История Российской научно-популярной прессы в социально-культурном контексте - Коллектив авторов

советского периода (таких изданий, как «Пролетарская революция», «Красный архив», «Красная летопись», «Каторга и ссылка», «Историко-революционный бюллетень (вестник)» и др.)[234]. Главная задача, которая стояла перед новыми советскими историками (по признанию самих советских историографов), – это «утверждение марксистско-ленинской концепции исторического процесса»[235]. Вновь создаваемые исторические журналы были призваны решать ее, исходя из характера того или иного издания.

C начала 1920-х годов советской властью предпринимаются первые шаги по реализации ленинского плана строительства советской науки – науки «нового типа», стоящей на страже классовых интересов «пролетарского государства». Только что созданная Социалистическая академия общественных наук должна была способствовать утверждению марксистской теории и методологии в гуманитарных науках. Она координировала работу обширной сети из десятков учреждений и обществ, созданных для этой цели.

В ряду новых научных учреждений «Комиссия по истории Октябрьской революции и Коммунистической партии» (Истпарт) заняла важнейшее место. Истпарт явился центром новой «советской исторической науки», в задачу которого входили собирание и сохранение источников по истории российского революционного движения, партии и Октябрьской революции. Его периодика легла в основу новой системы советской исторической печати. Всего на территории страны в 1920-е годы выходило более 30 изданий Истпарта (правда, они в основном существовали недолго), из которых важнейшими стали основное издание «Пролетарская революция», а также издания Всеукраинского Истпарта «Летопись революции» и Ленинградского Истпарта «Красная летопись».

Программный печатный орган Истпарта – сборник, а затем журнал «Пролетарская революция» (1921–1941) – по праву считается первым советским историческим изданием. Его редактировал председатель коллегии Истпарта, историк-большевик ленинской школы М. С. Ольминский. Деятельность журнала была тесно связана и с другой организацией: из 314 членов «Общества старых большевиков» треть сотрудничала в журнале (что составляло 90 % всего авторского коллектива). Задачи, которые были поставлены перед этим «флагманом» исторической науки в вводной статье М. Н. Покровского «От Истпарта», стали ориентирами для всей исторической печати и красноречиво характеризуют ее предназначение: 1) публикация материалов по истории Октябрьской революции, революционно-освободительного движения в России, истории РКП(б); 2) предоставление исторического материала лекторам, агитаторам и пропагандистам; 3) организация истпартовской работы в масштабах всей страны; 4) организация идейной борьбы с антимарксистскими течениями исторической мысли[236].

Уже из этой программной статьи видно, что «Пролетарская революция», как и другие первые советские исторические журналы, занималась не столько собственно историческим просвещением, сколько идеологическо-пропагандистской работой по утверждению марксистско-ленинской концепции исторического процесса.

Одной из основных особенностей послевоенного периода являлось почти полное исчезновение журналов различных исторических обществ и организаций в связи с прекращением деятельности последних. Так, в 1941 г. закончилась деятельность Истпарта (который ранее выпускал до 30 изданий). Завершили свое существование «Общество старых большевиков» и «Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев». Специализированных научно-популярных журналов по истории до перестройки не было в принципе. Историческая периодика в этот период оказалась представлена почти исключительно научными академическими изданиями. Однако это не значит, что историческая журналистика (в широком смысле этого понятия) исчезла как таковая. Наоборот, неожиданно она нашла выход в широких общественных и культурных формах, в самых разнообразных жанрах журналистики и публицистики, представленных в СМИ различных типов.

Ключевым моментом здесь стали существенные изменения, произошедшие с середины 1930-х годов и после Великой Отечественной войны в идеологии правящей Коммунистической партии СССР. Хотя по-прежнему одними из главных принципов анализа исторической действительности оставались принципы классовости и партийности, а почти любой научный исторический труд начинался с цитат из работ основоположников марксизма-ленинизма, в оценке исторического прошлого страны произошел довольно крутой поворот. Особенно под влиянием тяжелейшей национально-патриотической борьбы против гитлеровской Германии советское руководство переходит в идеологии от коммунистическо-интернационалистских приоритетов к национально-государственным.

Произошло частичное признание официальной идеологией великого прошлого исторической России и русского народа. 15 мая 1934 г. СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О преподавании гражданской истории в школах СССР»[237]. В нем рекомендовалось избегать «абстрактных социологических схем» и рассматривать советский период в преемственной связи с общим развитием российской государственности. Знаменательные имена и события дореволюционного периода снова стали входить в школьную программу. В том же году в Московском и Ленинградском университетах были открыты исторические факультеты для подготовки ученых-историков. Были «реабилитированы» и рекомендованы для занятий в высшей школе переизданные курс русской истории В. О. Ключевского, учебник по русской истории С. Ф. Платонова, многие другие работы дореволюционных историков. К активной научной деятельности вернулись известные историки старой школы – К. В. Базилевич, С. В. Бахрушин, Б. Д. Греков, Н. М. Дружинин[238].

Конкретно в исторической журналистике такой идеологический поворот выразился, прежде всего, в том, что к началу 1940-х годов было свернуто «историко-революционное» направление (в частности, были закрыты почти все издания Истпарта). Правда, взамен не возникло столь же обширного специализированного исторического направления в журналистике, популяризирующего на этот раз «национально-государственную» историю. Но новые акценты во взглядах на отечественную историю, присутствовавшие везде в целом в советской культуре и искусстве, возобладали в журналистике и публицистике 1940-х – начала 1980-х годов.

Историческая журналистика и публицистика в этот период была представлена публикациями в различных периодических изданиях и, прежде всего, в общественно-литературных журналах. Причем присутствовали даже различные социально-политические «оттенки» историко-публицистической мысли. У «либералов» своеобразным идейным штабом был журнал «Новый мир» (с 1925), у «консерваторов-сталинистов» – «Октябрь» (1924–2019), у «неопочвенников» – «Молодая гвардия» (с 1922) и «Наш современник» (с 1956). Все эти журналы активно выступали в полемике по ключевым вопросам отечественной истории в соответствии со своими общественно-политическими позициями. Это стало благодатной почвой для развития историко-публицистической мысли, представленной в этот период целым рядом имен блестящих литераторов.

Активный интерес к отечественной истории, сопровождавшийся оживленной публицистикой патриотической направленности (В. А. Солоухина, В. В. Кожинова, Ф. П. Нестерова, В. И. Белова, В. Г. Распутина и многих других) в общественно-литературных журналах, оказывал влияние на деятельность знаменитого Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), основанного в 1966 г. В свою очередь, члены общества играли огромную роль в формировании общественного мнения по важнейшим проблемам отечественной истории и культуры. Научно-теоретической же базой нового общественного отношения к истории стала, конечно, советская историческая наука, представленная в периодике многочисленными академическими изданиями: «Вопросы истории» (с 1926), «История СССР» (с 1957; с 1992 г. – «Российская история»), «Вопросы истории КПСС» (1957–1991), «Новая и новейшая история» (с 1957), «Исторический архив» (1955–1962) и многие другие.

Демократизация общественной жизни и гласность, провозглашенные советским руководством в середине 1980-х годов в контексте перестройки советского общества, привлекли острое внимание прессы к вопросам истории. Разрушение многих идеологических запретов во время перестройки привело к тому, что журналистика интенсивно взялась за разработку ранее табуированных тем, к числу которых, несомненно, относились и многие моменты российской истории. Отечественная история стала одним из тематических приоритетов не специализированной, а общественно-политической прессы.

Почти каждое значимое общественно-политическое издание отдало дань новой тенденции и ввело у себя историческую рубрику, и закономерно, что при освещении вопросов отечественной истории