Запах неотправленных писем. Пробуждение - Ляля Прах

– Получается, у меня никогда не было семьи, Хэл. Ни в детстве, ни сейчас.

– Да, это так, Иден. Как бы ни было печально, но стоит смело взглянуть этой правде в глаза. И если ты будешь трудолюбива и настойчива, то тебе фантастически повезет: своих детей, которые благодаря тебе пройдут мимо непринятия и страданий, ты воспитаешь с помощью любви, ласки, внимания и заботы. Они нужны ребенку, как воздух. Твои дети станут более гармоничными личностями, которые вырастут в гармоничных взрослых, а потом превратятся в таких же комфортных и гармоничных родителей – и соответственно их дети будут так же счастливы. На тебе в твоем роду лежит самая большая ответственность, самая большая перспектива – именно ты сможешь изменить свой род, именно ты сможешь повлиять на отношение твоих детей к твоим внукам и так далее. Флеминг открыл пенициллин, Эдисон изобрел лампочку – это поменяло реальность, стало огромным толчком в жизни человечества. Так вот твой предстоящий шаг, твое перерождение станет в жизни всего рода даже важнее этих открытий; это шаг сравним, пожалуй, с изобретением огня и с тем, что люди научились им управлять. Ты – тот самый первобытный человек, который добыл огонь. Теперь от тебя зависит, потушишь ли ты веточку, загоревшуюся от искры, полученной, когда камень ударил о камень, или начнешь переносить этот огонь от одного поколения к другому. Тебе, Иден, предстоит переписать весь родовой сценарий.

На какое-то время они замолчали. Каждая думала о своем. Анна страшилась и в то же время была полна решимости изменить то, что, похоже, столетиями отравляло жизнь всем поколениям ее предков и ей самой. Условность, безразличие, жестокость, унижения, боль. Все это не должен испытать Кристофер, который пришел в мир исполнить свое предназначение, а не сломаться под тяжестью чужого груза на середине пути.

– Иден, завтра Стэнли приглашает к себе на прием. Раз в год он собирает разношерстную и крайне интересную публику под своей крышей. Он просил передать, что был бы рад увидеть тебя тоже. Как я понимаю, тебе не с кем оставить Кристофера, поэтому я возьму Марка с собой, чтобы им было веселее вместе.

– Ты права, оставить мне его не с кем, я даже няню нанять не могу. У мужа появятся сотни вопросов, где я была и зачем. Однако я была бы рада принять это предложение. Я не большой любитель скопления людей и обычно избегаю подобного рода мероприятий… но на сей раз мне почему-то хочется пойти. Кажется, это будет для меня познавательно. Главное, чтобы все происходило не слишком поздно. К какому времени надо будет подъехать?

– Да, «познавательно» – подходящее слово. Начало в пять, но я всегда приезжаю на час позже, когда веселье уже в полном разгаре. Пары часов хватит, чтобы приятно провести время, далее уже может начаться откровенный авангард, а я предпочитаю не становиться свидетелем чужих драм. Как я говорила, публика собирается разношерстная, и оттого итог слишком длительного взаимодействия всегда бывает непредсказуемым. Например, в прошлом году все газеты облетело сообщение об аресте двенадцати весьма почтенных голых дам и господ, которые в первобытных костюмах промаршировали по главной авеню. И никто из них вовсе не смущался ошеломленных прохожих, ставших невольными зрителями этого представления.

– Бог ты мой, я знаю об этом инциденте. Так смеялась, когда прочитала обнародованный допрос, где один из участников недоумевал, почему обнажать душу перед многими нормально, а тело – почему-то нет. Тогда мне это казалось смешным, а теперь понимаю, что ведь он был прав… Значит, рассадником представлений является дом Стэнли?

– Да, и это только то, что оказывается за его стенами. То, что творится внутри, словами не передашь, это нужно видеть, слышать и чувствовать, надо в этом находиться. Когда инвестор-миллиардер с открытым ртом слушает бродягу-художника, а пышная дама в бархате и бриллиантах внимает тонкой, как тростинка, почти прозрачной девчонке из трущоб – это правда вдохновляет. Так происходит абсолютный разрыв шаблонов, иллюзии рушатся, превращаясь в пыль. Только так человек выходит за рамки самого себя, размыкает собственный душный мирок, в котором уже давно нечем дышать, а далее происходит трансформация. Роли временно меняются, и вот уже мужчина, проехавший полмира автостопом, инвестирует свою глубину в того, кто всю жизнь обитал на поверхности. А потом реальные деньги благодарности вливаются в самые безумные идеи свободных духом. Так рождаются наука и искусство. Стэнли получает от этого невероятное удовольствие – он называет это пробуждением. Видит в этом свою миссию. Это и есть его взрослые игры, о которых он вчера говорил.

– Теперь я просто обязана там побывать. Меня только смущает, что дети могут услышать непотребное.

– Дети, растущие в среде взрослого мира, обретают раннюю мудрость, но теряют живую спонтанность. То и другое – ни хорошо, ни плохо. Но я предпочитаю беречь Марка от любого вида раннего несвоевременного развития. Слишком много историй я видела, когда дети, признанные гениями, вырастали и терялись в реальности конкурентной жизни. Познав себя в одной ипостаси и привыкнув, что там они всегда лучшие, вдруг с возрастом обнаруживали, что молодое поколение давно опережает их на целый век, и тогда их мир рушился. А что самое страшное, обычно они уже не поднимались, потому что у них не было опыта взлетов и падений, а потом снова взлетов, ведь они всю жизнь были на высоте. Знаешь, я всегда предпочту принять на работу того, кто три раза банкротился, чем того, кто один раз имел успех. Умение вставать после поражения – самое ценное умение из всех. В общем, со мной будет няня Марка, она позаботится о них обоих.

Хелен с нежной улыбкой посмотрела на малышей, которые уже наигрались вдоволь игрушками и занимались тем, что поочередно насыпали песок друг другу на голову. Анна посмотрела на время.

– Бог мой! Два часа пролетели, как пять минут!

– Звучит так, будто тебе уже девяносто и ты восклицаешь: «Бог мой, девяносто лет пролетели, словно один час!» Впрочем, так оно обычно и бывает… – Хелен задумчиво взглянула на небо. – Время – наш друг и наш враг. Строит иллюзии и рушит их. Кропотливо возводит мосты к душам других и их же вмиг сжигает. Дарит жизнь и лишает жизни. Время – оно только здесь и сейчас. Секунда – и того, что было, уже не вернуть. Время учит ни за что не держаться, ни о чем не сожалеть. Оно одно каждую минуту дает шанс превратиться в того, кем ты пришел в этот мир. Очиститься