Лаванда и старинные кружева - Миртл Рид

class="p1">Рут на миг остолбенела, но быстро взяла себя в руки и заверила, что очень рада такой новости. Когда тетя Джейн принялась убирать посуду, мистер Болл взглянул на племянницу с какой-то тихой радостью, а после откровенно подмигнул.

– Тетушка, как только определитесь со свадебным подарком, дайте мне знать, – попросила Рут, когда миссис Болл вернулась за оставшимися тарелками. – Мистер Уинфилд тоже хотел бы послать вам что-нибудь на память. – И мысленно добавила: «Знаю, он не откажется».

– Приятный в общении молодой человек, – заметила тетя Джейн. – Можешь пригласить его сегодня на ужин.

– Спасибо, тетушка, но мы собирались к мисс Эйнсли.

– Ха! – фыркнула миссис Болл. – У Мэри Эйнсли духу не хватит! – И, сделав столь загадочное заявление, величественно выплыла из комнаты.

Во второй половине дня Рут закончила собирать вещи, оставив только белую блузку, чтобы надеть к мисс Эйнсли. Пока она в гостиной ждала Уинфилда, появилась тетя Джейн в сопровождении супруга.

– Рут, – объявила она, – мы с Джеймсом решили насчет свадебного подарка. Мне бы хотелось красивую льняную скатерть и дюжину салфеток.

– Хорошо, тетушка.

– А если мистер Уинфилд намерен проявить любезность, пусть подарит набор для лимонада – из тех, в которые входят разноцветные стаканчики.

– Он с радостью пришлет его, тетушка.

– Хочу взять часть из двухсот долларов, что зашиты в поясе Джеймса, и купить себе новое черное шелковое платье, – продолжила она. – Отделаю его настоящим кружевом, которое мне подарили еще в первые годы нашей помолвки. Черный шелк всегда хорош. Верно, Рут?

– Да, тетушка. Он и сейчас в моде.

– Кажется, ты знаешь толк в таких вещах. Что ж, положусь на тебя. Купишь платье мне в городе, заодно и свадебный подарок выберешь. Денег я тебе дам.

– Я пришлю вам несколько образцов, тетя, и вы сможете выбрать.

– И… – начала миссис Болл.

– Вы знали, тетушка, что миссис Пендлтон уезжает? – поспешно спросила Рут.

– Неужели? Эльмира Пиви собралась в путешествие?

– Да, куда точно, не знаю. Решила кого-то навестить.

– А я хотела вместе с Джеймсом сходить к Эльмире в гости, – протянула тетя, задумчиво поглаживая фартук; на выразительном лице мистера Болла мелькнула тень. – Но теперь, пожалуй, подожду нового платья. Пусть знает, что у меня все замечательно.

С кухни донеслось предупреждающее шипение, которому вторил запах подгоревшего сахара, и тетя Джейн поспешно удалилась. Как раз в этот момент пришел Уинфилд, и дядя Джеймс проводил их до двери.

– Племянница Рут, – нерешительно начал он, теребя свой пояс, – ты ведь собираешься замуж?

– Надеюсь, что да, дядюшка, – мягко ответила она.

– Тогда… тогда… возьми это и купи себе что-нибудь на память о старом дяде Джеймсе. – Дрожащей рукой он протянул ей двадцатидолларовую купюру.

– О, дядя! – воскликнула она. – Не стоит мне их брать. Огромное спасибо, но это неправильно.

– Доставь мне радость, – жалобно попросил он. – Сам я не слишком привык к деньгам. Мой магазин стоил пятьсот или шестьсот долларов, а ты по-доброму отнеслась ко мне, племянница Рут. Купи себе венок из волос в гостиную или еще что-нибудь в напоминание о твоем старом дядюшке.

Уинфилд предостерегающе сжал ей руку, и Рут сунула деньги в свою поясную сумочку.

– Спасибо, дядя! – поблагодарила она, а после по собственной воле наклонилась и чмокнула Джеймса в щеку.

Старик, чей взгляд затуманился от избытка чувств, вновь сунул руку за пояс, но Рут поспешно потянула Уинфилда прочь.

– Ты добрая девушка, – заметил он по пути вниз с холма, – и очень мило повела себя с этим беднягой.

– А с прочими «беднягами» мне стоит быть такой же милой?

– Ты нужна еще одному из них. Позаботься о нем должным образом, и этого хватит.

– Не понимаю, как они намерены купить шелковое платье тетушке, кольцо, как у меня, диван в гостиную и опубликовать книгу меньше чем за две сотни долларов.

– Я тоже. Джо сказал, что Джеймс дал десять долларов Хепси. У них разгорелся целый спор из-за того, куда их потратить.

– Я не знала… и теперь чувствую себя виноватой.

– Не стоит, любовь моя. Ты не могла поступить иначе. Кстати, как твоя деликатная миссия?

– Я справилась, – с гордостью призналась Рут. – Кажется, я преуспела бы в карьере дипломата. – И рассказала о наборе для лимонада, который пообещала подарить от его имени.

Карл рассмеялся.

– Я прослежу, чтобы мебель отправили завтра же, – заверил он, – а после поищу кричаще-яркую стеклянную посуду. Да еще, черт возьми, добавлю им серебряный кувшин для льда.

– А мне предстоит купить скатерть и дюжину салфеток, – рассмеялась Рут. – Но я не против. Мы же не станем закапывать дядин свадебный подарок?

– Полагаю, нет. Смотри, как эффективно работает наше объявление даже задолго до своей печати.

– Знаю, – серьезно согласилась Рут. – Из этих двадцати долларов я куплю серебряную ложечку или что-нибудь в этом роде, а остаток потрачу на какую-нибудь милую вещицу для дяди Джеймса. Бедняга ведь останется без свадебного подарка и даже этого не поймет.

– Тут есть и моральная сторона, – заметил Уинфилд. – Правильно ли использовать его деньги подобным образом, а после все заслуги приписать себе?

– Нужно хорошенько подумать, – кивнула Рут. – В конце концов, не все так просто.

Мисс Эйнсли ждала в саду и, завидев гостей, вышла им навстречу к калитке. Сегодня она надела платье из тафты цвета лаванды, которое шуршало и переливалось на солнце. Из-под присборенной юбки выглядывала пышная оборка; верх, выполненный из сшитых внахлест по диагонали полос ткани, оставлял открытой шею. Горловину обрамлял широкий воротничок из редчайшего брюссельского кружева, концы которого свободно спадали на платье; возле шеи была пристегнула инкрустированная золотом булавка с аметистом и овальными жемчужинами. Повязанный на талии передник из тончайшего льна украшала узкая полоска кружева Дюшес. В волосах среди аккуратно уложенных серебристых прядей виднелись нитки аметистов и жемчуга.

– Добро пожаловать в мой дом, – с улыбкой произнесла она, тут же покорив Уинфилда.

Речь ее лилась непринужденно, а благодаря необычной интонации каждое слово казалось даром, однако от внимания Рут не ускользнуло некое, едва уловимое волнение хозяйки. Она смотрела на Уинфилда с жадным удивлением, смешанным с нежностью и страхом, – само собой, когда Карл этого не замечал.

В саду царило лето, и ветерок доносил легкий аромат резеды и лаванды. В воздухе порхали белые бабочки и пушинки чертополоха, сонно жужжали пчелы, медленно покачивались взад-вперед величественные мальвы.

– Знаете, почему я пригласила вас сегодня? – обратилась она к Рут, не сводя при этом взгляда с Уинфилда.

– Почему, мисс Эйнсли?

– Сегодня мой день рождения. Мне исполнилось пятьдесят пять.

На лице Рут отразилось удивление.

– Но вы выглядите ничуть не старше меня.

И правда, если не считать седых волос, мисс