Глина и кости. Судебная художница о черепах, убийствах и работе в ФБР - Элизабет Бэйли

сыграло бы не в мою пользу. Каждая правительственная организация должна докладывать ежегодную статистику по жалобам, и ФБР стремится сохранять свою репутацию незапятнанной. Бюро гордится своей политикой нулевой терпимости к дискриминации на рабочем месте.

При посредничестве сотрудник с начальником встречаются на нейтральной территории в присутствии непредвзятого посредника, который направляет их разговор. Это похоже на семейную терапию. Сотрудник сообщает, чего он хочет, например: «Чтобы на меня не кричали и не саботировали мою работу», а начальник в ответ говорит, чего хочет он.

Если достигнуто соглашение, его условия фиксируются в письменной форме, причем в максимально недвусмысленных выражениях. Затем все подписывают его, включая посредника и доктора ГУБЕРТА БУНЗЕНА, начальника лаборатории. В дальнейшем обе стороны должны строго придерживаться данного договора.

Грейс была в ужасе от того, что я ей рассказала, но теперь это стало проблемой. Поскольку Гарри прошел тренинг, принес извинения и пообещал быть лучшим начальником, обращение за посредничеством выглядело как эскалация. В конце концов, разве извинение и уважительное отношение не были условиями, к которым я стремилась? Это могло сыграть против меня, и меня могли выставить провокатором.

Я оказалась перед дилеммой и понимала, что официальную жалобу лучше не подавать. За ней могли последовать новые неприятности и проблемы. Но неужели система и правда работает так? Неужели они так легко отделаются?

Вся ситуация напоминала отношения с токсичным партнером. Теперь мне надо было ждать, пока Гарри и Фрэнк выкинут что-нибудь еще более возмутительное, прежде чем потребовать посредничества.

Мало того, у меня начались серьезные проблемы с мамой. Ей было восемьдесят шесть лет, и она жила в доме престарелых в нескольких милях от меня, поэтому мне часто приходилось брать отгулы, чтобы возить ее к врачам и справляться с кризисными ситуациями.

Один из таких кризисов оказался особенно тяжелым. Мама вылезала из автобуса, на котором постояльцев дома престарелых возили на экскурсию, поскользнулась и сломала лодыжку. Сустав буквально вывернулся назад. Можно сказать, ей повезло, что она страдала от невропатии обеих ног, но теперь ее стопа смотрела в противоположном направлении. Маму доставили в отделение скорой помощи; она сидела там потерянная, напуганная и звала меня. Ей было очень больно и страшно. Когда вы нужны маме, вы бросаетесь к ней.

Может, Гарри растили волки – это единственное могло бы объяснить то, что случилось дальше. Если служащий отсутствует в офисе по семейным причинам, особенно серьезным, никто не может говорить ему, когда возвращаться. Я сообщила Гарри, что меня не будет какое-то время и я буду держать его в курсе ситуации.

Когда я вернулась на работу спустя неделю разбирательств с врачами и госпиталями, я узнала, что Гарри назначил меня на посмертное ретуширование и срок истекал через два дня.

В этом задании было неправильно все. Во-первых, посмертную ретушь никогда не делают за два дня, если только это не один из тех случаев вроде голов террористов в ведре. По определению посмертная ретушь означает «глухарь». Как все люди в мире, судебные художники расставляют приоритеты в своей работе, базируясь на неотложности. С учетом нашей обычной загруженности разумный срок для посмертной ретуши – две или три недели. За этот срок художнику нужно собрать информацию, поскольку не вся она поступает с первичным запросом. Чаще всего мы получаем только одну фотографию, но в 90 % случаев доступны и другие – просто детектив может не знать, что они нам тоже нужны.

Прежде чем приступить, мы всегда спрашиваем у детектива другие фотографии жертвы. Снимки с места преступления и из морга, до и после того, как патологоанатом вымоет тело, позволяют нам увидеть лицо жертвы с разных углов. Фотографии из морга есть всегда, но нам очень помогают снимки с места преступления – по ним можно судить о прическе жертвы до того, как ей вымоют и расчешут волосы.

Нам также нужен отчет о вскрытии. В нем содержатся сведения о телосложении, расе и предположительном возрасте. Судмедэксперт упоминает детали внешности, например: «Два родимых пятна на левой щеке». Если художник о них не знает, то может принять родинки за капли крови и не отобразить их на портрете.

Даже с несколькими фотографиями выполнение посмертной аппроксимации – крайне нелегкая задача из-за травм, причиненных жертве. Форму лица бывает трудно определить из-за отечности, травм и разложения. То, как человек умер, и даже его положение в момент смерти влияют на внешний вид. Мертвые вовсе не похожи на спящих, даже если умерли во сне. Ваша тетушка Эдна мирно покоилась в гробу исключительно благодаря мастерству патологоанатома и гримера.

Если человек умер лицом вниз, у него не только исказятся черты, но и кровь притечет к лицу, придав ему темно-фиолетовый цвет. Это называется трупными пятнами – в сериалах часто раскрывают преступления именно благодаря им. Судмедэксперт говорит, что тело перемещали, потому что трупные пятна не совпадают с положением, в котором нашли жертву. Если человека находят лежащим на спине, а лицо у него фиолетовое, это означает, что его перевернули, пока он был еще жив. Человек, умерший на спине и оставшийся в этом положении, будет бледным – сила притяжения заставит кровь стечь к затылку и спине.

Даже при естественной смерти приходится проделать кучу работы. Но в большинстве случаев мы имеем дело с убийствами, и на телах присутствуют синяки, раны и даже пулевые отверстия. Останки, долгое время пролежавшие в воде, будут распухшими и, скорее всего, полностью безволосыми. Как правило, у них нет даже бровей и ресниц.

Когда тело раздувается, волосяные фолликулы не удерживаются в коже и выпадают, а вода в реке или озере уносит их с собой. Но, хотя мы не знаем, какой длины и цвета были волосы жертвы, мы можем хотя бы найти краевую линию и очертания бровей, основываясь на разнице в текстуре кожи.

Цвет глаз тоже меняется. Радужки мутнеют, и, в зависимости от температуры, влажности и движения воздуха, голубые глаза могут казаться карими, а карие, покрывшись пленкой, становятся сероватыми. В действительности их цвет остается прежним, но внешнее впечатление может подводить.

Даже если на лице нет следов травм, нам приходится проделывать значительную работу, чтобы портрет можно было показывать публике. Как правило, глаза приоткрыты наполовину или закрыты полностью. Рот обычно открывается, потому что мышцы, державшие его закрытым (височная и жевательная), не работают. Поэтому нам надо цифровыми средствами открыть жертве глаза и закрыть рот, не исказив при этом форму лица.

Фото в морге делается под непривычным углом, потому что тело находится в лежачем положении. Лучшее, что может сделать судмедэксперт, –