Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

Ну и тогда, по словам Булгакова, сделали заключение: армейскому корпусу нужны не такие громоздкие бригады. Бригада должна быть компактной, маневренной и сильной по вооружению, то есть по боевому потенциалу. А тут получалась не бригада, а неуклюжий полк.

– Принцип работы командира бригады, как у командира полка, – рассуждал Владимир Васильевич, – но в связи с тем, что бригада была громоздкой, то и выглядела, как неуклюжий полк: малоподвижной, неманевренной. Вроде бы все на колесах, а поставишь задачу, и начинаются шараханья из стороны в сторону. Да и штат управления бригады был куцый: в оперативном отделении, например, было всего три офицера. И это на такую бригаду! Потом, правда, штат пересмотрели…

Но вот наступил декабрь 1994 года. И началась подготовка к первой чеченской кампании. Но об этом – в следующей части книги.

Часть третья

Генеральское мужество

Рядовому – храбрость, офицеру – неустрашимость, генералу – мужество.

Генералиссимус Александр Суворов (1730–1800)

Мужество бывает двух видов: мужество перед лицом физической опасности и мужество взять на себя ответственность перед человеческим трибуналом или перед судом своей совести.

Генерал-майор Карл фон Клаузевиц. О войне

Вопреки здравому смыслу

Военная кампания в Чеченской республике началась 11 декабря 1994 года. Для солдат и офицеров 166‑й отдельной гвардейской мотострелковой бригады это стало полной неожиданностью. Период затишья на войне – самый тяжелый. Уж скорее бы в бой! Но 166‑ю омсбр в Чечню отправили не сразу. Бригаду растаскивали по частям, спешно пополняя гвардейцами сводные полки.

Комбриг звонил командованию 22‑й общевойсковой армии, в состав которой входила 166‑я омсбр, в штаб Московского военного округа, доказывал, что так делать нельзя.

– Не знаю, по какому принципу комплектовали тогда части, – рассуждал Владимир Васильевич. – Забирали подготовленных специалистов, назначали их в пехоту обыкновенными стрелками. Хотя можно было взять целиком бригаду, с офицерами и солдатами, и отправить в Чечню. Но почему-то все делалось вопреки здравому смыслу!..

Действительно, забирали, например, танкистов и направляли их в стрелки. Зачем? Причем подразделения отправляли в Чечню без офицеров. Один батальон забрали, в бригаде укомплектовали новый – забрали и этот. И опять без офицеров! Булгаков тогда позвонил руководству и сказал: «Вы что делаете? Почему специалистов – артиллеристов, связистов, танкистов – направляете в обыкновенные стрелки? Подготовить стрелка можно максимум за три дня. А подготовь члена экипажа, артиллериста, связиста! Это же сложно…»

Полковник запаса Сергей Завгородний в декабре 1994 года был командиром 4‑й мотострелковой роты (мср) 2‑го мотострелкового батальона (мсб) 166‑й бригады[79].

– В начале декабря 1994 года, – вспоминал Сергей Викторович, – нам поступил приказ всех наводчиков-операторов и командиров боевых машин пехоты 2‑го батальона отправить в Кантемировскую дивизию, где формировался сводный мотострелковый полк. Лично отвозил туда своих солдат, где передал их в формируемый полк…

Полковник запаса Георгий Краснов в декабре 1994 года командовал 6‑й мср того же батальона.

– Проблема состояла еще и в том, – рассказывал он, – что в начале декабря 1994 года почти всех командиров взводов отправили в сводные полки, которые формировались на базе Таманской и Кантемировской дивизий. Офицеров данной категории там не хватало, поэтому собирали со всего округа. В бригаде же на тот момент оставалось где по одному, где по два офицера на подразделение. 31 декабря 1994 года распоряжением комбрига все подразделения вышли на полигон, а в ночь с 3 на 4 января 1995 года состоялась первая отправка в Чечню. Из каждой роты забрали снайперов, пулеметчиков, гранатометчиков – с оружием, но офицерам личный состав не передавали. Так скопом, без офицеров, и отправили людей военными бортами в Моздок. В Грозном возникла проблема с укомплектованием какой-то части, вот нашими бойцами и заткнули кадровую брешь…

К слову, все они попали в группировку «Север», которой командовал генерал-лейтенант Лев Рохлин (командир 8‑го гвардейского армейского корпуса). О том, как эти люди использовались в бою, красноречиво говорят вот эти документы:

Из рапорта командира 33‑го мотострелкового полка от 5.01.1995 г.:

«Из Московского и Приволжского военных округов в полк прибыло 130 человек молодого пополнения (без офицеров). Однако использовать их в бою не представляется возможным, так как в профессиональном отношении они не обучены. Морально-психологическое состояние прибывших солдат тяжелое. Это связано с большими потерями, нервным перенапряжением, тяжелыми бытовыми условиями».

Из рапорта командира 255‑го мотострелкового полка от 5.01.1995 г.:

«Полк получил пополнение в количестве 184 человека (солдат и сержантов). Вновь прибывший личный состав в профессиональном отношении полностью не подготовлен, не умеет применять ручные гранаты и стрелковое оружие. Причина в том, что раньше эти люди проходили службу на других должностях (30 процентов из них обучались на механиков-водителей танка Т‑80, а в строй попали стрелками пехоты). В первом же бою из состава прибывшего пополнения погибло девять человек, один был ранен. Это окончательно подорвало моральное состояние вновь прибывших солдат».

7‑й мотострелковой ротой в 3‑м мсб командовал капитан Всеволод Грязнов.

– В начале декабря 1994 года, – рассказывал Всеволод Грязнов, – по приказу сверху передали всех бойцов роты в формируемый сводный полк, который убывал в Чечню. А в конце декабря того же года вышел еще один приказ: укомплектовать бригаду до 3,5 тысячи человек и отправить личный состав для выполнения боевой задачи в Чечню. И вот тут начался самый настоящий ужас! Солдаты прибывали в бригаду никакие – повара, ни разу не стрелявшие из автомата, свинари, служба которых проходила на подсобном хозяйстве, матросы, не умевшие ружейный ремень пристегивать к автомату. Я не представлял, как можно с этим «войском» воевать. Но глаза боятся, а руки делают.

Подполковник запаса Олег Девятко (в декабре 1994 года старший лейтенант, командир танкового взвода танкового батальона, награжден орденом Мужества и медалью «За отвагу») рассказывает:

– На вооружении нашего батальона стояли танки Т‑80. До последней минуты мы надеялись, что «восьмидесятки» в горы не погонят. Но в начале декабря 1994‑го в бригаду пришло распоряжение отправить в зону боевых действий танковый батальон с офицерами. Доукомплектовав роты прибывшими из учебных подразделений специалистами, мы сформировали тридцать экипажей. И нас военными бортами перебросили в Моздок – без техники. Сказали, что танки получим на месте. Дней десять нас промурыжили в Моздоке, а потом приказали передать экипажи другим офицерам и убыть в Тверь для формирования нового батальона…

С бору по сосенке

23 декабря 1994 года вышел приказ о развертывании 166‑й омсбр до 3,5 тысячи человек, и переброске ее