Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги - Юрий Петрович Зарецкий

Метрические книги амстердамского архива указывают на то, что в новой семье Копиевского с 1693 по 1699 год родилось пятеро детей. 15 февраля 1693 года супруги крестили сына Даниэля в недавно построенной Северной церкви (Noorderkerk), большинство прихожан которой составляли простолюдины327. Следующей после Даниэля родилась дочь Сусанна, крещенная 6 апреля 1696 года, теперь в одной из самых известных в Амстердаме Старой церкви (Oude Kerk)328. Третьим ребенком Копиевских стала Мария, крещенная 11 августа следующего 1697 года в Южной церкви (Zuiderkerk), среди прихожан которой также значились многие известные амстердамцы329. Затем в семье родился мальчик Самуэль, крещенный 12 октября 1698 года в скромной деревянной церкви Амстел (Amstelkerk)330. В той же церкви 13 декабря 1699 года супруги крестили пятого ребенка, снова с именем Даниэль331. По-видимому, их первого сына, носившего то же имя, тогда уже не было в живых.

Здесь уместно добавить, что в Европе конца XVII века многодетность, как и высокая детская смертность, была обычным явлением, особенно среди наименее состоятельных слоев населения. Семья Копиевского в этом отношении не составляла исключение: из этих пятерых к концу 1699 года в ней осталось двое. Первый ребенок Копиевских был похоронен 6 июня 1695 года на кладбище Святого Антония, где обычно погребали умерших от чумы и бедняков332. Судя по всему, это был двухлетний Даниэль333. Затем 20 ноября 1698 года и 28 декабря 1699‑го супруги похоронили еще двух детей на новом кладбище Heiligewegs- en Leidsche Kerkhof334. Оно не относилось к какой-либо церкви и также служило местом упокоения неимущих.

Записи о захоронениях детей Копиевского свидетельствуют не только об утратах в его семье, но и о серьезных материальных проблемах, сопровождавших его жизнь в Амстердаме. Особенно в 1697–1699 годах, когда он упорно трудился сначала над составлением, а затем и изданием учебных книг в типографии Тессинга. Так что его постоянные жалобы на бедственное материальное положение президенту Посольских дел Ф. А. Головину и Петру I в это время вполне могли быть оправданными335.

Чем, однако, зарабатывал на жизнь Копиевский до появления в Амстердаме Петра и его свиты и на какие средства содержал семью? В декабре 1697 года он жаловался Головину, что порученная ему работа над переводом учебника по мореплаванию Деграфа (об издании этой книги речь пойдет дальше) стоила ему значительных сил и средств и что из‑за нее ему пришлось отказаться от своих обязанностей пастора кальвинистской церкви и соответствующих доходов336. Впрочем, любопытно, что, несмотря на это заверение, он продолжает и позднее называть себя священником Голландской реформатской церкви кальвинистской деноминации. В челобитной Головину на русском языке к своему имени он прибавлял: «духовнаго чина, веры реформатския собору Амстеродамскаго»337. А в учебнике латинской грамматики и в письме 1704 года Августу Франке – Verbi Dei Minister polonus («поляк, служитель Слова Божия»)338.

Связи с Россией Историки не раз указывали на то, что какие-то деловые отношения с российскими властями Копиевский имел еще до прибытия в Голландию Петра. Одним из самых ранних свидетельств этого является уже упоминавшееся предисловие к переводу «Краткого собрания Льва Миротворца», датированное 15 июля 1696 года. Во включенном в него посвящении Петру Копиевский велеречиво утверждает, что перевод книги был осуществлен им в Амстердаме по воле русского царя: «…великия же славы ради великого государя нашего, нашего царя государя и великого князя… по языку словенску от латинска честно переведена есть и достоверне в славном граде Амстеродаме, уничиженным рабом Илиею Копиевским…»339 Из сказанного здесь выходит, что Петр поручил ему эту работу по меньшей мере за год до своего прибытия в Голландию340.

Из этого же предисловия можно заключить еще, что в середине 1696 года Копиевскому были уже известны какие-то издательские планы Петра и что он уже приступил к работе над их осуществлением341. Не исключено, впрочем, что сотрудничество Копиевского с русскими в это время не ограничивалось переводами. Мы знаем, что 22 ноября 1696 года по петровскому указу государевым стольникам было велено отправиться «в разные государства учиться всяким наукам» и что двадцать два из них отбыли «для научения морского дела» в Голландию и Англию342. Не стали ли какие-то из них его первыми учениками?

Во время Великого посольства

Преподаватель, переводчик, составитель учебных книг

Встреча в Амстердаме с Петром и его окружением круто изменила жизнь Копиевского. Он принял решение отказаться от карьеры священника и целиком отдать себя просвещению «славянороссийского народа»: преподаванию, переводам, составлению и изданию учебных книг. Прибывших в составе Великого посольства дворян и волонтеров он стал обучать иностранным языкам, морскому делу, астрономии и, возможно, каким-то наукам еще. Если верить его словам, учеников у него было много, и он усиленно занимался с ними не один месяц. Об этом Копиевский, в частности, сообщал 18 декабря 1699 года в челобитной Петру: «Известно есть твоему пресветлейшему величеству, колико я князей и дворян твоего пресветлейшаго царскаго величества учил более году, а за тое не желал от них денег, аще же трудился, их ради, днем и нощию»343. Здесь же он назвал и имена некоторых из них: стольника Семена Андреевича Салтыкова, князя Осипа Ивановича Щербатова, а также некоего «татачюка» (скорее всего, также прибывшего в Голландию в составе Посольства грузинского царевича Александра Арчиловича Имеретинского из рода Багратионов)344.

Среди учеников Копиевского был и Петр Ларионов, приехавший в Амстердам вместе со своим отцом, подьячим Михайлой Ларионовым. Пользуясь возможностью дать сыну европейское образование за казенный счет, Михайло направил царю соответствующее прошение, и вскоре в расходной книге Посольства появилась запись: «реформатскому пастору Илье Федорову за учение подьячего Михайлова сына Ларионова Петра и на покупку ему латинских книг 15 золотых»345.

Параллельно с преподаванием Копиевский усиленно работал над переводами и составлением учебников. За несколько месяцев он подготовил на русском языке рукописи пособий по истории, арифметике, астрономии, латинскому языку, мореплаванию, по которым занимался со своими подопечными346.

Труды и дни

В челобитной Головину О некоторых обстоятельствах первых месяцев этих новых занятий Копиевского мы узнаем из его челобитной главе российского дипломатического ведомства Ф. А. Головину, поданной в декабре 1697 года347. Поводом для обращения к нему стал визит к Копиевскому некоего человека за рукописью перевода учебника по мореплаванию («шыперской книги»), который к