Продажный рок. Как лейблы укротили панк, эмо и хардкор - Дэн Оззи

соглашения требовалось оплатить лейблу остаток по их предыдущему контракту. Крупный лейбл MCA также заинтересовался группой и был готов не только выкупить их контракт с Cargo, но и вообще весь лейбл целиком.

«Я точно помню, что в какой-то момент мы решили подписать контракт с Epitaph Records, – говорит Хоппус. – Бретт всегда нас поддерживал. Он считал нас крутыми, мы посетили Epitaph и почувствовали себя с ними одной семьей, как дома. Но в то же время Cargo обхаживали крупные лейблы, и в конце концов она была куплена, поглощена или подписала дистрибьюторское соглашение, что-то такое, с MCA. Эта сделка привела к тому, что стало практически невозможно договориться с Epitaph, не заплатив им крупную сумму. В итоге мы остановились на MCA».

Вскоре Billboard сообщил, что Cargo «заключили многоуровневое соглашение с MCA Records», позволившее двум этим компаниям создать совместную компанию Way Cool Records, расширить сферу распространения продукции лейбла из Сан-Диего и увеличить продажи. В результате этого слияния Blink-182 не были связаны с MCA, но им по-прежнему нравилось то, что мог предложить лейбл. В частности, группа была уверена в том, что они смогут сохранить творческий контроль над своим следующим альбомом. Кроме того, им нравилось быть единственными панк-исполнителями в составе лейбла, в который входили Мит Лоуф и Брайан Уилсон. «Хотелось пойти на Epitaph, потому что там были такие крутые ребята, – говорит Дево. – Но на MCA не было никого, похожего на нас. Все, кто играл в панк-рок-группе, шли на Epitaph или Fat. А вот Green Day были единственными в своем роде на Warner, поэтому мы хотели сделать то же самое».

«Я поговорил с Риком, и он сказал, что [MCA] предложили больше денег, чем хотели заплатить Epitaph, – вспоминает Драгге, который был настолько предан Epitaph, что Pennywise стали синонимом лейбла. – Я подумал: "Какого черта! Вы просились на Epitaph. Я дошел до того, что предложил свою собственную зарплату. Потом крупный лейбл машет большой морковкой, и теперь вы уходите?" Я был очень раздосадован из-за этого».

Драгге был расстроен не только из-за того, что, по его мнению, к Epitaph отнеслись пренебрежительно, но и потому что он опасался, что панк-протеже Pennywise вот-вот поссорятся со своими поклонниками. «В те дни слово "продажность" употреблялось очень часто, – объясняет он. – Если вы шли на крупный лейбл, вам приходилось побеспокоиться о том, что что-то подобное станет реальностью. Группам было из-за этого очень тяжело. Вот почему я переживал за них. Крупные лейблы никогда не поддерживали артистов. Их интересовали доллары, и если ты не приносил денег, то с тобой было покончено, и твой проект откладывался. Я думал, что многие фанаты отвернутся от них, и за то, что они работали на крупном лейбле, они получили бы много негатива».

«Это была щекотливая тема для многих, – говорит Хоппус. – Все это время наша позиция была такой: "Если мы делаем ту музыку, которую хотим, и играем те концерты, которые хотим, и никто не говорит нам, что делать или как себя вести, то как мы можем быть продажными?" Это именно то, что мы всегда делали, но с более широким каналом дистрибуции, позволяющим доставлять наши пластинки в магазины. Вы не представляете, как это тяжело – уезжать из дома, жить в фургоне, получать зарплату после концерта и, прикидывая, как далеко нам придется ехать на следующий концерт, думать: "Если каждый из нас купит по буррито в Taco Bell, нам хватит на бензин, чтобы добраться до следующего города?" Когда ты гастролируешь таким образом, приезжаешь в эти города, и люди спрашивают: "Эй, где купить ваш CD?", ты думаешь: "Ну и зачем я рву задницу в туре, если люди даже не могут купить наши CD?" Это очень расстраивает».

Рейнор, который был в щенячьем восторге от идеи присоединиться к Epitaph, был также разочарован тем, что при принятии решения он оказался в меньшинстве, и после этого начал чувствовать себя отстраненным. «Оглядываясь назад, я отметил, что решение пойти на крупную компанию, а не на Epitaph стало тем моментом, когда я вложился в Blink лишь наполовину, – позже рассказывал барабанщик писателю Джо Шуману. – Как поется в той песне: "Я оставил свое сердце в Сан-Франциско"; так вот я оставил свое сердце в офисе Epitaph. После этого компромисса мне стало трудно идти на дальнейшие уступки, и я почувствовал, что от меня многого требуют. В конце концов, я не был настолько глубоко привязан к группе, чтобы оправдать то, что я остался. Я отступил. Я стал мертвым грузом».

$ $ $

Blink-182 точно знали, кого бы хотели видеть продюсером своего первого альбома на MCA: того, кто помогал в создании их нового любимого альбома Static Prevails группы Jimmy Eat World. Выступив на одной сцене с аризонцами в Денвере, группа раздобыла раннюю копию кассеты и заездила ее до дыр. «Она просто вынесла мне мозг, – вспоминает Хоппус. – Гитары звучали безумно. Все звучало просто замечательно. Мы снова и снова слушали эту кассету в нашем гастрольном фургоне. Мы выяснили, кто записал этот альбом, и сказали: "Он. Вот тот чувак, с которым мы хотим записать наш альбом"».

Как они вскоре узнали, студийным гением альбома был Марк Тромбино, тоже представитель рок-сцены Сан-Диего. Тромбино был спокойным продюсером, но внезапно ему пришлось бороться с тремя крикливыми шутниками в Big Fish, студии в Северном округе Сан-Диего. Однако, несмотря на инфантильное поведение Blink-182, Тромбино был удивлен амбициям и напористостью группы. «Я был очень впечатлен их этикой. Они знали, чего хотели, и трудились ради этого, – говорит он. – Это была первая группа, с которой я работал, желавшая стать популярной. Я привык работать с группами вроде моей собственной, которые занимались этим просто ради искусства или чего-то еще. Возможно, в глубине души им было не все равно, но внешне они не подавали виду, что хотят продать как можно больше пластинок, в то время как Blink хотели добиться успеха. Они хотели продавать пластинки». Тромбино, живший в Лос-Анджелесе, экономил время на дорогу, ночуя на диване в студии, и каждый день просыпался от того, что трое участников Blink-182 врывались в студию и издавали пукающие звуки. «Они были очень забавными и очень любезными со мной. Заботились обо мне и приносили буррито на завтрак», – вспоминает он.

Blink-182 не только смогли позволить себе роскошь в виде дополнительного студийного времени для своего дебюта на MCA, но и впервые за пять недель, проведенных в Big Fish, у них появился лидер, заставивший их работать на пределе своих возможностей.