Новая История Древних Евреев - Зельтц Капитан

А теперь, сестра моя, молчи; он брат твой, не принимай этого близко к сердцу.

Он был настоящим психологом, этот Авшалом.

Нам рассказывают, что Авшалом молчал, но царь Давид, услышал обо всем этом и очень разгневался. Какие последствия были у царского гнева? Самые страшные, но нам о них не сообщают. Возможно даже, Давид забрал у Амнона мобильник на две недели.

Нам сообщают, что проходит два года И пригласил принц Авшалом всех сыновей царя. Ну-ка, догадайтесь, на какое увеселительное и достойное царских отпрысков мероприятие пригласил принц Авшалом всех сыновей царя?

Не на пир, не на турнир и не на соколиную охоту. И даже не в баню с пивом и воблой. Принц Авшалом созвал других принцев на стрижку овец. Это также дает нам некоторое представление о Могучей Империи Давида.

Папа-император и его свита почему-то от этого развлечения отказались. Авшалом, однако, выпросил у папы, чтобы Амнону разрешили поучаствовать (в качестве овцы?).

Но Авшалом упросил его, и отпустил он с ним Амнона и всех сыновей царских. Интересно, если Шломо тоже участвовал?

В процессе стрижки Амнон скончался. Бывает. Говорят, что Авшалом не убивал брата, а только отдал приказ телохранителям. А те только выполняли приказ.

Экзекуция, видать, была довольно зрелищной, потому что все принцы сразу сели каждый на мула своего, и убежали.

Мне, честно говоря, немного стыдно за нашего государя-императора. Захватил, понимаешь, пол-мира, а дочь у него печет лепешки, сын стрижет овец, принцы крови разъезжают на мулах. А что же все эти россказни про Великую Армию, сотни боевых колесниц В колесницы они тоже мулов запрягали? Или же вот оно, историческое зерно?

Вернемся к тексту. Простое убийство это довольно будничная штука, и автор добавляет драматизма:

Перепуганные принцы еще не дотряслись на своих мулах до дворца, а Давид уже каким-то образом узнал, что все убиты, валяется на земле в разорванных одеждах и вся его свита также разорвала одежды в знак солидарности.

Бедняги. С хорошей одеждой была напряженка, а там, смею предположить, было настоящее соревнование — кто скорбит страшнее всех.

Тут на сцене появляется мастер-майнд всей этой драмы, Йонадав, и сообщает, что почикали только Амнона и поделом ему.

Давид сразу успокоился, встал, отряхнулся.

— Только Амнона? Уфф, какое облегчение! Какой все-таки прекрасный сегодня денек!

Авшалом тем временем попросил политического убежища у своего дедушки, царя Гшура, Тальмаи. Он же, как вы понимаете, тесть Давида.

Прошло три года, по мнению рассказчика, пока Давид соскучился по Авшалому и смирился со смертью Амнона. Умер Максим — ну и хуй с ним.

Но драма на этом не заканчивается, а только заходит на очередной виток. Продолжение следует.

По долинам и по взгорьям

Предыдущая глава начинается с рассказа о принцессе Тамар, но, как часто бывает в нашем политическом романе, на самом-то деле, речь идет о престолонаследии.

Старших детей у Давида слишком много, а мы уже знаем, что будущий царь Шломо далеко не первый и даже не пятый. Но вот, список кандидатов сокращается — первый царевич уже устранен вторым царевичем. Первый — труп, второй — братоубийца. Посмотрим, что будет дальше.

На сцене появляется наш старый знакомый — Йоав Цруевич. Этот парень как заряженное ружье в первом акте. Йоав, по идее, должен быть с армией, но тут он оказывается в курсе событий и каким-то образом понимает, что Давид уже дозрел, чтобы вернуть Авшалома, но ему нужен толчок извне. Йоав подсылает к Давиду какую-то артистку, которая разыгрывает скорбящую мать: надень наряд печали, и не мажься елеем. Актриса, по заданию Йоава, с охами, ахами, катанием по земле, стонами и многочисленными апелляциями к Богу, рассказывает Давиду личную историю, о том что один ее сын убил второго.

Размазывая сопли по грязным щекам, она умоляет царя помиловать единственного оставшегося у нее сына — убийцу.

Давид воодушевляется и объявляет:

— Как жив Господь, не падет и волос сына твоего на землю!

И вдруг соображает, что актриса-то — засланная!

Актриса сознается, что ее нанял Йоав. Йоав, возможно, набирает политические очки, а возможно, это лишь еще один оборот ключа, который закручивает пружину механизма игры престолов.

Давид разрешает Йоаву вернуть Авшалома в Иерусалим, но отказывается видеть его — интересное решение.

Тут автор вводит дополнительную информацию: оказывается, что Авшалом уже не мальчик, и что у него уже четверо детей, и что он — писаный красавец с пышной гривой густых волос. И что томится этот красавец в столице уже два года, но ко двору его не пущают. И вот почему-то захотелось Авшалому во чтобы то ни стало попасть ко двору. Он обратился к своему благодетелю — Йоаву. Но Йоав ведет себя крайне нелогично: то он делает все, чтобы вернуть Авшалома, то вдруг отказывается с ним контактировать.

Что же, Авшалом-то весь в папку пошел! Наш мальчик принимает гениальное решение и приказывает сжечь принадлежащее Йоаву поле ячменя. И оставляет Йоава без пива на год. Я знаю места, где за такие выходки убили бы сразу. Но Йоав тут же идет на контакт и устраивает Авшалому аудиенцию во дворце. Вот черт, сработало! Это я о методе Авшалома.

Что было дальше? Трогательная встреча двух убийц во дворце:

Авшалом склонился пред царем лицом до земли.

Царь поцеловал Авшалома. На фоне заиграли скрипочки. Камера берет крупным планом озаренные мягким солнечным светом одухотворенные лица отца и сына. Казалось бы, все налаживается! Но это лишь еще один виток пружины.

По тексту получается, что Авшалом сосредоточился на повышении своего рейтинга и проявлял подчеркнутую любезность ко всем посетителям дворца, каждому намекая на какие-то потенциальные блага в каком-то туманном будущем. И занимался Авшалом этой ерундой сорок лет. Сколько же лет стукнуло Давиду? И сколько самому Авшалому?

Отмечается, кстати, что царский сын обзавелся каретой, лошадьми и личной гвардией в составе 50 черепов. Утопал в роскоши не хуже иных Тамбовских помещиков.

… и завоевал Авшалом в сердца Израильтян.

А дальше интересный момент: Авшалом сообщает Давиду, что когда он, Авшалом, скрывался в Гшуре, в Араме, то пообещал что-то богу Яхвэ Хеврона и теперь должен вернуться в Хеврон, чтобы выполнить клятву.

С учетом славных боевых побед Давида, Гшур вообще — то никак не должен принадлежать Араму, но вот вам факт.

Ну и если бы реально в то время был бы монотеизм, то чем Иерусалимский Яхвэ отличается от Яхвэ Хеврона? (подсказка — статуи разные)