История карфагенян - Вернер Хусс

«союзники» карфагенян, сначала, по-видимому, без приказа карфагенского полководца, погнались за бегущими римлянами, но были отброшены в лагерь. Этот частичный успех римлян, как сообщают Дион Кассий и Зонара, произвел такое впечатление на карфагенян, что они больше не осмеливались покидать свой лагерь. В действительности же это Кавдик решил не рисковать вести военные действия перед Мессаной. Напротив, он двинулся к Сиракузам, чтобы поставить на колени союзника карфагенян. Но бои у Сиракуз не оказались решающими. Когда консул понял, что в настоящий момент он не может рассчитывать на захват города, и когда он увидел, что недостаток припасов и вспышка эпидемии начинают подрывать боевую мощь его войска, он отступил от Сиракуз и возвратился в Регий. В Мессане, однако, остался римский гарнизон. Очистили ли карфагеняне полностью или частично свой лагерь у Син? Мы этого не знаем.

Карфагеняне, которые не были достаточно подготовлены для столкновения с господином Италии, ходом действий первого года войны могли быть удовлетворены. Римляне не добились решающего успеха, и Гиерон остался верным альянсу. И проблема Мессаны, как они надеялись, скоро тоже будет решена.

Нет сведений о том, какие меры приняли карфагеняне зимой 264/263 г., чтобы встретить опасность с севера. Но все же кажется, что они оценили решимость и энергию врага, и сделали все, чтобы укрепить свои военные и политические позиции в своей эпикратии. Однако если они предприняли попытку добиться от Гиерона составления единого стратегического плана, то в этом они явно не преуспели. Недостаточное сотрудничество двух союзников явно стало слабым местом в борьбе против римлян.

В следующем году (263 г.) оба консула, Маний Валерий Мессала и Маний Отацилий Красс, переправились на Сицилию, поскольку в Италии, в отличие от прошлого года, не надо было решать никаких военных задач. Под их командованием находилось свыше четырех легионов (приблизительно 16 тысяч пехотинцев и 1200 всадников), к которым надо прибавить войска союзников. Оба консула, действуя то вместе, то порознь, прошли через области союзников Гиерона и добились того, что большая часть сиракузских союзников присоединилась к ним. В этих обстоятельствах, когда на карту было поставлено его господство, Гиерон осуществил крутой поворот. Он разорвал союз с карфагенянами и заключил с римлянами сепаратный мир на следующих условиях: 1) отказ от власти над союзниками, которые уже перешли на сторону римлян; 2) уплата тысячи талантов репараций; 3) возвращение римских пленных. Римляне одержали значительный успех. Союз между карфагенянами и бесспорным властителем Сиракуз, а подобного союза до сих пор не было, не выдержал нагрузки и разрушился.

Теперь римляне обратились против городов карфагенской эпикратии, но захватить их (за некоторыми исключениями) не смогли. Карфагеняне города в области своего господства, кажется, превосходно укрепили. Но сегестинцы, в течение нескольких столетий являвшиеся верными союзниками карфагенян, теперь перешли на сторону римлян. За ними последовали галикейцы. Зонара сообщает, что сегестинцы убили находившихся в их городе карфагенян и открыли ворота римлянам, так как видели в римлянах потомков Энея. Действительно, троянская легенда могла играть свою роль в переговорах о сдаче. Но гораздо действеннее явно были более важные причины, заставившие сегестинцев поменять партнеров по союзу. Но каковы они были, мы не знаем.

Поскольку приближалась зима, консулы покинули остров и вернулись в Регий. Они не только сумели превратить Гиерона из врага в друга, но и создали некоторые восточносицилийские базы и, кроме того, подчинением Сегесты вонзили шип в плоть карфагенской эпикратии.

Осенью 263 г. карфагеняне решили отказаться от чисто оборонительной тактики, которой они до сих пор придерживались, и перейти преимущественно к наступательной стратегии. С этой целью они переправили значительную часть своих войск на Сардинию, чтобы из этой операционной базы, находившейся поблизости от Средней Италии, угрожать врагу. Они надеялись, что вследствие этого римляне будут вынуждены или вовсе оставить сицилийский театр военных действий, или по крайней мере посылать туда меньшие силы. Однако и в том и в другом предположении они обманулись. Враги организовали хорошо функционирующую систему оповещения и обороны, снабдив ее достаточными силами, и весной 362 г. снова направили на Сицилию сильную армию, точнее — четыре легиона во главе с консулами Л. Постумием Мегеллом и Кв. Мамилием Витулом. Их целью был Акрагант. Если бы Акрагант пал, то замысел завоевать всю западную часть Сицилии почти осуществился. Однако карфагеняне, которыми командовал Ганнибал, сын Гисгона, построили в городе, граждане которого заключили, по-видимому, в 264 г. с ними союз, мощные укрепления, взять которые римляне были не в состоянии. Кроме того, правительство, узнав об осаде Акраганта, послало на Сицилию значительное подкрепление под командованием полководца Ганнона. Из крепости Гераклеи Ганнон двинулся в окрестности Акраганта. Когда он увидел, что войска, окруженные в Акраганте, терпят нужду, он после долгих колебаний решил дать решающее сражение. Он намеревался взять врага в клещи между своей фалангой и войсками, находившимися в Акраганте. Поскольку консулы понимали уязвимость своего положения, они направили сильный отряд в засаду, чтобы позже ударить по карфагенянам, возвращающимся в свой лагерь. Они одержали полную победу. И Ганнибал, который тем временем штурмовал римский лагерь, был тоже отбит. Пока Ганнон бежал в Гераклею, Ганнибал пытался со своими войсками вырваться из Акраганта, ибо положение со снабжением не оставляло ему другого выбора. Его намерение большей частью удалось. После его ухода римляне разрушили город и продали его жителей в рабство. После этого они вернулись в зимний лагерь в Мессану.

В Карфагене возмущение действиями Ганнона было чрезвычайно велико. Вместо него пост генерала был поручен Гамилькару. Предположительно весной 261 г. Гамилькар прибыл на Сицилию, а адмирал Ганнибал, действуя явно из Панорма, пытался опустошить побережье Италии. Несмотря на это, консулы 261 г. Л. Валерий Флакк и Т. Отацилий Красс переправились на Сицилию. Там они не добились никакого успеха, что объясняется, конечно, предусмотрительным и энергичным способом ведения войны со стороны Гамилькара. Какой ценой он добился укрепления воинской дисциплины и сколь жестко он поступал со своими солдатами, можно видеть из того, что он создал из кельтских наемников, недовольных тем, что им до сих пор не заплатили деньги, некий вид «команды смертников»: они должны были отвоевать город, захваченный римлянами, но римляне перед атакой кельтов были предупреждены мнимым перебежчиком. Дело кончилось тем, что римляне, которые были прекрасно проинструктированы и предупреждены, уничтожили всех кельтов.

После ухода консулов с Сицилии Гамилькар тоже принял участие в опустошении италийского побережья. Его успехи придали некоторой части сицилийских городов мужество перейти на сторону Карфагена.

Римляне, в Италии испытавшие всю значимость хорошо подготовленного военного флота, решили прибегнуть к новой стратегии. Они больше не хотели удовлетвориться операциями сильной сухопутной армии