Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров

Поход Пирра на Рим имел несколько целей: соединиться с этрусками и тем самым зажать Рим в клещи, побудить римлян к заключению мира и по возможности поспособствовать отпадению от них их союзников; кроме того, не исключено, что эпирот думал и о захвате самого Рима. В итоге Пирр не достиг ни одной из этих целей. Перелом в войне так и не наступил. Одним из последствий неудачного похода на Рим было падение авторитета Пирра и одновременно повышение авторитета римлян среди их союзников[348]. Позиции римлян упрочились настолько, что они были готовы к дальнейшему продолжению военных действий, которые были возобновлены ранней весной 279 г. до н. э.

Битва при Аускуле

В истории Пирра нет события, столь явно и беззастенчиво сфальсифицированного римской исторической традицией, как битва при Аускуле. И этому можно найти достаточно простое объяснение: римляне, поставленные вторым поражением на грань катастрофы, были вынуждены искать реванш на страницах ими же создаваемых сочинений.

Какова общая картина битвы при Аускуле? Каковы ее реальные итоги и последствия? Вот те вопросы, на которые мы хотели бы обратить особое внимание.

Относительно сражения при Аускуле мы располагаем тремя довольно подробными рассказами: Дионисия Галикарнасского (Dion. Hal. Ant. Rom., ХХ, 1–3), Плутарха (Plut. Pyrrh., 21) и Зонары (Zon., VIII, 5, 1–3). Кроме того, имеется еще несколько коротких пассажей в сочинениях других авторов, которые в той или иной мере позволяют дополнить общую картину битвы (Liv. Per., 13; App. Samn., 12, 1; Just., XVIII, 1, 1; Flor., I, 13, 9; Eutrop., II, 13; Front., II, 3, 21; Oros., IV, 1, 19–22). Но важнейшим для нас является описание Плутарха, которое содержит в себе все самые важные детали и является единственно точным описанием хода сражения при Ауксуле. Остальные же сообщения могут быть использованы в качестве дополнения к информации Плутарха, в основе рассказа которого лежит описание «мастера батальных сцен» Гиеронима из Кардии[349].

После провала мирных переговоров и зимовки Пирр, пополнив свои войска контингентами союзников, двинулся против римлян и вторгся в Апулию. Ввиду угрозы своей колонии Венузии[350] (по предположению Б. Г. Нибура, царь даже осадил ее[351]) навстречу Пирру двинулось римское войско под командованием обоих консулов — Публия Сульпиция и Публия Деция Муса.

О месте, где произошла битва, известно лишь то, что рядом протекала река с лесистыми берегами. Название города, около которого произошла битва (Αusculum, современный Асколи), упоминают Дионисий Галикарнасский, Зонара, Флор и Фронтин. Недалеко от Аускула протекают две реки: одна небольшая речушка под названием Карапелла и немного дальше более известная река Ауфид. Согласно К. Ю. Белоху, упоминаемая источниками река и есть Ауфид, ибо мелководная и небольшая Карапелла не могла служить серьезной тактической помехой во время развертывания битвы[352]. Таким образом, поле боя переносится к берегам Ауфида, бурное течение которого упоминается в одах Горация (Hor. Od., III, 30, 10; IV, 14, 25; IV, 9, 2). Вместе с тем едва ли можно согласиться с Т. Моммзеном, который говорит о «крутых и топких берегах реки»[353]. На это К. Ю. Белох справедливо заметил, что «берега могут быть либо болотистыми, либо крутыми, но никак не теми и другими»[354].

Относительно численности армий Пирра и римлян Плутарх ничего не говорит. Дионисий же сообщает, что у Пирра было 70 тыс. пехотинцев (из них 16 тыс. греков), 8 тыс. всадников и 19 слонов. По его же словам, и римляне располагали войском в 70 тыс. пехотинцев и 8 тыс. всадников. В то же время имеются данные Фронтина, основывающиеся на информации Тита Ливия, согласно которым с обеих сторон в битве участвовало по 40 тыс. человек (Front. Strat., II, 3, 21).

Каково же мнение исследователей на сей счет? Г. Герцберг, Р. фон Скала и К. Кинкэйд принимали цифры Дионисия[355]. Так же поступал и Г. Дельбрюк, но при этом он высказывал обоснованные сомнения в их полной достоверности[356]. К. Ю. Белох, О. Гамбургер, В. Юдейх и Д. Кинаст склонялись к другой цифре — 40 тыс. чел. с каждой стороны[357].

Относительно построения войск Пирра мы располагаем указанием Полибия (Polyb., XVIII, 28, 10), которое примерно соответствует той расстановке, о которой рассказывает Дионисий (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 1). Р. Шуберт отвергал данные Дионисия, но, видимо, без всяких на то причин, ибо они в целом совпадают и со сведениями Фронтина (Front. Strat., II, 3, 21)[358].

Против четырех римских легионов с союзниками, конницей, легковооруженными и повозками, снабженными приспособлениями против слонов, должны были сражаться: 1) конница самнитов, бруттиев, фессалийцев и тарентинцев; 2) македонская фаланга; 3) тарентинские гоплиты; 4) амбракиоты; 5) тарентинские левкаспиды; 6) бруттии и луканы; 7) феспроты и хаоны; 8) этолийцы, акарнаны, афаманы; 9) самниты; 10) конница амбракиотов, луканов; 11) слоны и легковооруженные; 12) Пирр с конной гвардией.

На правом фланге македонской фаланге, италийцам и амбракиотам противостояли воины Ι легиона; находившейся в центре фаланге тарентинских щитоносцев, бруттиям и луканам противостояли воины III легиона; эпиротская фаланга, состоящая из молоссов, хаонов и феспротов, стояла против ΙV легиона. На противоположном фланге этолийцы, афаманы, акарнанцы и самниты противостояли II легиону. Конницу и слонов Пирр расположил на флангах. Сам царь находился во главе отряда в 2 тыс. всадников, чтобы по своему обычаю прийти на помощь туда, где возникнет необходимость[359].

Римляне, потерпевшие первое поражение при Гераклее в немалой степени из-за использования неведомых им слонов, теперь усиленно готовились к отражению этой опасности. Довольно подробное описание этих приготовлений мы находим у Дионисия и Зонары. Зонара указывает, что римляне среди средств против слонов использовали окованные железом балки, размещенные на повозках и вытянутые по всем направлениям. Против слонов предполагалось использовать также огонь и различные метательные снаряды (Zon., VII, 6). Согласно Дионисию, римляне подготовили для борьбы со слонами 3 тыс. повозок, на которых были размещены вращающиеся в разные стороны багры и балки, на концах которых были закреплены трезубцы и железные косы. К тому же было приготовлено большое количество факелов, обмазанных смолой, которыми предполагалось бить по морде и туловищам слонов (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 7).

Непосредственно перед битвой, как повествует римская историческая традиция (Dio Cass., fr. 40, 43; Zon., VIII, 5, 2–3), воины Пирра узнали о жертвоприношении, совершенном консулом Публием Децием Мусом. Сверхъестественные и мистические способности, которыми якобы обладал консул, должны были внушать грекам суеверный страх[360]. Для того чтобы поднять дух в своих войсках, Пирр отправил послов в римский лагерь с известием,