Арнольд Дейч. Вербовщик Божьей милостью - Александр Юльевич Бондаренко

безупречный человек. Вёл хороший семейный образ жизни. Если бы в отношении его соблюдалась старая тактика, то провала, наверное, не было бы. В августе или сентябре 1934 года “Гот” познакомил меня с “Аттила”».

Данный меморандум выстроен как по ниточке – далее пойдёт так: «Я через “Гота” познакомился с “Бером”»… «через “Бера” я познакомился с “Помощником”»… Ну и так далее.

Итак, «Аттила».

Ему 50 лет. Работал в Арсенале. До 1928 года – член компартии. С разрешения Гарри Поллита он вышел из партии, так как в противном случае он в Арсенале не мог бы работать. В последнее время он работал инспектором корабельной артиллерии в Портсмуте. [В другом документе указано, что это – высокая должность. Там также указано, что в Арсенале «Аттила» занимал должность начальника цеха, так что не стоит считать его просто сознательным «рядовым рабочим», как может показаться из данной характеристики. – А.Б.]

«Аттила» сознательный рабочий. Очень предан и готов работать. Умный по природе человек. Хорошо знает свою специальность. Осторожен и конспиративен. Любит выпить. Работает для нас из убеждений. Однако для него играет некоторую роль и тот факт, что он получает от нас деньги. В этом виноват следующий случай. Когда я впервые встретил его и он выразил готовность работать, я обещал ему 10 фунтов в месяц для того, чтобы облегчить ему жизнь. Но я постоянно подчёркивал, что он не должен рассматривать эти деньги как оплату за его работу. Позже я «Аттила» познакомил с Рейфом. При первой же их встрече, ещё до того, как «Аттила» успел дать какие-нибудь материалы, Рейф повысил жалование «Аттила» на 15 и вскоре на 18 фунтов. Это немного разложило «Аттила» (он у себя на службе получал только 18 фунтов), и он стал привыкать к тому факту, что ему платят за работу. Он хитрый человек и не очень разборчив в средствах. Когда он был переведён из Арсенала в Портсмут, нам нужен был другой человек в Арсенале. Там работал «Отец» – друг «Аттила» и «Гота». Из конспиративных соображений я не хотел, чтобы «Аттила» знал, что мы привлекаем к работе «Отца». Без ведома «Аттила» я начал через «Гота» работать с «Отцом». Когда он потом встретил «Отца», он ему поставил соответствующий вопрос: «Как идёт работа с нашим другом?» «Отец», который очень простой человек, попался на эту удочку, невзирая на мои предупреждения и запрет, он всё рассказал «Аттиле». «Аттила» имеет большую семью, с которой дружно живёт. Любит товарищеское к себе отношение и сам хороший товарищ. Следит за своей внешностью. Случайно привлёк своего сына к нашей работе. Рейф плохо знал английский язык. «Аттила» как-то рассказал ему про своего сына и спросил, должен ли он привлечь его к нашей работе. Рейф понял что-то совсем другое и сказал «да». Тогда «Аттила» привёл на следующее свидание своего сына. Рейф очень испугался, когда увидел его, но, когда он узнал, кто он, он ругал «Аттила». Мне пришлось встретиться с «Аттила», чтобы выяснить, как это всё было. Оказалось, что была вина незнания Рейфом английского языка. Сын, однако, оказался для нас полезным человеком, и мы начали с ним работать.

Портсмут – Военно-морская база Королевского флота, это опять-таки тот объект, что вызывал и вызывает повышенное внимание разведок, поэтому явно, что «Аттила» оказался там на месте и приносил какую-то пользу. Вполне возможно, что и немалую.

Кстати, этот фрагмент также во многом объясняет натянутые отношения между Дейчем и Рейфом – понятно, что с таким резидентом работать было не только нелегко, но и опасно. Впрочем, убедиться в этом в полной мере Арнольду ещё придётся…

Между тем упомянутый выше «Отец», вне всякого сомнения, заслуживает особенного внимания. В том же самом меморандуме он характеризуется следующим образом:

50—55 лет. Инспектор Арсенала. Уже до войны принимал участие в рабочем движении. До 1928 года член компартии. Выступил из партии из тех же соображений, что и «Аттила». Активный член профсоюза. Он и его жена депутаты городского совета от лейбористов.

«Отец» прекрасный тип английского сознательного рабочего. Бывший член социалистической партии Англии, из которой образовалась впоследствии и коммунистическая партия. Он в руководстве профсоюза. Пользуется уважением среди рабочих. В том месте, где он и его жена проживают, они единственные депутаты лейбористской партии. Никогда в жизни не потратил ни одного гроша на буржуазную газету – это был принцип членов старой социалистической партии. Всё своё время свободное он и его жена посвящали рабочему движению. Его жена была несколько лет тому назад в СССР – с делегацией английских кооперативов. От этой поездки она была в большом восхищении и горько плакала, когда уезжала из Москвы. «Отец» был готов всё для нас сделать. Нашу работу он считал своей обязанностью и извинялся, когда у него технически не было возможности достать для нас те документы, которые мы хотели получить. Он подружился у себя на работе с молодым техником, у которого была машина. На этой машине он выезжал из Арсенала, когда имел в кармане документы для нас, без того, разумеется, чтобы владелец машины о чём-нибудь догадывался. «Отец» очень переживал от того, что приходилось обманывать этого парня, тем более что он впервые в своей жизни лгал. Каждый раз, когда он приносил документы, он был очень взволнован. Это было видно, но сам он об этом никогда не говорил. «Гот» рассказывал мне, что наша работа стоила «Отцу» очень много нервов. Когда «Аттила» задал ему вопрос относительно работы с нами, он попался на эту удочку только потому, что был очень наивен и не мог маскироваться. Его жена такой же преданный и честный человек, как он сам. Между мной и «Отцом» было, однако, уговорено, что его жена не должна знать о его работе для нас. Каждый месяц он получал от меня 10 фунтов, но он не знал, что с этими деньгами делать, а жене врать не хотел. Он стал копить эти деньги, но не знал, где их хранить. Но жене всё-таки не рассказал. Он не пьёт – или очень мало. Я с ним работал так, что никогда на него не нажимал, так как знал, что он никогда с пустыми руками ко мне на свидание не придёт. Он считал своей обязанностью приходить с материалами. Таким образом, он никогда не чувствовал внешнего давления и привык к эффективной, систематической работе. Такая тактика давала гарантию его спокойной работы, без дёргания и соблюдения правил конспирации. Очень интересовался нашей политической жизнью, читал много по вопросам рабочего движения. С женой жил прекрасно. В личной жизни был скромен и без претензий. Внешне