Хранители Седых Холмов - Леока Хабарова

Яр протянул руку.

— Мелкий! Не трогай! — возопил кто-то далеко-далеко. — Не вздумай! Не смей!

Голос растворился в шуме прибоя. Возможно, это просто крики чаек. Вон сколько их кружится в безоблачной синеве. И они кричат, кричат, кричат…

— Наёмник!!! — другой голос. — Сдурел⁈

Кажется, кто-то схватил его за руку. Потащил назад. Тело сработало на рефлексах: локоть в корпус, кулак в челюсть и смачный пинок в довершение.

— От же стервец! — возмутился «кто-то», отлетев в сторону на добрый аршин.

А потом случилось непоправимое. Перед глазами мелькнула стальная рыбка, чародейский бриллиант, звякнув, вспыхнул тёмным пламенем, задрожал и… взорвался, разлетевшись на тысячи тысяч осколков.

— Аы-ы-ы! — Яромир схватился за голову. Казалось, она тоже сейчас взорвётся.

Всё вокруг затряслось, задёргалось и загудело. Пещеру лихорадило. Золото плавилось, драгоценные камни превращались в обычные булыжники, по стенами бежали трещины, а на головы сыпался песок.

— Проклятье! — прорычала Синегорка.

Она подхватила кинжал, которым сразила зловещий бриллиант и вцепилась в локоть Яромира.

— Бежим! Скорее!

И они рванули к выходу.

Мчались под градом камней, перепрыгивали расщелины, когда земная твердь расходилась под ногами, точно рубаха по шву, перебирались через ручьи кипящей лавы, что хлынула из недр бурлящим потоком.

— Сюда! — в бушующем безумии Яр различил заветный лаз, через который они забрались в пещеру.

Когда до выхода остался последний рывок, тряхануло особенно сильно, и огромный валун рухнул сверху, загородив путь к спасению.

Погань!

Яромир упёрся в каменюку плечом, зарычал, поднатужился, и Синегорка без лишних слов присоединилась к нему. Вдвоём они сдвинули валун на пядь.

— Давай! — гаркнул Яр, и богатырша, согнувшись, втиснулась в узкую щель.

Он полез следом, застрял и протолкнулся ровно в тот миг, когда стены пещеры с грохотом обрушились…

Взрывом их выбросило в воду, и, оглушённые и беспомощные, они едва не пошли ко дну. Яр очухался первым. Потормошил Синегорку, и, направляя богатыршу, погрёб туда, где сквозь толщу воды пробивался призрачный свет.

— С-сучий п-потрох! — выдохнула Синегорка, выбравшись на холодные скользкие камни.

Она жадно втягивала воздух, отплёвывалась и материлась на чём свет стоит. Яромир ощущал себя не лучше: в голове шумело, а ноги подкашивались, как у пьяного вдребадан забулдыги. Он уселся и привалился спиной к стене. Стоило смежить веки, как башка закружилась до рвотных позывов.

Погань…

За пазухой он нащупал заветную крынку. Чудом уцелела!

Он вздохнул.

Ключи снимут заклятье и вернут Снеженике силу. Она выкарабкается. Обязательно выкарабкается! Иначе и быть не может.

Лишь бы дождалась…

Кажется, он отключился на пару мгновений. Провалился в какое-то полузабытьё, а в себя пришёл от голоса Синегорки.

— Что теперь? — спросила богатырша.

— Теперь в Улас-хор, — заявил Яромир и поднялся. — Найдём корабль и отправимся на Север.

— Звучит, как план, — хмыкнула Синегорка. Видок у богатырши был тот ещё: лохматая, как чума, бледная, с посиневшими от холода губами. Но в чёрных глазах плясали бесенята. — Кстати, ты помнишь, куда идти?

— Да.

Они двинулись по кромке воды, и очень скоро Яромир узнал место, где Синегорка, очертя голову, нырнула в озеро. Ножны с мечом всё также лежали на камне — чему богатырша несказанно обрадовалась, — а в стене дожидались страница из «Бестиария» и синий цветок.

С тревогой Яр подметил, что цветок лишился ещё одного лепестка. Погань…

Образ Снеженики мгновенно встал перед глазами. Как она билась там, на погосте. Как рухнула в снег и едва не рассыпалась прахом.

«Потому что люблю», — прошептала она. Потому что люблю…

Дождись меня…

Яр сунул цветок за пазуху, шумно выдохнул и скомандовал:

— Пошли. Надо торопиться.

Синегорка посмотрела внимательно, молча кивнула и двинулась вперёд. То, что воеводица обошлась без лишних вопросов, приятно грело душу: ни к чему сейчас сердце трепать.

Спустя полсвечи они вышли к руслу подземного родника, по нему — по пояс в воде — добрались до каменной глотки колодца, и… замерли истуканами: срезанная верёвка свернулась на мокром валуне дохлой гадюкой.

— Твою же… — начал Марий.

— Погань! — глухо прорычал Яромир, с хрустом стиснув кулаки, а Синегорка вскинула голову и выпалила:

— Преслава!

Не теряя времени, Яр нашарил сапогом подходящую щербину, подтянулся и полез наверх. Синегорка выждала пару мгновений и последовала за ним.

Вскарабкаться оказалось непросто. Сложнее даже, чем спуститься. Грёбаные выбоины крошились, подошвы мокрых сапог предательски скользили, ободранные ладони оставляли на камнях красные следы.

Яр торопился. Иначе было нельзя. Сердце бесновалось в груди, периодически подскакивая куда-то к глотке.

Преслава…

Они оставили её. Оставили одну, посчитав, что внизу слишком опасно. И теперь…

Твою же мать. Сучий грёбаный потрох!

Последний рывок. Ледорез вцепился в край, подтянулся и выбрался на поверхность. Тут же склонился и протянул руку — помочь Синегорке. Она ухватила его за запястье и дала себя вытащить.

— Разъети ж кобылу раком… — тихо, но с чувством проговорила богатырша, неспешно обводя взглядом открывшуюся картину.

Яр был полностью согласен со спутницей. Следы борьбы у колодца заметил бы даже слепоглухонемой полудурок.

Погань…

Нападавшие были верхами. Четверо. И это нехило сбивало с толку…

Яромир прекрасно помнил, как Преслава билась с тарханскими стражами. Да, опыта ей недоставало, но… Княжна приняла силу поляниц и худо-бедно навострилась пускать её в ход.

«Она бы справилась, — мелькнула мысль. — Четверых бы точно одолела».

Странно это всё…

— Яр… — окликнул стоявший поодаль Марий. — Гляди-ка.

Ледорез приблизился, присел на корточки, вгляделся и… выматерился. Да-а… Прав был Енкур, похваляясь «Бестиарием». Толковая книга!

— Что там? — Синегорка поспешила к нему.

— Гигантские скорпиды. — Яр указал на следы.

Богатырша нахмурилась.

— Уверен?

— Да.

— А те, на конях? — богатырша кивнула на отпечатки копыт.

— Магрибы.

— Магрибы? — Синегорка явно слышала слово впервые.

— Песчаные заклинатели, — пояснил Яр. — Колдуны. Они подчиняют пустынных тварей, и те им служат.

Богатырша нахмурила тёмные брови.

— Откуда знаешь?

— Прочёл Енкурову книгу.

— Чью?

— Неважно. — Ледорез поднялся и ещё раз внимательно глянул на песок. Цепочка следов уходила на север. — За мной.

Синегорка фыркнула.

— Завязывай командовать, наёмник! Ты кем себя возомнил? Князем?

Яромир не ответил. Бросил на товарку беглый взгляд и зашагал к бархану. Марий посмотрел долго и цепко, хмыкнул, качнул головой и заторопился следом.

Глава 25

Глазам верилось с