Гадюка - Биннур Шафак Нигиз

– Это и были те расхитители, о которых говорила Ярен?

– Не знаю, а они что-то у тебя похитили?

В этот раз я все-таки закатила глаза.

– Ты либо слишком агрессивный, либо слишком саркастичный, у тебя нет золотой середины, – с упреком сказала я. – Там было два волка, просто огромных. – Я осторожно откашлялась, сминая одеяло между пальцами, что вызвало очень болезненные ощущения в груди. – Один волк был серый, другой – серебристый, и серый определенно хотел разорвать меня на части.

– Если бы хотел, то так бы и сделал, но ты все еще цела.

Я прикрыла глаза, чувствуя, что запас моего терпения начинает медленно иссякать.

– Он бы так и сделал, если бы серебристый волк не вступился за меня.

– Хочешь сказать, что один из них спас тебя? – Он сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на меня. – Похоже, у тебя сильный жар, крошка.

– Ты веришь, что я видела двух огромных волков, но не веришь, что один из них спас меня? – Я приподняла одну бровь. На его лице появилось самодовольное выражение, и мне захотелось схватить с прикроватной тумбочки абажур вместе со шнурами и швырнуть в него, но у меня не хватило духу. – А на небе полная заиндевевшая луна.

– Да, – подтвердил он с холодной усмешкой. – А еще ты приехала из Стамбула, не так ли?

– Хватит ерничать!

– Это нормально, когда в лесу водятся волки, – сказал Эфкен, внезапно став серьезным. – Но вот то, что они не разорвали тебя на части, далеко от нормальности. Но я не думаю, что это так уж аномально. Тебя тоже нельзя назвать нормальной.

– Это я-то ненормальная? Ты здесь самый ненормальный.

– Да, – сказал он, кивнув. – У тебя явно сильный жар. Иначе ты бы не посмела так со мной разговаривать.

– Ты способен на что-то другое, кроме пустых угроз?

– Ты поймешь, пустые ли они, только когда я раздавлю твою голову между ладонями, не так ли? – Он угрожающе посмотрел на меня, и новая волна отчаяния захлестнула меня. – Вот и славно, – сказал он, быстро кивая головой. Я даже не осознавала, как затравленно смотрю на него, пока он не добавил: – Кажется, до тебя начало доходить.

Мне хотелось ударить его, хотелось выбить из него все дерьмо, дать пощечину, ударить кулаком по лицу, повалить на пол и пинать его, бить, бить и бить. Именно такие образы мелькали у меня перед глазами, пока я смотрела на него.

Я мечтала избить его по полусмерти. Но выбьюсь из сил быстрее, чем это случится.

Выйдя из комнаты, он оставил после себя лишь тишину, которая нарушалась биением моего сердца. Я посмотрела на деревянный потолок и, разглядывая толстые балки, почувствовала вспыхнувшую в висках боль. Мне было так плохо, что я не могла даже поднять руку и смахнуть прядь волос, прилипшую к потной щеке. Я утратила всякое чувство времени, и мне стало интересно, что пережили мои родители, о чем они думали, какие шаги предпринимали с того момента, как обнаружили мое исчезновение. И от этих мыслей на сердце становилось лишь тяжелее. До меня доносились голоса из другой комнаты, и хотя я не могла разобрать слов, Джейхуна было сложно не узнать. Я не знала, находился ли он здесь с тех пор, как Эфкен нашел меня в лесу, или же уходил, а потом снова вернулся.

– Что с ней? – услышала я его вопрос, раздавшийся будто из-под земли.

– У нее высокая температура, похоже, простудилась или что-то в этом роде. – Безразличный голос Эфкена был подобен алым каплям крови, стекающим с пальцев призрака, который блуждает по комнате, и падающим на пол. – Она никуда не денется, пока я не разберусь с картой. Так что ей лучше не умирать.

– Ты нашел ее в лесу, да? Как она себя чувствовала?

– А тебе-то что? – Как бы хотелось посмотреть на выражение лица Джейхуна, когда он услышал столь дерзкий ответ. – А Сезги знает, что ты так интересуешься этой девушкой?

– Я ей не интересуюсь, – жестко произнес Джейхун. Я даже представила, как он сердито нахмурил брови. Наверно, он считал всех такими же вздорными, как он сам. Даже не знаю, было ли это хорошо или плохо. – Мне просто жаль несчастную девушку.

Хотя меня задевало то, что они говорили обо мне как о несчастной девушке, мне стало приятно, что кто-то защищает меня. Да, наверное сейчас я именной такой и была – несчастной девушкой. Почувствовав, как гнев внутри меня нарастает, я сильнее сжала одеяло и зажмурилась.

– Почему ты так уверен, что карта из твоей колоды? Это только твои домыслы, неправильно из-за них держать девушку в заложниках.

Значит, Джейхун наконец-то понял, почему он держит меня в плену.

– Если я отпущу ее, она все равно умрет, – с ледяным безразличием сказал Эфкен. – Таких карт нет ни в этом мире, ни в том, из которого она якобы пришла. Это уникальная колода, а эта девушка каким-то образом оказалась на пороге моего дома с недостающей картой.

– Ну раз ты нашел наконец-то карту, то отпусти ее. Ты ведешь себя так, будто тебе нужна не карта, а девушка.

Я вздрогнула, но не сдвинулась с места и продолжила их слушать.

– Если ты используешь свой поганый рот, чтобы вывести меня из себя, то ничего не выйдет. Я не могу быть злее, чем уже есть, – сказал Эфкен, и спокойствие в его глазах совершенно не вязалось со смертельной опасностью, скрытой в его словах. На некоторое время наступила такая глубокая тишина, что даже биение сердца не было слышно. Казалось, секунды перестали идти.

– Давно я не видел, чтобы ты так спокойно бушевал. – Когда я уловила удивление в голосе Джейхуна, между моими бровями образовалась глубокая морщинка. – Ты и правда не отпустишь ее.

– Когда закончу с ней, просто выставлю за порог, и мне будет плевать, погибнет она или выживет, – отрезал Эфкен, и его слова отозвались в моей душе словно пощечина. Я натянула одеяло до самой шеи и спрятала под ним свое потное, замершее тело, словно укладывалась в могилу. Я никогда не понимала, для чего ему нужна, но в конце концов он просто бросит меня в лесу, полном волков, наплевав на то, что я там умру.

Правда оказалась настолько горькой, что я бы предпочла ложь.

– Теперь ты говоришь как настоящий Эфкен Карадуман, – сказал Джейхун, и, когда я услышала его смех, по моему телу пробежала дрожь