Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги - Юрий Петрович Зарецкий

По указу Величества Вашей Велможности, Государя моего многомилостиваго, совершил я книгу морскаго плавания, но не посмел никому в руки дать без повеления Величества Вашей Велможности, Государя моего многомилостиваго349.

Свой отказ отдать рукопись челобитчик объяснял опасением быть обманутым, поскольку работа над книгой стоила ему не только многих трудов, но и серьезных финансовых затрат. О последних Копиевский сообщает особенно подробно. По его словам, отказавшись от пастырского служения, он лишился церковных доходов, в результате чего полгода жил за счет собственных сбережений, переехал в более скромное жилище и потратил тридцать рублей из собственных средств, включая расходы на нужды своих русских учеников:

…понеже, много трудился долгое время, покамест состроил сию книгу. Ея же ради во мнозе отщатился [= отщетился]. Болеи тритцати рублей денег своих потерал, дом свой покинувши иной нанял, дал десять рублей на желание дворян Великаго и Пресветлейшаго Государя, и все приходы церковные, от нашего собору амстеродаскаго мне даваные, всегда покинул, и тако с полгода сам харчуюся350.

Эти подробности о понесенных им убытках Копиевский заключает подобострастным заверением о том, что совсем о них не жалеет, поскольку он понес их во имя русского царя и российского государства:

И нескучно бы мне было, Пресветловелможный Государь, страдати славы ради Пресветлейшаго и Августейшаго Великаго Государя и ползы деля Преславнейшыя Речи посполитыя Славянороссийския, понеже сие есть намерение всех трудов моих в писании351.

Однако все сказанное до этого момента является только прелюдией к главному содержанию челобитной – жалобе на учеников и нанесенный ими ущерб. Как выясняется дальше, они тайно переписали переведенную Копиевским «шыперскую книгу», отдали ее другому наставнику («мужику»), перешли к нему и стали насмехаться над своим прежним учителем:

Точию жалоба мне, Пресветло Велможный Государь, на тое, что дворяне Великаго и Пресветлейшаго Государя, переписавши Книгу мою туне, пошли с книгою к мужику простому, и ничево не умевшему кроме копаса, и то несовершенно. И негоде того, что там пошли учитися, сверх того поругаются мне и смеются с меня, взявши книгу безденежно352.

Разумеется, просить Головина о том, чтобы тот вернул обратно перебежчиков и вместе с ними потерянные доходы за их обучение, было бессмысленно. Однако Копиевский вполне мог надеяться на денежную компенсацию за незаконное использование его перевода:

…и еще хотят и совершенную книгу взять без денег. Я на такое посрамление не дам книги, написал я [ее] толико Величеству Вашей Велможности Государю моему многомилостивому, и у подозия ног Величества Вашей Велможности [ее] покладаю, и низко бью челом353.

Никаких конкретных финансовых претензий он при этом не предъявляет, однако заявляет, что знает цену своим знаниям и затраченным усилиям:

Никому же трудов моих не дам, потому что я безделицы никогда не пишу, и на всю вселенную не постыжуся вовеки, Божиею милостию, трудов моих354.

Впрочем, дальше, как бы подсказывая Головину размер ожидаемой компенсации, Копиевский приводит пример составленной им латинско-русской грамматики, работа над которой потребовала от него гораздо меньше усилий. За эту грамматику, по его заверению, он получил 10 рублей – хотя мог продать ее и в полтора раза дороже:

Недавно написал я Грамматыку латинскую и рускую вкупе и продал за десять рублей, в чом на меня погневался един нарочитой челавек здешний – он хотел дать пятнадесять рублей и болеи за Грамматыку. О Морском же плаванию сотью более я трудившися, мог бы я на поругания дать им вторицею?355

Конкретная же просьба челобитчика состояла в том, чтобы Головин устроил публичное разбирательство этого случая. «Мужику» (теперь названному им «мастером») следовало приказать прийти с книгою, по которой тот учит перебежчиков, и, пригласив в качестве эксперта «наставника всех шыпров [= шкиперов] здешних», в присутствии Копиевского рассудить, кто ее автор («чия книга и наука будет»)356. Таким образом истина восторжествует, и «тот виноватый будет виноват пред Величеством Вашея Велможности Государем моим много милостивым»357. Копиевский явно рассчитывал, что после такого разбирательства ему хотя бы частично будут возмещены убытки, о которых он так подробно рассказывал Головину раньше. Впрочем, не исключено, что он надеялся на их компенсацию и без всякого разбирательства.

В челобитных Петру О всякого рода других невзгодах, постигших его в это время, Копиевский подробно рассказывает и в челобитных Петру358. Он жалуется в них на кражу своего имущества учениками, обманы приказчиков, неуплату ему обещанных вознаграждений, несправедливые обиды и т. д.

С горечью сообщает Копиевский царю о краже двумя учениками инвентаря: уехав из Амстердама, они не только не поблагодарили своего наставника за труды, но и прихватили с собой четыре дорогостоящих глобуса. К жалобе на них Копиевский не забывает добавить подобострастную просьбу вернуть стоимость украденного («глобусы мои поплатить») и заверение, что этот бесчестный поступок подданных Петра не поколебал его рвения служить и дальше русскому царю:

Вси же поехали и спасибо не сказавши за учение; но сопротивно мои же глобусы четыре, не заплативши, звезли: два – князь Осип Иванович Щербатов тые глобусы, которые были на индийском дворе. Два глобусы завезл Семен Андреевич Салтыков за тое, что я его долгое время учил и трудился его ради. Вся же сия претерпех великия ради славы твоего пресветлейшаго величества и не бысть ничто же мне препятием в трудах моих359.

Из жалоб Копиевского Петру мы также узнаем, что порядок и условия оплаты его трудов не были четко установлены. В одном месте он сообщает царю, что «со усердием труждается» в написании одной из книг, приводит в подтверждение этого ее план, однако затем просит сообщить, не изменилась ли государева воля: «На повторный указ твоего пресветлейшаго царскаго величества ждати готов, а без указу не смею, горести исполнен»360. И дальше снова повторяет просьбу сообщить, остается ли в силе государев приказ работать над этой книгой: «Пожалуй меня, холопа своего, повели, великий государь… о написании книги меня увестить»361.

Помимо затруднительных организационных и материальных условий своей работы, Копиевский жалуется Петру также на несправедливые обиды, которые он претерпел от его подданных. Особенно подробно – на принесшее ему тяжкие моральные страдания унижение, которым был подвергнут подьячим Михайлой