Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский

что на фоне кампании по борьбе с алкоголизмом было достаточным поводом отправить его на пенсию). Но всех кадровых ходов Горбачев, взявшись за мемуары, вероятно, и не помнил или не придавал им задним числом особого значения. Зато картину этой малозаметной со стороны кадровой чистки в режиме реального времени воспроизвел в своем дневнике Анатолий Черняев, хорошо понимающий роль всех (уже забытых) персонажей и значение происходящих в ЦК перемен:

«Наблюдаю я Горбачева. Сначала мне казалось, он осторожничает, не высовывается, но все-таки пробивает свое „новое“, прикрываясь старым. Теперь все больше сдается мне, что он уже втянулся в бюрократический механизм руководства и все больше соскальзывает на отработанный десятилетиями „автоматизм“».

Эта запись сделана 5 марта 1985 года, менее чем за неделю до смерти Черненко и избрания Горбачева Генеральным секретарем ЦК. Значит, пока он старался никак не обозначить своих намерений, чтобы не потерять поддержку.

Но вот запись в дневнике менее чем через месяц (30 марта) уже о новом генсеке: «Расчистил свой личный аппарат, сократив его на треть. Упразднил два отдела в ЦК. Ликвидировал расплодившиеся комиссии Политбюро…»

«11 апреля: Отнял у своих помощников „чайки“, вернул их на „волги“. И говорят, такая же судьба постигнет первых зам. завов отделов ЦК.

23 апреля: Оргвопросы. На этот раз никто даже приблизительно не догадывался, что произойдет… На заседании Горбачев вынул из кармана блокнотик и чохом предложил: в Политбюро — Лигачев, Рыжков (!), Чебриков; в кандидаты — маршала Соколова, секретарем по сельскому хозяйству — министра сельского хозяйства РСФСР Никонова! После избрания попросил новых членов ПБ подняться в президиум, а Лигачева подозвал и посадил рядом с собой — на председательское место, он, Лигачев, и вел весь пленум. Ясно всем, что и Секретариат будет вести он. А эти полтора месяца после смерти Черненко Горбачев не пустил Романова вести Секретариат… Теперь у него в ПБ абсолютное превосходство весьма верных друзей „против“ (если осмелятся) возможных оппонентов: Тихонов, Кунаев, Щербицкий, Романов, Гришин.

15 мая: Арбатов сообщил мне, что можешь, мол, себя и всех вокруг поздравить: Боголюбова — под жопу мешалкой. Лукьянова сделали вчера на ПБ заведующим Общим отделом ЦК. Действительно, можно поздравить всех — весь аппарат: после вора, барина и сволочи Павлова этот (Боголюбов) был второй по значению (а кое-где и главней) клеврет и цепной пес Брежнева — Черненко.

15 июня: Слухи о кадровых переменах. Замятина вроде отправляют послом в Вену. Отдел его в ЦК (международной информации) вообще исчезнет. Как громом — снят Стукалин и будет отправлен послом в Будапешт. Это все черненковские кадры. На его место в ЦК на Отдел пропаганды — Сашка Яковлев… Уволены некоторые завсекторами в Отделе пропаганды.

1 июля: О министре иностранных дел. Мы, говорит Горбачев, обстоятельно обсудили этот вопрос на ПБ и предлагаем на этот пост товарища Шеварднадзе. Даже для нас, аппаратчиков, это был гром среди ясного неба.

5 июля: Сашка Яковлев на сегодняшнем заседании ПБ сделан зав. Отделом пропаганды. Особенный кукиш получился Демичеву.

14 декабря: Сегодня сообщили, что снят Лапин (председатель Гостелерадио).

23 декабря: Сегодня день ликования всей Москвы: снят наконец Гришин. Заменен Ельциным.

1 января 1986 года: На последнем Секретариате ЦК 30 декабря опять человек десять были заменены: зав. отделами ЦК, секретари обкомов, предисполкомов… Кадровое освежение продолжается и ускоряется перед съездом. Загладин сообщил мне, что Александров-Агентов [помощник Брежнева и Черненко. — Л. Н.] собирается уходить…

Лист верстки дневника Черняева за 15–18 мая 1985 года

[АрхивГорбачев-Фонда]

18 января: Смена идет чуть ли не повальная. На каждом Секретариате и ПБ — по десяткам. А взамен кто?.. [выделено мной. — Л. Н.]

26 января:…Я диву даюсь! Либо начальство Кремлевки [больница 4-го управления Минздрава. — Л. Н.] „вычисляет“ заранее, либо уже знают об имеющем быть вот-вот решении (которое может быть только на уровне Горбачева) — об увольнении вышеупомянутых на пенсию!

29 января:…Сложился новый „центр силы“: Яковлев, Разумовский, Медведев, Лукьянов. Они при Генеральном. Они вершат личные судьбы и дела».

В феврале 1986 года дневниковые записи Черняева временно прерываются: он сам назначен помощником Горбачева по международным делам (на место Александрова-Агентова), и автору записей становится не до того. Но вот, что написал Черняев 11 декабря 1986 года, как бы подытоживая произошедшие в ЦК кадровые изменения: «Идет революция. Но медленная все-таки, ибо уволенные негодяи получают приличную пенсию и возможность „вонять“. Революция же поступает с бывшими иначе. Но тогда бы она была не горбачевская революция».

Ничего себе «медленная»! Менее чем за год Горбачев обновил состав Политбюро едва ли не наполовину. Напротив, загадка, как ему это удалось — ведь, даже признавая за «новой метлой» традиционное право «по-новому мести», Политбюро могло своим решением в какой-то момент и отстранить его от власти.

На этот вопрос нельзя ответить, анализируя только документы, касающиеся руководства партии, и решения, им принимаемые. Параллельно набирали силу и скорость перемены в другой части партии — той, которая и представляла активную часть гражданского общества в СССР. Оказалось, что общество, хотя и не было никак структурировано, жило, что-то думало и обменивалось мнениями помимо официально существовавших каналов информации. Как только были ослаблены гайки и высказывания стали менее рискованными, взорвался котел гласности, о чем мы будем говорить уже в следующей главе.

Никто в руководстве страны в 1985–1987 годах еще не понимал, что такое публичная политика, ее в СССР просто не было. А гласность ровно это и означала: перевод политического дискурса в публичную плоскость. У Горбачева была и склонность к публичности, и уже какой-то опыт на этом поприще. Вряд ли он тогда думал в таких терминах, просто уверенней чувствовал себя «при свете», а его недоброжелателям никак не удавалось утащить его обратно «в тень».

Анекдот, что ли, рассказали? — про очередь желающих убить Горбачева… (см. начало предыдущей главы)

1980-е

[Архив Горбачев-Фонда]

Глава 14

Непереводимое слово «гласность» (1988)

Реакция на реактор

За два года до того, как гласность взорвет изнутри котел советской идеологии, в половине второго ночи 26 апреля 1986 года взрыв произошел на Чернобыльской атомной электростанции. За три месяца после аварии скончался 31 человек, 134 человека из числа ликвидаторов перенесли острую лучевую болезнь разной степени тяжести, а сколько еще народа раньше времени умерло, подсчитать невозможно. Из 30-километровой зоны вокруг АЭС было эвакуировано более 115 тысяч жителей, более полумиллиона человек были так или иначе привлечены