Первый русский генерал Венедикт Змеёв. Начало российской регулярной армии - Сергей Тимофеевич Минаков

По свидетельству С. Медведева, солдаты-бутырцы и стрельцы жаловались на то, что «будучи-де у них, выборного полка у салдат, генерал Матвей Кровков, а надворные пехоты у полков полковники – чинили им налоги и обиды, и всякие тесноты, и приметываяся к ним для своих взятков и работ многих, их били жестокими побои, ругательством, взяв в руку батога по два, и по три, и по четыре»492.

Генерал Кровков был арестован (датировка сбивчива: указываются 27‑е, 29-е и 30-е апреля) и посажен в Сыскной приказ, и доправлена на нем сумма иска в 9990 рублей, из которой к июню 1682 г. он сумел выплатить 6597 рублей493. Все земельные владения у него были конфискованы. Видимо, требуемая денежная сумма все-таки была по крайней мере завышена: у генерала Кровкова, как видим, стоимость всего имущества вместе с наличными деньгами составила не более 70 тысяч рублей.

Судя по официальным документам из приказа Тайных дел от 29 мая 1682 г., обоснованные претензии к генералу Кровкову имели лишь 18 солдат его полка. Как сказано, в этом документе указанные 18 солдат требовали с Кровкова денег за работы, проведенные ими еще в 1675 году и в последующие годы, которые они должны были получить за проведенные работы – по 1 рублю на человека. Всего, таким образом, 18 рублей. В своей челобитной они требовали проверить через приказ Тайных дел: что «они в 183-м (1675) году с Коломны с красным хоромным лесом два струга припровалили, в том году или после того в ыных годех по рублю человеку ис Приказу тайных дел дать велено ль, и те деньги им выданы ль, или за них отданы генералу Матвею Осиповичу Кровкову?»494 Имеется ответ на челобитную от 1 июня 1682 г., что «такие деньги даны им ис приказа Новые Чети»495. Других солдатских челобитных на генерала Кровкова ни в 1682 г., ни в 1675 г., ни в какие иные годы в приказе Тайных дел нет и не поступало. Это обстоятельство усиливает подозрение, что солдатские требования о выплате им генералом Кровковым столь огромной денежной суммы вряд ли были основательны. Скорее всего, наряду с указанными 18 солдатами соответствующую сумму, по 1 рублю с человека, решили потребовать для себя и все остальные солдаты. В общей сумме это и должно было составить несколько тысяч рублей. В их числе, очевидно, были и те солдаты, которые дезертировали из полка к 1670 году и которых должен был вылавливать в Вятке генерал Змеёв в 1670 г. Именно они-то и пригрозили ему, что и с него потребуют еще больших выплат.

Вряд ли лишь присвоение солдатских денег, что было обычным делом в армейской практике всех европейских армий, было главной причиной солдатского бунта Бутырского полка. Скорее всего, это было следствием установления весьма жесткой дисциплины в полку, насаждавшейся генералом Кровковым. Как показали последующие свидетельства, Бутырский полк (2-й Москвоский выборный полк солдатского строя) был самым лучшим среди пехотных регулярных частей российского войска по профессиональной и боевой подготовке в тот период. Он, наряду с Преображенским и Семеновским полками, в ноябре 1700 г. оказался в числе этих трех полков, выдержавших натиск Карла XII. К слову сказать, это был единственный полк в русской армии, сохранившийся в ее составе вплоть до ее расформирования в марте – апреле 1918 г. под именем 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка. Этот полк отлично показал себя на параде перед царевной Софьей и князем В.В. Голицыным в 1687 г., уже находясь под командованием генерала П. Гордона. Вряд ли именно генерал Гордон смог бы за столь короткое время превратить полк в лучшую пехотную регулярную часть русского войска. Несомненно, это была во многом заслуга его предшественника, генерала Кровкова. О высоких боевых качествах полка выше уже говорилось при освещении событий русско-турецкой войны 1676–1681 гг.

Хотя по некоторым сведениям в мае 1682 г., учитывая его былые боевые заслуги, «солдаты, прежде чем идти на Кремль, связали своего генерала, но не нанесли ему вреда»496, на самом деле это было не так. «…Матвей Осипович на правеже от солдатского челобитья забит до смерти, – писала жена генерала А.Г. Кровкова своей родственнице П.А. Хованской, – по се ж число ровно пять недель живот свой мучит. Били челом и написали челобитную всем полком, подали за руками, и против их челобитья им выдали головою, а иску их десять тысяч по се число, июня по седьмое число, заплачено шесть тысяч двести рублев, а не доплачено четыре тысячи с лишком»497.

В стрелецкой расправе с генералом его жена отчасти винила генерала В.А. Змеёва. «А на Матвея Осиповича посяг Венедикт Андреевич Змеёв, – писала она своей родственнице. – Дело показано было ему, и они, солдаты, ему пригрозили… Вяткою, написали на него челобитную в двадцати тысячах. И он, их побоявся, и над Матвеем Осиповичем так учинил, выдал его головою»498.

Судя по тексту письма, выплачивать эту огромную денежную сумму в 10 тысяч рублей, которой у него не было, Кровков начал со 2 мая 1682 г. Очевидно, взбунтовавшиеся стрельцы и солдаты потребовали от Змеёва, когда он с думным дьяком Украинцевым был отправлены на переговоры с ними и их успокоение 27 апреля 1682 г., выдать им генерала Кровкова и заставить последнего выплатить им указанную сумму. Из контекста письма А.Г. Кровковой видно, что генерал Змеёв первоначально не хотел выдавать генерала Кровкова взбунтовавшимся солдатам-бутырцам, равно как и не соглашался на выплату генералом столь огромной денежной компенсации. Тогда-то бунтари и пригрозили ему, что они и с него могут взыскать и взыскать сумму вдвое большую, чем с Кровкова – в 20 тысяч рублей. Среди солдат были, очевидно, и те, которых он ловил как дезертиров, будучи воеводой в Вятке в 1670 г. (Для этого он и был направлен туда.)499 В частности, в делах приказа Тайных дел имеется запись от 12 октября 1670 г., из которой следует, что именно тогда В.А. Змеёв мобилизовал из посадских людей Вятки 204 человека и отправил их в качестве стрельцов в Москву, в Стрелецкий приказ500. Вряд ли эти насильно мобилизованные люди были очень довольны таким распоряжением их судьбой со стороны царского воеводы-генерала. И тогда он вынужден был согласиться и выдал Кровкова солдатам 2 мая 1682 г. Поэтому столь безоговорочно считать, что Змеёв был виновен в несчастьях Кровкова, нельзя. Нельзя и считать, что все претензии восставших стрельцов и солдат, их бесчинства и кровавые расправы были во всем обоснованы.

Таким образом, брожения среди стрельцов начались еще при жизни царя Федора Алексеевича, поэтому причины стрелецкого восстания были обусловлены