Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

если, например, Иванов уезжает, на его место приезжает Петров, – рассуждал Булгаков. – Ну, может, пока идет передача должности и квартира еще не освобождена, сменщик поживет пару дней в гостинице. Но это ведь не очередь на квартиру? В дивизиях, которые стояли в группах войск, городки были обустроены, а личный состав частей всем обеспечен. Поэтому и усилия войска сосредотачивали на боевой учебе, а не на решении бытовых проблем. За боевую подготовку с нас спрашивали очень строго. И это правильно. Да я и сам за боевую подготовку строго спрашивал с подчиненных командиров частей. Если, не дай бог, где-то происходил срыв занятий – все, это было ЧП. Немедленно разбирался в случившемся. И если требовалась моя власть, чтобы наказать виновного строже, я ее употреблял. Короче говоря, боевая подготовка там была на высоте. Вот почему дивизии, которые входили в состав групп войск, нельзя было сравнивать с дивизиями наших внутренних округов – подготовлены они были намного лучше. На хозяйственные работы, бич армии того времени, в группах войск людей отправляли крайне редко. Заготовка картошки осенью – да, это нас касалось. Но это такой мизер! Из дивизии численностью свыше 13 тысяч военнослужащих выделить на заготовку овощей 300–500 человек – капля в море, и на общем состоянии дел это никак не отражалось.

Приезд маршала Язова

В конце апреля 1990 года Булгакову позвонил командующий группой войск генерал-полковник Виктор Дубынин и сообщил, что прилетает министр обороны и планирует заехать в 6‑ю гвардейскую дивизию.

– Товарищ командующий, а надолго он прилетает? – поинтересовался Булгаков. – Может, ко мне и заехать не успеет?

– Министр сказал, что целенаправленно едет в дивизию. Он тебе говорил, что приедет?

– Так точно, – подтвердил Булгаков.

– Вот он и едет, – сказал Дубынин. – Так что готовься встречать.

В дивизии Язов посетил центральный городок, самый крупный, где стояли два полка (мотострелковый и танковый), ракетная бригада, подчинявшаяся группе войск, и несколько отдельных батальонов, входивших в состав дивизии. В 252‑м мотострелковом полку, которым командовал подполковник Виктор Бархатов, маршал Язов преподал урок, который Владимир Васильевич запомнил на всю жизнь.

– У командира полка министр обороны спрашивает: «Ты по казармам ходишь?» «Так точно, хожу», – отвечает Бархатов. Язов: «Тогда скажи мне, где у тебя лучшая казарма и где худшая? А я уж решу, куда пойти». Бархатов: «Товарищ министр, лучшая казарма в танковом батальоне, а худшая – в четвертой мотострелковой роте». Язов: «А у тебя есть Герои, навечно зачисленные в списки роты?» Бархатов: «Да, есть». Язов: «Ну вот, пойдем в эту роту».

Министр подошел к койке, закрепленной за Героем, прочитал описание подвига, посмотрел на кровать – постель аккуратно заправлена. Прошелся по казарме – везде порядок. Заглянул в умывальник и туалет: обычно там бардак, а тут чистенько! «Да, – сказал он, – сразу видно, что министра ждали». Я попытался возразить: у нас, мол, в казармах всегда такой порядок. «Ладно, ты мне лапшу на уши не вешай, – засмеялся Язов. – Я тоже был и командиром дивизии, и командиром полка. Знаю, как готовятся, когда министр приезжает».

Взяв командира полка за локоть, Язов сказал: «Ну, давай посмотрим Ленинскую комнату[59]». А ему только-только присвоили маршала[60]. Перед его приездом начПО у меня еще спросил: «Министру присвоили воинское звание маршала, а у нас на стендах в Ленинских комнатах он в погонах генерала армии». «Ну и что? – говорю. – Напиши под фотографиями «Маршал Советского Союза», а пририсовывать ничего не надо. Если спросит, почему старые фотографии, скажешь, что новые получить не успели». «Нет, – стал в позу Кость. – Я все Ленинские комнаты закрою на ремонт». Я попытался его переубедить: «Николай Григорьевич, ты имеешь все шансы получить серьезные неприятности. Как это во всей дивизии закрыты Ленинские комнаты?» Но тот уперся: «Я принял такое решение. Я объясню». «Ну, давай, объясняй, – сказал я. – Только потом не пожалей об этом».

И вот Язов, а за ним и вся его свита, заходит в Ленинскую комнату. Ну, думаю, все, начинается. Смотрим, стенды сняты, но к стене не развернуты. И в углу за столом спит солдат. Останавливаемся. Командующий смотрит на меня, я – на командира полка, тот – на ротного с комбатом: «Как так? Министр пришел, а он спит!» Язов прикладывает палец к губам и говорит: «Тихо-тихо, не шумите». Подходит к бойцу и тормошит его за плечо: «Эй, сынок…» Тот открывает глаза, вскакивает – махонький такой, метр с кепкой, глаза бегают, как у затравленного зверька, спросонья не поймет, в чем дело. «Чего ты, сынок, спишь?» – спрашивает у него Язов. «Да я, товарищ генерал…» – а ему все шепчут: «Министр, министр…» «Я, товарищ министр, – продолжает солдат, – всю ночь работал в наряде, устал, а потом здесь присел, чтобы пыль протереть, и как-то заснул».

«Что люди работают в наряде, это хорошо», – говорит Язов. И у меня спрашивает: «По сколько человек у тебя в наряд определено?» «Дежурный и два дневальных», – докладываю. Язов: «Везде?» «Везде», – говорю. Язов: «Ну, посмотри, может, добавить по третьему дневальному?» У солдата спрашивает: «Какой год служишь?» «Первый заканчиваю служить», – отвечает тот. Язов: «Ну, молодец. Кто по специальности?» Солдат: «Пулеметчик». Язов: «Как стреляешь?» Солдат: «Нормально». Язов: «Если дать тебе пулемет, поразишь цели?» Солдат: «Поражу». «Хорошо, но спать все равно нельзя, – говорит министр солдату. – Понимаешь?» «Так точно», – бодро отвечает тот.

Язов берет меня за портупею, выводит вперед и спрашивает у бойца: «Ну, солдат, скажи, кто этот дядька?» «Это командир дивизии, – говорит боец. – Гвардии полковник. Фамилию забыл». «Ладно», – Язов просит меня отойти в сторону и подзывает начальника политотдела. И у бойца спрашивает: «А это кто?» Солдат: «Не знаю». «Э, мил человек, – говорит Язов начальнику политотдела. – Ты, оказывается, по войскам не ходишь. Если комдив бывает в войсках, его и солдат знает». «Иди, сынок», – бойца министр отправляет, а у политработника интересуется: «А скажи-ка мне, почему ты все стенды снял?» Кость: «У меня идет ремонт». Язов: «Как ремонт? Только здесь, в этом здании?» Кость: «Нет, по всей дивизии». Язов: «Послушай, такого же не бывает». Кость: «Мы действуем по методике». Язов: «Ладно, со своей методикой», – и у меня спрашивает: «Как здесь расположены Ленинские комнаты?» «Помещения типовые, – отвечаю. – Ленинские комнаты есть на всех этажах».

Офицерам, что его сопровождали, Язов приказывает: «Ну-ка проверьте все Ленинские комнаты». Те разбежались по этажам, а министр у начальника политотдела интересуется: «Слушай, ты поэму Маяковского «Ленин» читал?» Кость: «Когда-то читал». Язов: «Ну, расскажи, что помнишь». НачПО молчит. А у Язова, между прочим, память изумительная,