Несчастные Романовы - Анна Михайловна Пейчева

class="p1">Александр вырос в роскоши, окруженный превосходными наставниками. Екатерина II с младенчества внушала Саше, что он станет новым Александром Македонским, а имя его прославится в веках. Державин сочинил к его рождению в 1777 году следующие строки:

«В нем геройство возрастает,

Возрастает красота.

Все его уж любят страстно,

Всех сердца уж он возжег:

Возрастай, дитя прекрасно!

Возрастай, наш полубог!»[164]

Саша был немного ленивым, поверхностным, но ласковым и милым мальчиком и никогда не перечил своей царственной бабушке.

Тем временем, на далекой Корсике дрался со сверстниками юный Наполеон – сын судебного заседателя Буонапарте, второй ребенок из 13 детей. «У меня не было друзей, только враги», – вспоминал потом Наполеон, которого в семье прозвали Rabulione – «баламут». Угрюмый и замкнутый мальчик прятался от шумных братьев и сестер в маленькой комнатке на третьем этаже, где можно было запоем читать исторические книги.

В 1777 году его семья перебралась в Париж, где мальчик впервые услышал французскую речь (Наполеон до конца жизни говорил с сильным итальянским акцентом – в отличие от Александра, который выучил французский раньше русского). Чуть позже отец Буонапарте скоропостижно скончался, и шестнадцатилетний Наполеон, в то время младший лейтенант французской артиллерии, взял на себя выплату отцовских долгов, а также все расходы по содержанию матери, младших братьев и сестер. Он ел всего один раз в день, одевался крайне бедно, но никогда не жаловался. Да и некому было – Наполеон ни с кем не сближался.

Сила печатного слова

Александр стал императором в 1801 году, Наполеон пришел к власти двумя годами раньше. Александра задело, что его воцарение мировая общественность приняла с осуждением, а вот Бонапарта называли «блистательным метеором, с необычайной силой сжавшим в себе все бурные стихии кровавой революции французской». Российский император тогда заявил: «Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать… В Европе нет места для нас обоих. Рано или поздно один из нас должен уйти»[165].

Первым делом Александр принялся всячески очернять своего соперника в прессе. Наполеона представляли Антихристом и Апокалипсическим зверем, в каждой русской церкви зачитывалось специальное сообщение Священного синода, объявляющее Бонапарта «неистовым врагом мира и благословенной тишины». Себя же Александр преподносил как «благословенного ангела», спасителя не только Европы, но и всей вселенной от дерзкого узурпатора[166].

Интересно, что Наполеон, со своей стороны, ничуть не меньше использовал пропаганду в своих целях. Историк Евгений Викторович Тарле пишет: «У Наполеона антипатия к периодической печати всегда смешивалась с презрением. Он этой печати как будто не боялся и вместе с тем зорко, с болезненной подозрительностью следил за ней, выдумывал небывалые вины. Он начисто изъял из сферы обсуждения всю внутреннюю и всю внешнюю политику и считал великой милостью дозволение редким уцелевшим при нем органам прессы помещения лишь самых коротеньких чисто информационных заметок «политического характера», т. е. попросту заметок о новостях, коротеньких сообщений о фактах. И все-таки эти запуганные льстивые газеты, не смевшие ни о чем иметь свое суждение, даже эти жалкие листки казались всемогущему властелину все-таки ненужными и неприятными, и вечно он возвращался к мысли, нельзя ли из многих газет сделать немногие, а из немногих одну. И то приказывал из 73 газет сделать 13, а из 13 – четыре, то намечал еще дальнейшие планы уничтожения…. Не было того унижения, на которое бы не шли редакторы и издатели, и все напрасно. Только к нерасположению, которое питал к ним Наполеон, все более прибавлялось презрение»[167].

Рыдания под Аустерлицем

Уверенный в успехе своей священной миссии, в 1805 году Александр наконец решился лично выйти против Наполеона. Решающее сражение состоялось под Аустерлицем – и закончилось полным поражением русского императора.

Рассказывает доктор исторических наук Сергей Мироненко: «Разбились в прах и иллюзии Александра. Он возглавил войска, определил их диспозицию, был уверен в победе… Когда же войска побежали и катастрофа стала очевидной, он разрыдался. Александр в тот день едва избежал плена, потеряв связь со штабом, с войсками. Он укрылся в избе моравского крестьянина, затем скакал несколько часов среди бегущего войска, был утомлен, грязен, двое суток не менял потного белья, потерял багаж. Казаки достали ему вина, и он немного согрелся, уснул в сарае на соломе»[168].

Наполеон торжествовал. Спустя годы он будет вспоминать битву под Аустерлицем как лучшее сражение в своей жизни. Александр же получил хороший урок, радикально изменивший его характер. Молодой царь резко повзрослел, перестал плакать по каждому поводу и сделал целью всей своей жизни отомстить Бонапарту.

Тильзитская хитрость

Александра с детства называли «двуликим Янусом», и он решил выставить против Наполеона свое главное оружие – прирожденную хитрость. Царь прекратил кампанию по дискредитации Бонапарта – никаких больше ангелов и демонов. Александр стал поощрять восторженную галломанию в светских кругах. Он купил себе такие же часы, как у Бонапарта, хвалил придворных за прически с хохолком «а-ля Наполеон». И в конце концов добился встречи со своим соперником в Тильзите, где два императора разработали совместный план раздела Европы.

Поначалу чувствовалось напряжение. В какой-то момент Наполеон швырнул на землю свою шляпу, Александр же заявил: «Вы – вспыльчивы. Я упрям. Гневом от меня Вы ничего не добьетесь. Давайте разговаривать, рассуждать, иначе я уеду»[169].

Но в целом знаменитое свидание на паромной переправе прошло необычайно дружественно: правители щедро одаривали друг друга объятиями, подарками и поцелуями. Однако перед встречей Александр сообщал своей сестре: «У Бонапарта есть одна уязвимая черта – это его тщеславие, и я готов принести в жертву свое самолюбие ради спасения России…»[170] Позже царь говорил прусскому королю: «Потерпите, мы свое воротим. Он сломит себе шею. Несмотря на все мои демонстрации и наружные действия, в душе я – ваш друг и надеюсь доказать вам это на деле… По крайней мере, я выиграю время»[171].

Наполеон же полностью поверил царю и радостно написал своей супруге Жозефине: «Я только что имел свидание с императором Александром, я был крайне им доволен! Это молодой, чрезвычайно добрый и красивый император; он гораздо умнее, чем думают… Но он ставит все чувства доброго сердца на место, где должен находиться разум»[172].

Следующие несколько лет дружба Наполеона и Александра была почти идеальной. Бонапарт подарил русскому царю фантастически дорогого белого жеребца по кличке Эклипс, а после развода с Жозефиной посватался к двум сестрам Александра – царь с сожалением отказал, сославшись на решение