Королева. Последняя биография Елизаветы II - Эндрю Мортон

бы ей относительной ровней. Даже Томми Ласселс не остался в стороне и пытался угадать, в чью сторону склоняется принцесса. Увидев, как Джонни Далкит, позднее 9-й герцог Баклю, смотрит на принцессу «коровьими глазами» во время празднования ее совершеннолетия в Балморале, Томми поставил на него. Он заявил Таунсенду, что Далкит – «тот самый». Это вызвало тонкую улыбку Таунсенда, который отлично знал, кто был «тем самым» на самом деле.

Их чувства обнаружились, скорее всего, неумышленно, в день коронации. Маргарет, выглядевшая совершенно потрясающе, с пылавшими после волнующей церемонии щеками, подошла к Таунсенду, стоявшему на улице, пригладила отворот его отутюженного небесно-голубого кителя ВВС и небрежно смахнула с него ворсинку. Этот интимный жест, знак привычной нежности, был зафиксирован на камеры и на следующий день оказался на первых страницах нескольких нью-йоркских и европейских газет наряду с репортажами о коронации.

Хотя британские газеты писали только о выдающемся событии, их редакционные колеса тоже повернулись в сторону младшей сестры королевы. Как и опасались во дворце, история грозила вот-вот выплеснуться наружу. Королева дала согласие на поездку Ласселса в Чартвелл, загородный дом Черчилля, целью которой было предупреждение. Первая реакция политика, по словам его личного секретаря Джока Колвилла, была типично романтической: «Какая чудесная пара! Очаровательная леди королевских кровей выходит замуж за галантного молодого пилота, вернувшегося живым с войны и избежавшего ее опасностей и ужасов». Его грозная жена Клементина немедленно поставила его на место: «Уинстон, если ты снова ввяжешься в процедуру отречения, я от тебя уйду! Я найду квартиру и уеду в Брайтон»2. Это звучало немного забавно, так как их собственный сын Рэндольф был разведен и женился вновь, а кроме того, три члена кабинета Черчилля тоже пребывали в разводе.

Клэмми слишком погорячилась: Маргарет стояла всего лишь третьей в линии престолонаследия, и ее шансы на трон были минимальны. Таунсенд же был героем войны, его любили и им восхищались в королевской семье. Как только о романе стало известно, за ним закрепилась слава народного героя. Корона на этот раз не находилась в реальной опасности, как в пору отречения от престола Эдуарда VIII. Теперь это был конфликт любовной пары с англиканской церковью, которая не поощряла развод и не разрешала разведенным венчаться в церкви. В те дни общество тоже резко осуждало развод, так что мужчинам-ведущим после развода не разрешалось освещать радио- или теленовости на Би-би-си. Спустя две недели после коронации газета People выпустила статью, от которой теперь предпочла бы откреститься. В ней отвергались все слухи о любовном романе между принцессой и разведенным полковником Питером Таунсендом как «скандальные» и «совершенно ложные». Газета писала, что «для принцессы совершенно немыслимо даже думать о браке с человеком, который прошел через бракоразводный процесс»3.

Узнав об этой новости, герцогиня Виндзорская, которая возлагала ответственность за их изгнание с Британских берегов на королеву-мать, едва могла скрыть радость. Она позвонила подруге в Париж и ликующе произнесла: «Теперь это случилось с ее собственной дочерью»4.

Общественное мнение в основном стало на сторону Маргарет и ее избранника. Пара прекрасно смотрелась вместе: она – очаровательная принцесса, он – доблестный пилот, который подставил свое плечо стране в трудный для нее час. В опросе газеты Daily Mirror участвовало 70 000 человек. На вопрос «Следует ли им разрешить пожениться?» 97 процентов опрошенных ответили утвердительно 5.

Хотя первоначальная реакция Черчилля отражала мнение общественности, закон, церковь и Томми Ласселс выступали против. Последний уже рекомендовал королеве уволить Таунсенда и услать его работать за границу, причем как можно дальше. Таким образом предполагалось притушить скандал. Этому совету королеве не слишком хотелось следовать. Ей предстояло решить судьбу своего отражения, своей сестры, которую, несмотря на ее недостатки и слабости, она любила и поддерживала. Елизавета помнила поддержку Маргарет в то время, когда дворцовые «Фомы неверующие» морщили носы при виде принца Филиппа. Сестринская связь оставалась крепкой. Во время скачек в Аскоте сестры скакали бок о бок вдоль Королевской Мили и громко смеялись, когда Маргарет пришла первой.

Обе они понимали, что, какими бы ни были их чувства, институт монархии представлял собой нечто большее по сравнению с их личными судьбами. Королеве следовало руководствоваться рекомендациями министров, и такой подход позволял ей избежать неприятной и, возможно, весьма жесткой конфронтации с сестрой. Хотя позднее принцесса жаловалась, может быть, и не совсем искренне, что она понятия не имела о последствиях своего брака с Таунсендом, скорее всего, Ласселс с благословения королевы детально обрисовал ей перспективы. Маргарет даже послала ему благодарственное письмо за разъяснения относительно Акта о королевских браках от 1772 года, по которому она могла выйти замуж без разрешения королевы по достижении 25 лет. Но после этого ей все равно понадобилось бы одобрение обеих палат парламента. Ласселс уведомил принцессу, что в этом случае она потеряет свое место в очереди наследования британского престола и, конечно, не сможет рассчитывать на венчание в церкви. В худшем варианте ей пришлось бы отказаться от титула и от королевских выплат по «Цивильному листу» и даже жить за границей в качестве простой миссис Таунсенд. Друг и биограф принцессы Кристофер Уорик писал: «Мы теперь знаем, что Ласселс от нее ничего не скрывал, он четко обозначил все препятствия»6.

16 июня во время еженедельной аудиенции с королевой Черчилль рекомендовал ей в интересах страны и короны незамедлительно отправить полковника Таунсенда на службу за границу. Влюбленным возбранялось встречаться по меньшей мере год. Для королевы это стало одним из самых трудных решений, когда на одной чаше весов было счастье сестры, а на другой – обязанности короны.

Государственная машина была приведена в действие, но королева попросила об одной уступке – разрешить Таунсенду не покидать страны до июля, когда королева-мать и Маргарет должны были вернуться из поездки по Южной Родезии (ныне – Зимбабве). Приняв это к сведению, Ласселс вызвал Таунсенда и кратко информировал его о том, что его отправляют служить за границу на два года. Ему предлагались на выбор три места – Брюссель, Йоханнесбург или Сингапур. Таунсенд был совершенно потрясен таким поворотом. В один день его приглашают на ужин с королевой и герцогом Эдинбургским, в другой – отправляют в ссылку. Придя в себя, он выбрал должность военно-воздушного атташе в Брюсселе. По крайней мере, там он мог находиться недалеко от школы-пансиона в графстве Кент, где учились его сыновья.

После того как принцесса Маргарет уехала вместе с матерью в Африку, королева попросила Таунсенда сопровождать ее в поездке в Белфаст в Северной Ирландии. Таунсенд увидел в этом