Игра на вылет - Darina West

Когда я, наконец, поблагодарила Джейдена, он просто кивнул и, не говоря ни слова, направился обратно к тренеру. Рядом со мной Ава тихо выдохнула:

— Серьёзно, если бы я не слышала, как он командует на поле, решила бы, что у него с речью беда. Или что у него в лексиконе максимум пять слов.

— Он просто не хотел разговаривать, — пожал плечами Мэйсон.

Мы с Авой одновременно повернулись к нему. Я прищурилась:

— Не знаешь, почему? — с подчёркнутым сарказмом уточнила я.

— Эй, не только же микрофон виноват, — спокойно ответил Мэйсон. — Просто он такой тип.

Таким же типом оказался и Джейкоб. А точнее — до невозможности вредным. После того как его персональная тренировка закончилась, он не спеша направился в нашу сторону. Шлем держал в одной руке, в другой — бутылку воды. Его волосы и всё тело были мокрыми от пота, и, самое ужасное, — выглядел он до неприличия сексуально. Не мальчик, а настоящий мужчина.

Пока он не подошёл, я быстро повернулась к Аве и тихо прошептала, чтобы услышала только она:

— Прикрепи ему микрофон ты.

— Что? — она непонимающе посмотрела на меня, потом бросила взгляд за мою спину и снова посмотрела на меня. — Хорошо, — медленно произнесла она.

Я мысленно поблагодарила её за то, что она не стала задавать дополнительных вопросов. В этот момент сзади послышались шаги — Джейкоб подошёл. Я, всё ещё не поворачиваясь в его сторону, беззвучно прошептала Аве: «Спасибо». И только потом развернулась — и сразу встретилась с его взглядом.

И снова я испытывала это ощущение падения. С каждым разом мне становилось всё сложнее и сложнее выдерживать его сканирующий взгляд.

— Джейкоб, перед тем как начнём, я должна прикрепить микрофон, — спокойно сказала Ава и осторожно подошла к нему.

В этот момент мимика Джейкоба поменялась. Он смотрел на меня, чуть приподняв одну бровь, будто догадываясь об истинной причине, почему это Ава, а не я, занимается этим. Я попыталась отвести глаза, абстрагироваться. Не думать о его внешности. Не смотреть на руки. На шею. На ключицы, рядом с которыми Ава как раз возилась с петличкой.

После того как Ава разобралась с микрофоном и отошла от него, Джейкоб медленно открыл бутылку и начал пить. При этом он продолжал смотреть на меня.Честное слово, появилось желание сглотнуть — настолько пронзительно он смотрел.

После игры большинство ребят выглядят уставшими и расслабленными. Но не он. Паркер в такие моменты будто наоборот — становится диким. Сбрасывает человеческую маску и перестаёт притворяться.

Это пугало.

— Ну что ж, начнём? — бодро спросила я, будто у нас не закручивается неведомый танец противостояния.

— Ну, давай, — лениво протянул он.

Я обернулась к ребятам, Ава кивнула, давая понять, что камера пишет.

— Джейкоб, как давно ты в футболе?

Он приподнял бровь, как будто думая: «И это всё, на что ты способна?» — и ответил коротко:

— С четырнадцати.

— Что ты почувствовал, когда сыграл свой первый... — я замешкалась на долю секунды, — матч?

Он пожал плечами. Мимолётно я уловила движение его груди — чёрт, взгляд сам собой туда упал. Быстро вернулась глазами к его лицу.

— Что это моё, — произнёс он, не отрываясь, будто выстреливая прямо в лоб.

Я подсознательно понимала, какую игру он затеял, но попыталась идти до конца.

— Свой первый гол. Ты его помнишь?

— Да.

Твою мать. Именно так мне и хотелось сказать. Он поймал мой взгляд и, конечно же, понял. Улыбнулся шире.

— Расскажи о нём, — не сдавалась я.

— Это был быстрый гол. Мой противник запутался в своих же ногах, — сказал он. Я уже почти выдохнула — наконец-то хоть что-то. Но тут он добавил: — Вот и всё.

И моя надежда лопнула, как мыльный пузырь.

Официально и совершенно точно: Паркер решил продолжать играть на моих нервах. Отвечал нарочно коротко, раздражающе лаконично. Получал от этого удовольствие и даже не скрывал.

Единственное, что я могла сделать из вредности, — задать абсолютно все вопросы из нашего сегодняшнего списка. Это было по-детски и совершенно непрофессионально, но мне уже было плевать.

Следующие сорок минут мы устраивали немое противостояние: я — с фальшивой спокойной вежливостью, он — с ленивым превосходством. С каждым вопросом его ответы становились всё короче. Мы смотрели друг другу в глаза: я — с раздражением, он — с тем самым удовольствием, от которого хотелось кричать.

— Думаю, на сегодня достаточно, — сбоку раздался голос Авы.

Я моргнула, вышла из этого словесного рукопашного боя и, кивнув, ответила:

— Да.

Больше мне не хотелось говорить ничего. Почувствовала, как в груди закипает неловкость. Я вышла из себя — и это увидели все. Особенно Паркер.

Быстро глянула в его сторону, специально сфокусировав взгляд на его плече, чтобы не смотреть прямо, и сказала:

— Спасибо за интервью.

— Не за что, — ответил он, и я ощущала, как он продолжает смотреть, а затем вздохнул, развернулся и пошёл в сторону раздевалки.

— Ники, что это было? — спросила Ава.

Хороший вопрос,— подумала я, —мне бы самой это понять.

— День паршивый. А его ответы — последняя капля, — выдавила я, начиная собирать технику.

Когда мы шли обратно к общежитию, Мэйсон вдруг сказал:

— Наша ошибка была в том, что мы решили: они все одинаковые.

Мы с Авой посмотрели на него. А Мэйсон продолжил:

— Формат интервью сработал с большинством. Но Андерсон и Паркер — другая лига. Им это не подходит.

— А какой им нужен формат? — спросила Ава.

— Понятия не имею, — выдохнул Мэйсон.

Я кивнула и, упрямо глядя перед собой, добавила:

— Тогда завтра будем думать над этим. И попробуем снова. Клянусь, я достану от них ответы.

Глава 21. Ники

Легко сказать — трудно сделать. Когда я переступила порог нашей комнаты, от бурного настроя, с которым я шла с поля, не осталось и следа. Я просто рухнула спиной на кровать и минут тридцать смотрела в потолок. Абсолютно выжата. Всё пошло не так, как я планировала, и, если честно, я чувствовала себя разбитой — физически и морально.

Я посмотрела на часы — до встречи с Хантером