Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

— Это часть экзаменов, — пояснил Эд. — Если сдадут, станут членами колледжа и смогут работать патологоанатомами-консультантами.

— А что им еще нужно сделать? — поинтересовалась Мэдди.

Эд сказал:

— После того как они полностью проведут вскрытие (включая эвисцерацию), им предстоит сначала устный, а затем письменный экзамены. После этого у них трехчасовой экзамен по хирургической патологии, двухчасовой экзамен по цитологии и двухчасовой экзамен по особым случаям. Кроме того, они должны продемонстрировать умение анализировать образцы, полученные во время операций, и давать точное описание замороженных образцов. Только после этого они будут допущены до последнего устного экзамена.

Мэдди была не из тех, кого легко удивить, и она отлично умела скрывать изумление, но я видела, что слова Эда поразили ее до глубины души. Я же совершенно запуталась уже после второго экзамена. Клайв прервал Эда:

— Все это нас не касается, Мэдди, — сурово изрек он. — Нас интересует только вскрытие. Надеюсь, все пройдет не так, как в последний раз…

— О чем это ты? — нахмурился Эд.

— Да абзац полный. Всем занимался Твигги, а меня никто не удосужился предупредить заранее. Грэм взял очередной отпуск, но ему пришлось все отменить. Мы еле-еле сумели подобрать подходящие случаи. А потом один из идиотов, сдававших экзамен, решил, что разрез надо сделать повыше, и нам пришлось из кожи вон лезть, чтобы скрыть шов под воротничком, когда мы одевали труп для выдачи родственникам.

— В этот раз профессор Твигворт не участвует, — успокоил его Эд. — Всем занимаюсь я. Поэтому я и здесь — вы должны точно знать, что вас ждет.

— И нас даже никто не поблагодарил…

— Я думал, ты хорошо меня знаешь, Клайв, — улыбнулся Эд.

Такие моменты всегда казались мне странными. Да, Клайв управлял моргом, но Эд заведовал патологоанатомической службой. Казалось, Эд просто пытается успокоить Клайва, чтобы тот не нервничал. И ему это удалось.

Клайв все еще был расстроен, но понемногу приходил в себя.

— Ну и когда они явятся? — спросил он.

— С завтрашнего дня они ваши на две недели. Когда все узнаю, сообщу информацию о кандидатах. Расписание я пока не составлял, но, думаю, они будут у вас в девять, а вскрытие нужно закончить к половине второго.

Клайву к этому было не привыкать. Когда Эд ушел, он принялся успокаивать нас с Мэдди.

— Вообще-то, это довольно забавно, — улыбнулся он. — Эти бедолаги так нервничают, что порой лишаются дара речи.

— Надеюсь, вы их не подкалываете? — недоверчиво спросила Мэдди.

Казалось, вопрос задел Клайва за живое.

— Как можно! Работники морга обязаны быть вежливыми и оказывать абитуриентам всяческое содействие. Мы всегда сообщаем, где взять защитный костюм, обеспечиваем полный набор инструментов, да и череп вскрываем как положено. Я знаю, что в некоторых местах кандидатам специально дают дела посложнее — тучные или разложившиеся трупы, подсовывают старые, тупые, неудобные инструменты или делают слишком маленькое отверстие в черепе. Но мы здесь такого себе не позволяем. Мы — профессионалы. В дни экзаменов мы держим свои мысли при себе.

К этому времени я уже хорошо знала Клайва и поняла, что не так все просто.

— Но…? — хитро спросила я.

Клайв тоже хитро улыбнулся и пожал плечами.

— Нет ничего плохого в том, чтобы слегка повеселиться — так, чисто для настроения… Верно?

Нам предстояло принять докторов Мирзу и Мерковича. Доктор Мирза оказалась невысокой, плотной молодой женщиной индийского происхождения. Она была в очках, длинные черные волосы собраны в пучок. Доктор Меркович происходил из Польши. Это был долговязый мужик, явно полагающий, что его гитлеровские усики производят неотразимое впечатление. Когда он уходил после экзамена, Мэдди смотрела ему вслед с нескрываемым отвращением. Как и предсказывал Клайв, оба кандидата страшно нервничали. Доктор Мирза прямо-таки дрожала, а доктор Меркович, входя, чуть не сшиб вешалку в вестибюле. Клайв и Эд были терпеливы и буквально излучали доброжелательность. Мы показали кандидатам, где можно переодеться, и проводили их в секционную, где Клайв помог им облачиться в защитное снаряжение, которым пользовались мы сами.

На патологоанатомических столах уже ожидали два раздетых мертвеца, отобранные Эдом. Эд сообщил кандидатам детали и вручил больничные документы. Затем взглянул на часы и объявил:

— Итак, господа, сейчас девять десять. У вас три часа, а затем мы с доктором Гиллардом придем посмотреть на результаты. Можете приступать.

Эд отозвал Клайва в сторону, и я услышала, как он шепнул ему на ухо:

— Убедись, что они идентифицировали тела, и проследи, как они выполнят эвисцерацию.

— Не волнуйтесь, босс, — кивнул Клайв.

Эд побыл с нами еще минут десять, наблюдая, как кандидаты делают заметки в блокнотах. Мы с Мэдди шепотом обсуждали «Пилу-2» — она посмотрела ее накануне. Затем доктор Меркович, а за ним и доктор Мирза идентифицировали свои трупы и приступили к эвисцерации.

Почти сразу же стало ясно, что доктору Мирзе приходится нелегко — мешал малый рост. Разрез она сделала нормально, но когда потребовалось погрузить руки в брюшную полость и извлечь почки, ей пришлось подняться на цыпочки, из-за чего она чуть не упала.

— Может быть, подставку? — участливо осведомился Клайв, хотя в его тоне мне послышалась язвительность.

К счастью, доктор Мирза покачала головой и еле слышно пробормотала:

— Нет-нет, благодарю.

У доктора Мерковича таких проблем не возникло, но мы с Мэдди заметили, что он являет собой истинный кошмар санитара — работал парень крайне неряшливо. Основной разрез сделал ужасно — все было в крови: маска, фартук, очки, сапоги. Инструменты, стол и пол тоже. Когда он закончил эвисцерацию и направился к столу для анализа органов, за ним потянулись кровавые следы. Клайв наблюдал за ним с нескрываемым отвращением:

— Так бы и кинул в него шваброй! Хотя она ему еще пригодится, когда будет подчищать за собой.

Тем временем у доктора Мирзы возникла другая проблема — ее очки постоянно падали внутрь трупа. Когда они свалились в брюшную полость в третий раз и она, достав их, собиралась снова их надеть, хотя они были покрыты кровью и жиром, ей на помощь пришла Мэдди: протерла очки и закрепила их у Мирзы на голове. Клайв, наблюдая за происходящим, с трудом удерживался от смеха. Если бы не маска, он, чего доброго, умер бы, силясь сохранить серьезную мину.

Два с половиной часа кандидаты бились над трупами, а мы наблюдали. Мы с Мэдди обсуждали планы на вечер, и тут я взглянула на Клайва. Он стоял, опираясь на две швабры и покачиваясь, словно катился на горных лыжах. Видимо, он перенесся во Французские Альпы. Я толкнула Мэдди в бок, и мы стали смотреть на Клайва.