Портреты заговорили… - Юрий Кириллович Толстой

Симптоматично, что против чрезмерного противопоставления права и законодательства выступил даже предельно осторожный В. Н. Кудрявцев.

После этих предварительных замечаний приступим к тому, чему непосредственно посвящена статья. Начнем с понятия гражданского права. Раскрывая содержание указанного понятия, мы будем обращаться к положениям, сформулированным в кодифицированных законодательных актах применительно к гражданскому законодательству, усматривая в этом не какую-либо формально-логическую погрешность метода исследования, а дополнительный аргумент в подтверждение близости понятий права и законодательства и недопустимости их произвольного противопоставления.

Основы гражданского законодательства 1991 г. сделали значительный шаг вперед в определении предмета гражданско-правового регулирования, т. е. того круга отношений, которые данной отраслью права регулируются.

Напомним, что согласно Основам в этот предмет входят, во-первых, товарно-денежные имущественные отношения; во-вторых, иные имущественные отношения, основанные на равенстве их участников; в-третьих, связанные с имущественными личные неимущественные отношения; в-четвертых, не связанные с имущественными личные неимущественные отношения, если иное не предусмотрено законодательными актами Союза ССР и республик либо не вытекает из существа личного неимущественного отношения. Кроме того, была предусмотрена возможность применения гражданского законодательства к семейным и трудовым отношениям, а также к отношениям по использованию природных ресурсов и охране окружающей среды в тех случаях, когда они отвечают признакам отношений, регулируемых гражданским правом, и не урегулированы соответственно семейным, трудовым законодательством и законодательством об использовании природных ресурсов и охране окружающей среды. Было установлено также, что к имущественным отношениям, основанным на административном и ином властном подчинении одной стороны другой, гражданское законодательство не применяется, кроме случаев, предусмотренных законодательством Союза ССР и республик.

Из этих четко сформулированных положений цивилистической наукой были сделаны по крайней мере следующие выводы.

Во-первых, предмет гражданско-правового регулирования составляют имущественные и личные неимущественные отношения, причем последние независимо от того, связаны ли они с имущественными или нет, а также независимо от того, предусмотрено ли специально в гражданском законодательстве урегулирование данной отраслью законодательства не связанных с имущественными личных неимущественных отношений или нет (ср. ст. 1 Основ гражданского законодательства 1961 г. и ст. 1 ГК РСФСР 1964 г.).

Во-вторых, в качестве признака, объединяющего указанные отношения, как имущественные, так и личные неимущественные, в предмет одной отрасли права, было закреплено то, что все они основаны на равенстве их участников. Именно равенство, которое коренится в самой природе регулируемых отношений, выступает в качестве предметного признака, позволяющего объединить такие, на первый взгляд, далеко отстоящие друг от друга отношения, как имущественные и личные неимущественные, в предмет одной отрасли права.

В-третьих, было допущено применение в субсидиарном (восполнительном) порядке норм гражданского законодательства к отношениям смежных отраслей законодательства, если эти отношения по своей природе тяготеют к гражданско-правовым и не урегулированы в указанных отраслях законодательства.

В задачу статьи не входит определение имущественных и личных неимущественных отношений, составляющих предмет гражданского права, тем более что эта работа в цивилистической науке в значительной степени проделана. Достаточно сослаться на исследования таких ученых самых различных поколений и направлений, как М. М. Агарков, С. С. Алексеев, Г. Н. Амфитеатров, С. И. Аскназий, Ю. Г. Басин, С. Н. Братусь, А. В. Венедиктов, В. Г. Вердников, С. И. Вильнянский, Д. М. Генкин, Л. Я. Гинцбург, А. Г. Гойхбарг, В. П. Грибанов, А. В. Дозорцев, В. А. Дозорцев, Н. Д. Егоров, И. Б. Закиров, Г. Л. Знаменский, О. С. Иоффе, Ю. X. Калмыков, В. И. Корецкий, С. М. Корнеев, О. А. Красавчиков, Л. О. Красавчикова, С. Н. Ландкоф, В. В. Лаптев, К. К. Лебедев, Л. А. Лунц, А. Л. Маковский, Н. С. Малеин, В. К. Мамутов, В. С. Мартемьянов, Б. С. Мартынов, Г. К. Матвеев, Я. Ф. Миколенко, В. П. Мозолин, Е. Б. Пашуканис, Б. В. Покровский, С. В. Поленина, В. Ф. Попондопуло, Б. И. Путинский, А. А. Пушкин, В. К. Райхер, В. А. Рясенцев, О. Н. Садиков, Д. Н. Сафиуллин, Г. А. Свердлык, П. И. Стучка, Е. А. Суханов, И. А. Танчук, В. А. Тархов, И. В. Федоров, Е. А. Флейшиц, Р. О. Халфина, Б. Б. Черепахин, В. Ф. Чигир, В. Ф. Яковлев, В. С. Якушев. Перечислить здесь всех нет ни малейшей возможности.

Важно отметить, что Основы гражданского законодательства 1991 г., опираясь на достижения цивилистической науки, впитывая накопленный опыт, впервые четко очертили круг регулируемых гражданским правом отношений на законодательном уровне.

При этом (как и в предшествующем и последующем законодательстве) был закреплен принцип единства гражданско-правового регулирования имущественных и личных неимущественных отношений независимо от состава их участников.

К сожалению, в первой части ГК РФ, принятой Государственной Думой 21 октября 1994 г., в этом кардинальном вопросе произошло в известной мере движение вспять[93]. Что дает основания для столь неутешительного вывода? Во-первых, имущественные и личные неимущественные отношения, регулируемые гражданским правом, с которых в Основах 1991 г. начинается характеристика предмета гражданско-правового регулирования, оказались где-то на задворках. Впервые они выступают под собственным именем лишь в конце абз. 1 п. 1 ст. 2 ГК. До этого говорится о чем угодно – и об основных началах гражданского законодательства[94], и о вещных правах, и об интеллектуальной собственности, и об обязательствах. Иными словами, юридическая форма регулируемых отношений предшествует их содержанию, а зачастую они ставятся в один ряд, что создает ошибочное представление, будто гражданско-правовые отношения возникают еще до того, как имущественные и личные неимущественные отношения подверглись правовому регулированию, т. е. оказались облеченными в гражданско-правовую форму.

Могут, правда, сказать, что это сделано, чтобы сразу взять быка за рога, раскрыть миллионам людей, на которых рассчитан Кодекс, социальную значимость гражданского права, призванного надежно защищать их права и свободы, создавать все условия для их беспрепятственного осуществления. Представляется, однако, что было бы правильнее вначале очертить предмет гражданского права наиболее общим образом, а затем идти по пути его конкретизации. К тому же в очень многих случаях нормы Кодекса, закрепленные в нем правовые конструкции составлены так, что едва ли будут усвоены простыми смертными без квалифицированной юридической помощи, которая становится все дороже. Сравнительно недавно один из политиков сказал, что Петербург – город для богатых. Перефразируя это выражение, можно сказать, что и Гражданский кодекс, как это ни прискорбно, – кодекс для богатых.

Во-вторых, без всяких к тому оснований сужен предмет регулируемых гражданским правом личных неимущественных отношений. В этом вопросе сделан ощутимый шаг назад по сравнению не только с Основами гражданского законодательства 1991 г., но даже кодификационными актами шестидесятых годов, которые допускали все же в случаях, предусмотренных законом, регулирование гражданским законодательством не связанных с имущественными личных неимущественных отношений. В новом ГК предусматривается регулирование лишь таких личных неимущественных отношений, которые связаны с имущественными. Личные неимущественные отношения,