховица задумалась и потянулась к нему даром, почувствовала страх, беспокойство и боль, да и проклятий розовой соли хватало.

Розовая соль. Название показалось знакомым, вроде бы Ясна про неё что-то говорила и жалела, что очень дорого даже небольшой мешочек её привезти. Мала улыбнулась и достала серебряную