Мелодия огня и ветра. Том 1 - Акили

— А было похоже, что я шучу?

— Но как же!..

— Тихо, Аилань. Меньше всего я хочу гневаться на тебя. Поэтому перестань задавать вопросы. Войны принцев не твоя забота. Ты останешься подле меня.

Его голос был ласков, даже слишком, но Аилань не могла отделаться от ощущения, что сквозь его слова дует самум[1]. Она в задумчивости вышла из кабинета императора и брела по коридору, опустив взгляд, пока не столкнулась с кем-то на повороте. В нос ударил запах цветочных духов. Аилань потёрла ушибленный нос и подняла глаза. Сверху вниз на неё смотрела первая принцесса.

— Илана! Прости, что налетела. Я…

Первая принцесса — старшая из детей Рейтана. Говорят, её мать мечтала родить наследника, что будет править Редаутом, и не могла скрыть своего разочарования. Впрочем, о матерях всех принцев и принцесс рассказывают немало цветистых историй, ведь все эти женщины пришли во дворец с одной целью — продать своё чадо за приданое.

Илана очевидно пошла внешностью в мать. Лишь у неё и Виеты оказались золотые волосы и светлые глаза. Илана даже была чем-то похожа на свою шестую сестру, но если красота Виеты мягкая и свежая, как весна, то Илана создавала впечатление ледяной императрицы.

За всю жизнь Илана сказала Аилань не более десятка слов. И первым было слово «мелкая», когда шестилетняя Аилань носилась по этим коридорам и случайно врезалась в эту непреступную красавицу прямо с разбега. Ну и взгляд тогда был у Иланы, когда она заметила на своей юбке следы грязных ладошек. Сейчас Аилань хотя бы не испортила ей платье, да и не мелкая уже, а потому следующие слова заставили её замереть.

— Была у императора? — спросила Илана, и от её тона по спине пробежали мурашки.

— Д-да, только что.

— Похоже, он часто тебя зовёт. Не повезло же тебе.

— А?

Аилань это изрядно удивило. Ей казалось, наоборот, братья и сёстры ей теперь ужасно завидуют, ведь никому из них отец никогда не говорил доброго слова.

— Дам тебе первый и последний совет, мелкая. На правах старшей сестры. Не верь императору. Не рассказывай ему о том, что у тебя на сердце. Не доверяй ему свои сокровенные мысли. Любое твоё слово он способен обратить в оружие против тебя. Он добр с тобой, пока ты ему нужна. Не более.

— П-почему ты так говоришь?

— Может, потому что я знаю? Такие, как он, ставят себя выше других и творят и добро, и зло не из высших принципов, а исключительно по собственным прихотям и предпочтениям, — ответила Илана и гордо прошла мимо.

Аилань смотрела ей вслед. Затем вернулась в свою комнату и застала там Виету. Аилань рассказала ей о разговоре с отцом и Иланой, но та лишь испугалась.

— Не спрашивай его о подобном. Илана права. Она видела, каким отец может быть.

— О чём ты говоришь?

— За малейшее слово поперёк он отправляет принцесс работать в тюрьму. Жуткое место, и это самое малое.

— А не малое? — осторожно спросила Аилань.

— Не важно, — Виета помотала головой, отгоняя непрошенные мысли. — Просто послушайся. Уж я-то знаю, как легко ты открываешься тем, кто проявил хоть каплю доброты и заботы. Но пора уже оставить наивность и научиться видеть. Этому… меня тоже научила Илана. В этом она хороший учитель.

— Виета, тебя ведь растила первая сестра?

— До определённого возраста — да.

— А что случилось потом?

— Мы поругались. И не стоит об этом. Дела прошлых дней. Сейчас важнее настоящее.

«Верно, и в настоящем мы имеем…» Аилань присела на край кровати и уставилась на носки туфель.

— Виета… если принцы нападут на другие княжества, то разве князья не нападут в ответ на нас?

— Нападут, — вздохнула она.

— Но тогда и отцу придётся вести войну и оборонять Редаут сразу от шести армий. Зачем же провоцировать?

— Не знаю, Аилань. Может, император только того и ждёт. Может, ему всё равно, что случится.

— Он как будто забавляется, — заметила Аилань. — Словно было скучно, а теперь весело.

— Не вздумай спрашивать об этом его, — строго наказала Виета и добавила: — Пообещай мне, что не будешь.

— Не буду. Но Виета… — Аилань спрыгнула с кровати и обняла себя руками. — А если никто из принцев не станет нападать на другие княжества, войны же не случится.

— Не случится… — согласилась Виета, — но кто-то точно нападёт.

— Зачем?

— Ты слышала императора. Принцы явно ощутили, что их в спину колет остриё меча. Его не могут не испугаться. Кто-то непременно не выдержит и сделает ход, а потом колесо войны будет уже не остановить. Мы не можем ручаться за наших братьев, но можем отвечать за свои поступки.

— А проку-то в наших поступках? — приуныла Аилань, как вдруг в дверь её комнаты настойчиво постучали.

Аилань открыла и с удивлением обнаружила на пороге младшего брата — семнадцатого принца Анеля. В четырнадцать лет он так и остался невысоким даже по сравнению с сёстрами и очень досадовал по этому поводу. Ему всегда хотелось быть похожим на могучего первого брата, и Анель смотрел на него как на божество, но всегда расстраивался, когда Айварс не отвечал взаимностью на его внимание. Айварс вообще не проявлял интереса ни к кому из семьи. Этим он сильно походил на отца.

— Двенадцатая сестра, — поздоровался Анель, глядя куда-то в сторону с таким лицом, словно проглотил лимон.

— Я Аилань.

— Аилань, — исправился Анель. Сегодня он выглядел на удивление покорным.

— Что случилось? Ты никогда ко мне не приходил.

— Есть дело, сестра. Вернее… просьба

— Чем смогу, помогу, — пожала плечами Аилань.

— Помоги завоевать Нойдорф.

— Чего?!

— Моё пламя слишком слабое. Распали его и помоги завоевать Нойдорф, — уже громче сказал Анель и получил от сестры оплеуху. — Эй! За что?!

Аилань никогда не била Эмина, но Анель!.. Этот мальчишка мог быть невыносимым, огрызаться, показывать язык, ломать чужие вещи и устраивать подлянки — всё, чтобы его заметили. Эмин, по сравнению с ним, кроткий котёнок. Но такое Аилань не ожидала даже от Анеля.

— Дурень! Совсем разум потерял?!

— А в чём дело? Ты же помогала всем на пиру.

— Ты не на пир, а на войну собрался.

— Ты же слышала отца: всем надо на войну! Я всё продумал. Нойдорф — богатый торговый город, он не так уж и далеко от наших границ. И там нет войск. Если его захватить…

— Ни за что! — выкрикнула Аилань.

— Да почему нет?

— Я не стану начинать войну. И тебе не позволю, глупый мальчишка.

Аилань закрыла