Мелодия огня и ветра. Том 1 - Акили

— Сама дура. Не тебе мне указывать. Кем ты себя возомнила? Думаешь, раз отец одобрил твой ветер, то можешь командовать? К тому же Айварс и Гален уже всё начали. Только они в другие места пошли. Мне тоже нужно.

Аилань резко распахнула дверь.

— Анель … что ты сейчас сказал?

— Не дошло, что ли? Айварс и Гален уже воюют! Гален напал на Элдинг и провалился. Зато Айварс захватил школу ветра в Ванлинде и даже пленил сына князя. Он вернулся как герой!

— Где сейчас Айварс?

— А? В «генеральской комнате» видел. А что? Эй, ты куда? Ты поможешь или нет?

«Генеральская комната» находилась в другом крыле дворца и представляла собой полукруглое помещение, где стояли большой стол с объёмной картой континента и стеллажи со свитками и военными книгами. Во времена империи там собирались генералы Редаута и планировали военные кампании против непокорных провинций. Даже карта осталась с тех времён, а нынешние границы княжеств нарисованы позже вручную.

Аилань мчалась по коридору. Запоздало она подумала, что могла бы наиграть «Скорость ветра», но оставила флейту в комнате, а свистом такую мелодию не воспроизвести. А потому бежала со всех ног, задевая плечом косяки. Виета звала её позади, но Аилань не останавливалась.

Когда она добежала до нужной комнаты, то заметила, что дверь приоткрыта, а внутри раздаются голоса.

— И на что тебе сын князя? Не проще прибить? — с наигранным легкомыслием сказал Гален.

— Ты идиот, — бесстрастно ответил Айварс. — Именно потому, что он сын князя, он ещё жив. И будет жить, пока полезен. В отличие от нашего отца, у князя Ванлинда не так много детей, чтобы он ими разбрасывался. Жизнь сына удержит его от нападений на Редаут.

— Я смотрю, ты всё продумал.

— В отличие от тебя.

— Да брось. Тебе просто повезло, что молодой князь оказался в том захолустье, на которое ты напал. А я собирался захватить княжество молний.

— И провалился.

— Не по своей вине! Кто ж знал, что водяные жабы вмешаются! Они ж с Элдингом на ножах!

— Ты должен был знать. Думаешь Элдинг просуществовал бы сто двадцать лет, если бы там каждый третий не был заклинателем и не имел сильных союзников? Ты влез в самую трясину и ожидаемо провалился, а теперь скулишь, как побитая собака.

— А ты, верно, уже раздулся от гордости, как павлин. «Первый принц», «идеальный музыкант»! Уже грезишь себя на троне? Пфха! Тебе надо с восемнадцатым братцем объединиться — вот твой уровень. Повоевал с детишками за захолустье и доволен, а людей положил не меньше.

— Это ты помешал мне. Из-за того, что в Данале услышали о твоём нападении, мне пришлось действовать раньше. Из-за тебя погибли мои люди. Они были втрое ценнее, чем весь сброд, который ты повёл на Элдинг.

— Из-за меня? Или из-за «Весеннего Ветерка»? — прищурился Гален.

— Он дрался до последнего. Этого у него не отнять. И в отличие от тебя, не сбежал с поля боя.

— Ты!..

У Аилань закружилась голова, она завалилась назад, но её тут же подхватила под руки Виета и отвела за угол.

«Айварс захватил школу ветра в Ванлинде и даже пленил сына князя»

«Это его прозвище — «Весенний Ветерок». Прозвали так в Долине и в Ванлинде».

«Сюн!»

— Аилань? — трясла её за плечо Виета. — Аилань, да что с тобой?

Аилань вытерла со лба невидимый пот и, качаясь, встала на ноги.

— Прости, Виета. Я просто… чувствую, что меня сейчас стошнит, — ответила она совсем не то, что собиралась, но даже не слишком соврала.

— Переволновалась от новостей, — заключила Виета. — Не мудрено. Если всё так, то теперь начнётся безумие.

В коридоре раздались шаги. Слуга постучался к «генеральскую комнату» и, не открывая дверь, сообщил.

— Принц Гален, император зовёт вас в тронный зал. Принц Айвас может тоже присутствовать, если захочет.

Тронный зал Обсидианового дворца мог бы вместить всех своих обителей до последней прачки. Серый мраморный пол и чёрная исполинская колоннада создавали ощущение простора, но вместе с тем и тяжести, словно над головой нависал не резной потолок с барельефами, а каменный свод скалистой пещеры. Высокие окна-прорези давали мало света, и солнце едва могло дотянуться до пола бледными искристыми снопами. Зато здесь всегда горело много огней. У стены и между колоннами стояли серые статуи с чашами или каменными фонарями, в которых горело пламя.

Когда Аилань приходила сюда играть для императора, её очаровало глубокое эхо, которое обретали здесь каждое произнесённое слово, каждый сыгранный звук. Любой шёпот казался невыразимо громким и чуждым. В этом зале не секретничали, в нём слушали императора.

Сейчас он сидел на высоком обсидиановом троне, который был врезан в такую же стену позади. С высоты двадцати ступеней император взирал на Галена, который стоял перед ним, опустив голову. Вокруг собрались музыканты огня и солдаты, много придворных. Аилань с Виетой проскользнули в зал и спрятались за колонной. Через просветы между плечами они видели Галена. Он стоял необычайно тихо и смиренно, но рука за спиной сжата в кулак.

— Я наслышан, — произнес император, видимо, ответив на ранее сказанное. — Только меня не интересует, что произошло. Мне важен результат. И результат, как я понимаю, таков: Шуйфен смеётся над Редаутом, а Элдинг не покорён и требует компенсации. Как думаешь, второй принц, что они примут в качестве таковой? Может, твою голову?

Гален заметно напрягся. В толпе послышалось множественные шепотки и шуршание, словно зашелестел потревоженный лес. Кто-то не верил, что император казнит своего сына. Другие вполне допускали, ведь «наследников» у правителя в избытке.

Кулак Галена трясся от возмущения. Как смеют все эти дармоеды так легко делать ставки, словно за игрой в карты, когда на кону его жизнь!

— Я задал тебе вопрос, второй принц, — спокойно повторил император.

Не было в тоне Рейтана ни гнева, ни тревог. Просто ледяное бесстрастие.

— Отец-император! — послышалось из толпы, и к трону выбежала десятая принцесса Ейлин. — Вины второго принца здесь нет. Гонец, что отправил послание в Шуйфен… его упустила я. Ваша дочь не так способна в музыке, как второй принц. Простите меня.

Ейлин согнулась в глубоком поклоне. Гален смотрел на неё с удивлением, которое через миг сменилось недовольством.

Все знали, что второй принц и десятая принцесса в хороших отношениях. Когда Ейлин была маленькая, то часто висела на руке Галена. Он сажал её на колени и учил сквернословить — забавы ради. В их комнатах постоянно меняли подушки, потому что после «боя» от прежних оставались